— А как же богатство Константина, его огромное влияние… — голос Александра оборвался.
Доктор пожал плечами.
— Порой это может сыграть какую-то роль, но чаще — нет, — сказал он. — Как бы то ни было, Мелина поняла: процедура займет годы, а их-то у неё и не было. На неё было страшно смотреть — она просто почернела от горя.
— И вот тогда они решили похитить ребенка? — спросил
Александр.
— Прошу тебя, Александр, пойми меня правильно. Они ведь не хотели, чтобы все произошло именно так — кто вообще мог предвидеть такой поворот событий? — Караманлис нахмурился. — Когда американская съемочная группа прибыла в Грецию, твой отец сдал Иоаннину с окружающими землями им в аренду. От этой земли проку было мало, и он всерьез подумывал о том, чтобы её продать.
— Понимаю, — проронил Александр. Кулаки его судорожно сжимались и разжимались.
— Отказавшись от планов строить в этом приморском местечке отель, Константин распорядился замуровать все скважины, чтобы они не таили угрозы для деревенских детишек. И он даже представить себе не мог, что его приказ не выполнен, — продолжал Караманлис. — Мелина была страшно увлечена съемками — она давно мечтала о том, чтобы своими глазами увидеть, как снимают настоящее голливудское кино. Одним словом, она уговорила твоего отца поехать летом в Иоаннину. Константин был по-прежнему страшно угнетен — они только что потеряли Дэмиана, а потом у Мелины случился очередной выкидыш. В Иоаннине они и познакомились с Райанами, твоими настоящими родителями. Ну и с тобой, разумеется. Райаны проводили все время на съемках, а тебя частенько оставляли у Киракисов на целый день.
Мередит перевела взгляд с Александра на доктора, затем вновь посмотрела на своего мужа. Она понимала, что Александр кипит и, протянув руку, робко прикоснулась к его запястью, но
Александр отдернул руку, как ужаленный.
— Но как тогда… — начал он.
Караманлис предостерегающе поднял руку.
— Константин был от тебя без ума. Тебе было ещё всего четыре года, но ты был олицетворением всего, о чем он мечтал, пытаясь воплотить это в Дэмиане, но, увы, ему была уготовлена иная участь. Константин играл и занимался с тобой часами напролет; впервые после смерти сына он выглядел совершенно счастливым. И у Мелины сердце радовалось, когда она наблюдала за вашими забавами. Она мечтала, чтобы счастье это продлилось как можно дольше, но прекрасно понимала, что этому скоро придет конец; как только закончатся съемки, Райаны улетят в Америку. Она сказала мне по телефону, что теперь Константин уже передумал и готов пойти на усыновление, так что вся загвоздка лишь в том, чтобы убедить судейских крючкотворов.
— Но как все-таки им это удалось? — холодно спросил Александр. — Как они сумели убедить моих родителей, что я мертв?
— Это вышло совершенно случайно, — поспешно ответил Караманлис. — Во время последней съемочной недели. Роль мадам Райан была уже снята, но сама она хотела задержаться в Греции как можно дольше. Отдохнуть от съемок. Увы, для неё этот отдых обернулся трагедией.
Александр кивнул. Пальцы его мелко дрожали.
— Как-то раз мальчик — то есть ты — незаметно для окружающих покинул пределы съемочной площадки и провалился в заброшенный колодец. В одну из скважин, которые в свое время бурили в поисках воды. Узнав об этом, твоя мать впала в самую настоящую истерику, и ей пришлось дать сильнодействующее снотворное. — Караманлис вздохнул. — Все четыре дня, что продолжались поиски, Элизабет Райан пришлось давать эти лекарства. Спасатели не разгибаясь, работали днем и ночью, пытаясь вызволить тебя, но к концу четвертого дня сдались, посчитав, что ты мертв. Они и заподозрить не могли, что к тому времени Константин Киракис уже сумел извлечь тебя из плена.
— Но каким образом ему это удалось? — воскликнул Александр. — Ах да, я забыл, — в его голосе зазвучала горечь. — Когда говорят деньги Киракиса, все вокруг умолкают, даже Всевышний.
— Это вовсе не смешно, Александр, — укоризненно произнес Караманлис.
— А я и не смеюсь, доктор! — в черных глазах Александра вспыхнул гнев. — Продолжайте, я хочу услышать окончание истории.
Караманлис кивнул. — Да, конечно. — Но заговорил не сразу. — Если помнишь, в свое время буровые работы прекратили, потому бурильщики то и дело натыкались на подземные пещеры. Константин, вспомнив об этом, вызвал своих людей, которые когда-то занимались бурением этих скважин. Они-то, спустившись под землю и сумели, пробравшись по одной из пещер, спасти тебя. По приказу Константина тебя отнесли на виллу, которую они с Мелиной снимали неподалеку от этого места, и вот тогда он послал за мной.
Глаза Мередит изумленно расширились. Вот значит, каким образом Александру посчастливилось выжить!
— Какие молодцы! — процедил Александр.
— Когда я приехал в Иоаннину, то нашел тебя в критическом состоянии. Ты уже был в коме. Перенес настоящий шок и длительное переохлаждение. В скважине стоял леденящий холод, а на тебе были лишь шорты и маечка. Коста сразу дал мне понять, что никто на свете не должен знать о твоем местонахождении, а вот Мелина резко выступила против. Она умоляла, чтобы он разрешил ей пойти к Райанам и рассказать, что ты ещё жив, но он отказался наотрез. Мелина прекрасно понимала, что творилось в душе мужа — она ведь умела читать его мысли. И вот тогда она и призналась мне, что до смерти боится, как бы он не совершил безумный поступок и не попытался оставить тебя у нас. Больше всего её страшило, что Райаны так и будут думать, что ты погиб.
— Разумеется, — глухо промолвил Александр.
— Ты вскоре выздоровел — в физическом смысле. Однако у тебя напрочь отшибло память. Ты не помнил ничего из своей прошлой жизни.
Александр кивнул.
— Я и сейчас не помню, — сказал он.
— Именно на это и рассчитывал Константин Киракис. Он всем нам строжайше наказал держать язык на привязи, а сам собирался увезти тебя на свой остров. Он сказал, что там ты будешь в безопасности, что теперь ты его сын, и что тебя ему ниспослал сам Господь Бог. Самое главное, что он и сам искренне верил в это. — Доктор Караманлис приумолк, потом продолжил: — Конечно, никто из нас и не пытался ему перечить; тем более — самые близкие. Константин был мстительный человек, а уж с предателями он расправлялся жестоко.
— А мама? Мелина… — Черные глаза Александра были полны невыразимой муки.
— Да, — вздохнул Караманлис. — Мелина всерьез опасалась лишиться рассудка. Она разрывалась между желанием пойти к твоим родителям, чтобы все им рассказать, и — страхом. Да-да, она была смертельно запугана, хотя и по другой причине, нежели мы все. Дело в том, что её муж уже потерял пятерых детей. Мелина безумно боялась, что потеря ещё и тебя — убьет его.
