— Что ж, то, что он одноглазый, сужает круг. Посмотрим, что мне удастся узнать.
— Спасибо.
Милла понимала, что Тру может использовать её просьбу, как предлог к другим вещам, но этим она займется тогда, когда это произойдет. Милла подозревала, что он слышал это имя. Да, возможно Тру знал множество людей по фамилии Диас, но все же, оно что-то значило для него в том контексте, что она имела ввиду. По каким-то причинам он осторожничал, не желая открывать свои карты. Возможно, у него были дела с этим Диасом, в его непорядочном прошлом, и он не хотел, чтобы об этом стало известно.
Подали десерт — бисквитный кекс под шоколадной глазурью. Милла отказалась от своего, но взяла кофе. Приближалось время её выступления, и ей нужно было собраться с мыслями. Эти люди выложили по сорок долларов за, честно говоря, ничем не примечательное угощение, а некоторые из них позже еще выпишут для «Искателей» отдельный чек; она должна, как минимум, предоставить им четкий доклад.
В пол-одиннадцатого, когда доклад был сделан, слова благодарности произнесены, руки пожаты, Милла устало забралась в свой автомобиль. Когда она уже собиралась захлопнуть дверцу, Тру окликнул её по имени и широким шагом направился к ней.
— Поужинаешь со мной завтра вечером? — спросил он без вступления, или предварительного флирта, за что Милла была очень благодарна, поскольку так устала, что не думала, что смогла бы сейчас вести даже простую словесную игру.
— Спасибо, но у меня завтра очередной благотворительный ужин в Далласе.
И она предвкушала его с таким же удовольствием, как удаление зуба.
— А послезавтра?
Она криво усмехнулась.
— Я понятия не имею, где я буду послезавтра. Не могу ничего гарантировать.
Несколько секунд он молчал.
— Это трудная жизнь, Милла. Не остается времени для себя.
— Поверь мне, я знаю, — вздохнула она, — Я в любом случае не смогу поужинать с тобой, из-за сложившейся ситуации.
— Какой именно…?
— Ты спонсор «Искателей». Я не могу подвергать угрозе организацию, своей личной жизнью.
Еще пара секунд молчания.
— Ты честная, — наконец произнес Тру. — И прямая. Я ценю это, несмотря на то, что собираюсь изменить твое мнение.
— Попытаешься изменить, — осторожно поправила она.
Он засмеялся, его смех был глубоким и приятным.
— Это вызов?
— Нет, это правда. Ничто на этой земле не значит для меня так много, как поиски сына, и я не хочу делать ничего, что могло бы помешать этому.
— Но прошло уже десять лет.
— Даже если бы и двадцать, мне все равно.
Из-за усталости её голос прозвучал более резко, чем ей хотелось. Слова Тру слишком напоминали слова брата, Роса, который сказал, что пришло время оставить все в прошлом и продолжать её жизнь, так будто Джастин погиб, и жить с этим, так будто любовь от этого закончится.
— Мне все равно, даже если это отнимет у меня всю жизнь.
— Ты выбрала для себя трудный путь.
— Это единственный путь, который я вижу.
Тру легко захлопнул дверцу её автомобиля, и отступил назад.
— Пока. Я узнаю все что смогу, о том Диасе которого ты ищешь, и вернусь к тебе. А тем временем, будь осторожна.
Последняя фраза показалась ей странной. Она глядела на него, пока смысл слов доходил до её притуплённого крайней усталостью сознания.
— Ты что-то знаешь о нём, не так ли? О Диасе?
Уклоняясь от прямого ответа, Тру сказал:
— Я посмотрю, что смогу узнать.
Он направился к своей машине, а Милла смотрела ему вслед.
Ему определенно что-то известно. И это что-то, должно быть, не очень хорошее, раз он предупредил её об осторожности.
По спине Миллы пробежал холодок, хотя, несмотря на поздний вечер, стояла жара. Она на верном пути. Она знает это.
И следуя по этому пути, она может погибнуть.
Милла проснулась среди ночи. Одна кристально ясная мысль всё не давала ей покоя: когда звонивший назначал ей встречу в Гуадалупе, она не удосужилась запомнить телефонный номер, который высветился на экране её сотового. Возможно, этот номер теперь не так уж и важен, но с другой стороны… может оказаться существенной информацией. Всё ещё слабая от усталости и неспокойного сна, она выбралась из кровати и включила свет. Лампа озарила комнату ярким светом, что было не очень приятно для глаз, и Милла часто заморгала. Она вытащила свой телефон из сумочки и включила его, затем прошлась по списку принятых вызовов и нашла нужный номер. Оказывается, звонили из Эль-Пасо.
Она собралась, уже было сделать вызов, когда заметила, что на часах двадцать минут третьего и поспешно нажала кнопку ОТМЕНА. Кто бы это ни был, он может подождать до утра. Тогда он, скорее всего, будет более предрасположен разговору, чем сейчас. Она записала номер на бумагу, выключила свет и вернулась в постель. На сей раз, ей снились какие-то неясные отрывистые фрагменты, настолько бессмысленные, что, пробуждаясь и понимая, что уже не спит, она не могла вспомнить их содержание.
Несмотря на беспокойный сон, проснулась она как обычно — в 5:30, и чувствовала себя совершенно нормально. Она вспомнила, что сегодня воскресенье. Единственный день, когда ей не надо приходить на работу. Естественно, до тех пор, пока не случалось что-то важное. А это «что-то» происходило в пятидесяти процентах случаев. Тот факт, какой день недели был на календаре, совсем не интересовал ни детей, ушедших далеко от дома, ни похитителей. Наслаждаясь тем, что не надо никуда спешить, Мила оставалась в постели ещё минут пятнадцать. Она очень редко спала допоздна, можно сказать почти никогда, даже если такая возможность появлялась. Но так приятно осознавать, что не надо вставать с кровати и начинать новый рабочий день.
И только она собралась подняться с постели, как зазвонил телефон. Она со стоном откинула одеяло и спрыгнула с кровати. Она уже привыкла к звонкам в любое время ночи — и ранние утренние часы не были исключением — но они практически всегда касались её работы, поэтому она напряглась, взяв в руки телефон.
— Милла, это Тру Галлахер. Я тебя не разбудил? — От удивления она уселась на край постели.
— Нет, я вообще-то ранняя пташка. Полагаю, и ты тоже?
— На самом деле, я тут всю ночь собирал информацию и хотел бы поговорить с тобой прежде, чем отправлюсь на работу.
— И ты не спал всю ночь!? — Мила совсем не собиралась так сильно загружать его. Затем решила спросить:
— Ты разве работаешь по воскресеньям?
Он рассмеялся:
— Обычно нет, но сегодня нужно сделать кое-какие дела.
