– Который сейчас час?
– Около шести, – выдохнула с облегчением Рис.
– Около шести? Черт, я заработался.
– Может, перенесем на другой раз?
– На другой? А этот как же? Мне только надо чуть-чуть прибраться, – признался он.
– Я займусь ужином. У тебя куча времени.
– Вот и ладно.
Через полчаса, когда Броуди вошел в кухню, на столе уже стояли свечи, тарелки с синими салфетками, бокалы и букетик крохотных желтых розочек.
Рис обернулась. Лицо у нее было спокойное, взгляд задумчивый и почти нежный.
Броуди шагнул к ней, обнял. В ее глазах на мгновение мелькнула тревога, но губы были мягкими и податливыми.
– Привет, – сказал он и отпустил ее.
– Привет. Не могу понять, где я.
– А где бы ты хотела быть?
– Наверное, здесь. Что-то я должна была сделать... Ах да, смешать мартини. Любишь мартини?
– А кто не любит?
– Бокалы и шейкер я позаимствовала у Линды-Гейл.
Он смотрел, как она наливает и смешивает, добавляет лед, разливает по бокалам, кладет оливки.
Она чокнулась с ним, подождала, когда он попробует.
– Чертовски хороший мартини, – одобрил он. – И снова сделал глоток. – Ты настоящий талант.
Она подала ему блюдо с сельдереем и еще с чем-то.
– Тут что?
– Государственная тайна. Скажу только, что в основном гауда с вялеными помидорами.
– Ты подумала про кулинарную книгу?
– Признаюсь честно, вчера после смены я именно этим и занималась.
– Поэтому у тебя такой усталый вид?
– Вопрос некорректный. Мне не спалось, так что размышления о будущей книге были как нельзя кстати. Как тебе название «Простые деликатесы»?
– Нормально.
– Можешь предложить лучше?
– Надо подумать. А почему ты не спала?
– Откуда мне знать? – Она улыбнулась и пригубила мартини.
Она не доверила ему резать запеченную свинину, и это его слегка обидело. Но жаловаться Броуди не стал – слишком уж восхитительно пахло мясо.
– Знаешь, нам с тобой надо заключить контракт, – сказал Броуди, поддев вилкой кусок свинины.
– Контракт?
– Ага... Контракт. Предлагаю бартер – секс в обмен на кормежку.
– Очень интересно. А тебе не кажется, что ты получаешь выгоду и там и там?
– Ты тоже. – Он попробовал картошку. – Ты гений. «Деликатесы запросто».
– Что? – не поняла Рис.
– Это название твоей книжки – «Деликатесы запросто». То есть это совсем не просто, но ты научишь, как все приготовить как бы между делом.
– Отличное название. И идея самой книги хорошая.
– Я – профессионал.
– Ешь спаржу, – велела она.
– Слушаюсь. – Он ел, пил, смотрел на нее и в какой-то момент просто утерял нить беседы. – Рис!
– Что?
– Я от одних твоих глаз с ума схожу, а при свечах и все остальное выглядит очень соблазнительно.
«Он умеет говорить совершенно неожиданные вещи», – подумала она. И улыбнулась ему.
Она сама убрала все со стола. Он не стал возражать – женщины ведь обожают порядок. Он помог ей вытереть тарелки, убрал их в буфет. Но в основном старался ей не мешать.
Она снова начала нервничать и поэтому притихла. Теперь, когда ужин был съеден, а посуда вымыта, в комнату опять заглянул секс – застенчивым гостем, который не знает, куда себя девать.
Он хотел было подхватить ее на руки и отнести в спальню, не давая опомниться, но решил применить более деликатный подход:
– Хочешь, пойдем прогуляемся? Например, к озеру.
– Вот здорово! На этом берегу я еще не была.
Он взял их куртки и направился к двери. На свежем воздухе она почувствовала себя лучше, прежняя скованность исчезла.
– Какой восторг! – Она жадно вдыхала запах сосен. – Небо какое ясное! Я вижу Млечный Путь. И обеих Медведиц.
– А я вижу только горстку звезд и луну.
– Ну так придумай новое созвездие. У тебя же профессия такая – придумывать.
Он уставился на небо:
– Вон Одинокий Герман, еще его называют Одноногий Толстяк. Западнее – Богиня Салли, покровительница кухарок.
– А я и не подозревала, что у меня есть покровительница.
– Ты не кухарка.
– В настоящий момент как раз кухарка. Ой, посмотри, как Салли отражается в воде.
Звезды купались в озере, и оно переливалось тысячами искорок. А лунный луч вычертил на воде серебристую дорожку.
– Иногда я скучаю по Бостону, – сказала она. – По своей квартирке с красными стенами и огромным обеденным столом.
– У тебя были красные стены?
– Мне нравятся смелые цвета. А когда я стою вот в таком месте, как это, мне больше не хочется ничего смелого.
– Да разве место имеет значение? Человек сам создает себе место, сам выбирает цвета.
– Именно это я говорила себе, когда уезжала. – Они стояли рядом, плечо к плечу. – Когда я в тот день шла по тропе, ты специально задержался, хотел убедиться, что со мной все в порядке?
– День был хороший. Дел никаких у меня не было.
– Ты шел в мою сторону еще до того, как услышал, что я бегу назад.
Она решилась на шаг, который для нее был очень важен. Повернулась к нему, приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в губы:
– Подозреваю, что я опять все испорчу. Предупреждаю заранее. Но мне все равно хочется с тобой переспать.
– Одобряю и поддерживаю.
– Возьми меня за руку, – попросила она.
– Хорошо.
– Может, выпьем еще вина?
– Спасибо, с меня достаточно. – Он не отпускал ее руку.
– Наверное, лучше сначала поговорить об этом. О том, к чему это приведет.
– Это приведет в мою спальню.
– Да, но... Не забудь запереть дверь.
Они вошли в дом, и он закрыл дверь на замок.
– Я правда считаю, что нам...
Он поднял ее и закинул себе на плечо.
– Я просто хотела предупредить, чтобы ты на многое не рассчитывал. Я так давно этим не занималась...
– Ты слишком много разговариваешь.
Он стал подниматься по лестнице, и она закрыла глаза.
– Знаешь, у меня все внутри дрожит. Слушай, когда мы гуляли, я думала, я справлюсь. А теперь уже и не знаю. У тебя спальня запирается?
Он захлопнул дверь, повернул ручку замка.
– Так лучше?
– Не знаю... Может быть. Понимаю, я веду себя совершенно по-идиотски, но...
– Если ты понимаешь, что ведешь себя по-идиотски, ты уже на пути к выздоровлению. А теперь помолчи.
– Я думала, мы...
Он закрыл ей рот поцелуем, страстным, жарким.
– Наверное...
– ...надо помолчать, – договорил он за Рис и снова поцеловал ее.
– Понимаю. А ты можешь выключить свет?
– Я его и не включал.
– Ой, правда? Неужели так ярко светят звезды?
– Представь себе, что я все еще держу тебя за руку, чтобы ты не убежала.
Но его руки уже скользили по ее груди, по бедрам. И по телу пробежала приятная дрожь.
– Сколько же у тебя рук?
