— Извините, дорогуша, что заставила ждать, — заговорщическим тоном сказала она. — Конспирация.
— А что случилось? — не поняла Светлана.
— Хочу вас предупредить об одной вещи.
Света невольно бросила на себя взгляд в зеркало, но уже не рассеянный, а придирчивый: все ли в порядке с ее туалетом, с прической.
— Вы меня не поняли, — заторопилась блондинка. — Кажется, мне знаком этот тип за вашим столиком.
— И это все?
— Нет, не все. Этот тип кинул мою подругу. Украл деньги, драгоценности и, представляете, все нижнее белье — извращенец. Будьте с ним поосторожней.
Вот это была новость! Она даже вопросом не задалась: а не тот ли самый аферист ее кавалер? — настолько твердо простилась с идеей сделать сенсационный репортаж. И вдруг какая-то дама в голубом заявляет, что напрасно она разуверилась в своей звезде, что вот он — брачный аферист собственной персоной, сидит с ней за одним столиком и уже не первый час вовсю обольщает ее.
— Вы уверены, что это тот самый человек? — спросила Светлана. — Вы сказали: кажется.
— Я и сейчас скажу: кажется. Я видела их вдвоем мельком. Но похож. Вроде бы. Вот я на всякий случай и хотела предупредить вас, чтобы вы были с ним поосторожней.
— А ваша подруга? Уж она-то его узнает наверняка.
— Конечно узнает… узнала бы. — Блондинка достала из сумочки помаду, слишком яркую на вкус Светланы, и стала подправлять губы. — Осетрина классная — всю помаду съела… Подруга узнала бы. Только она полгода как в Америке. Добилась своего — нашла себе мужика. Правда, он ненормальный, в смысле — мормон. Но зато иностранец. Повезло. Но ничего. Мы тоже кое на что годимся. Обратила внимание на моего? Уже из штанов выскакивает. Клянется и божится, что бизнесмен. Обещает золотые горы. Но это мы еще проверим, какой он бизнесмен.
— Значит, вы не уверены на сто процентов? — не унималась Света.
— Что он бизнесмен?
— Да нет. Что человек за моим столиком тот самый, кто обворовал вашу подругу.
— Дорогуша, ни в чем нельзя быть уверенной на сто процентов. Особенно в противозачаточных средствах, — назидательно сказала блондинка в голубом. — Если бы я была уверена, то сразу побежала бы в милицию. Я тебя предупредила. Это все. Возвращайся первой. Конспирация так конспирация.
Совершенно сбитая с толку, Светлана вернулась на место.
«Хорошенькое дело, — взглянув на Николая, подумала она. — То ли он, то ли не он. И что мне теперь делать?»
— Вам нехорошо? — обеспокоенно спросил Гладышев. — Побледнели…
Светлана решила тут же воспользоваться заявленной темой.
— Ничего страшного, — ответила она и взялась за бок. — Но… ощущения странные. Вам аппендицит вырезали?
— Нет, — явно смутившись, ответил Гладышев. И тут же, словно пытаясь замаскировать свое смущение, сказал: — Знаете, давайте отложим наше свидание. Вам нужно завтра просто отдохнуть.
— Зачем же откладывать, — медленно проговорила Светлана. — Встретимся, как договаривались. Я обязательно приду.
Последние слова были чистой правдой. Теперь она просто не могла не прийти на встречу со своим новым знакомым по имени Николай. Прав был ведущий вечера: тайна — вот что приковывает нас к человеку.
В этот вечер о ее здоровье справлялись дважды. Первый раз в «Узах Гименея», Гладышев. Второй — дома, Балашов.
— Какая-то ты не такая, — сказал он, когда Светлана, вернувшись из клуба, приняла душ и села на диван перед телевизором. — Ты здорова?
Она чуть было не ляпнула: «Далось вам всем мое здоровье!» Вот тут бы и понеслось. Кому это всем?! Да сколько нас?! Да в каких ты с нами со всеми отношениях?! В результате спать бы пришлось в разных комнатах.
— Устала, — как можно доброжелательней ответила Света.
— Не хочешь поделиться, как прошло мероприятие? — не менее доброжелательно спросил Артем.
Пришлось рассказать. Но иронично, не оставив ничего привлекательного в образе Николая Гладышева — среднестатистического соискателя руки и сердца. Балашов развеселился, несколько раз не мог удержаться от смеха, остался очень доволен.
Про то, что в этом среднестатистическом соискателе узнали (кажется!!!) брачного афериста, Светлана, конечно же, умолчала. Блондинка в голубом вполне могла ошибиться. Но могла и попасть в точку. Получалось — пятьдесят на пятьдесят. Сверка внешности Гладышева со словесным портретом от Щербины дала тот же результат — то ли он, то ли нет. Света оказалась обречена на то, чтобы докопаться до истины, разгадать тайну Николая. Этим она и планировала заняться завтра.
— Какие планы на завтра? — спросил Балашов.
— Скромные. Нужно наведаться к свахе. Какая-то Всеслава. — Эта была правда, сваха стояла у нее в плане. — Потом расшифровать магнитофонную запись…
А вот это была лишняя информация. За язык ее никто не тянул. Сама виновата, проговорилась.
«Сейчас он вцепится в меня мертвой хваткой», — поняла Света.
— Ты записывала ваш разговор на диктофон? — оживился Артем. — Так дай послушать!
Да, она записывала разговор с Гладышевым. Пока хватило пленки. Несколько мгновений Светлана колебалась: сказать, что она имела в виду иные разговоры, или сообщить правду? Она выбрала последнее. В конце концов, ничего такого там не было. А если даже и было — она всего лишь играла роль. А те два места, где говорилось о свидании, на пленку не попали — сначала они танцевали, а к тому моменту, когда она подтвердила, что обязательно придет, пленка кончилась — проверено.
Получив кассету, Балашов сразу успокоился, демонстративно отложил ее в сторону и подсел к Светлане на диван.
— Надеюсь, ты не считаешь меня слишком ревнивым? — спросил он и положил руку на ее колено. — Ревнует, значит, любит. Все так просто.
Рука Артема заскользила вверх по ее ноге, задирая шелк халата. Дыхание его участилось. Еще пару секунд, и Балашова было бы уже не остановить. Света накрыла его руку своей, задержав на середине бедра.
— Я так устала, — тихо произнесла она. — Давай сегодня отдохнем.
— Ну, Светик, — взмолился Артем. — Ты же видишь, что со мной творится. Я не усну всю ночь.
Его рука вновь заскользила было вверх по ее бедру, но она опять прервала это движение.
— Я не понимаю, что происходит? — раздражаясь, произнес Балашов. — Это что-то новенькое.
Такое ее поведение действительно было в новинку. Никогда еще не случалось, чтобы она не отозвалась на ласки Артема. И вдруг… Да она больше его самого удивлена! Отказаться от близости! В самом деле, не заболела ли она? Или что-то и вправду происходит?
