– Например?
– Не могу произнести вслух, – застенчиво сказал Авдеев.
– Пожалуйста, скажите.
– Ну, ладно, «Агент КГБ».
– Это что же неприличнее, чем «половой гигант»?
– Намного.
Принесли меню, каждому. Авдеев раскрыл свою книжку и углубился в изучение блюд.
Юлия сделала то же самое. Официант помялся немного у стола, но, что-то понял и ушел.
– Что я могу заказать? – спросила Юлия.
– Все, что угодно, – сухо сказал Авдеев.
– Обиделись?
– Нет.
– Вообще-то я могу сама за себя заплатить.
– Увы, не можете.
– Это почему же? У меня деньги есть.
– Как дворянин, не могу позволить, женщина не может платить за себя в присутствии мужчины.
– Авдеев сделал знак половому, топтавшемуся в виду. С улыбкой готовности половой устремился к ним.
– Водки и соленых огурцов, – сказал Авдеев.
– Это все? – расстроился половой.
– Все.
Разочарованный подавальщик сделал пометку в своей книжечке и отошел.
– А покушать? – недоуменно спросила Юлия.
– Как это покушать, – удивился Авдеев, – вы же огурцов хотели.
– А я от огурцов не отказываюсь, но от огурцов сыт не будешь.
– Не будешь, – согласился Авдеев, – но ничего не поделаешь, товарищ дорогой, уговор.
– Ну, пожалуйста, – взмолилась Юлия, – я деньги забыла взять, сама бы заказала.
– Ну, ладно, – сказал добрый Авдеев, – так и быть. Эй, товарищ, – окликнул он официанта, – принесите еще что-нибудь, на ваше усмотрение.
Что принес половой:
– икра красная, масло сливочное со слезой, селедка слабосоленая, атлантическая с луком и растительным маслом, буженина с хреном, картошка сваренная в мундире, очищенная, засыпанная мелко нарезанным укропом– в кастрюльке, в которой плавился кусок масла, грузди маринованные, холодец говяжий с чесночной приправой, куриные желудочки обжаренные с луком, колбаса чесночная домашнего копчения, похлебка крестьянская грибная, рагу заячье под названием «зайчик-выбегайчик»…
– Не верю, – перебил Веронику Шилов.
– Чему ты, гад, не веришь? – негодующе осведомилась Галя.
– А тому, что и на свободе люди едят заячье рагу.
Еще раз перебьешь меня, – сказала Вероника, – я больше слова не произнесу.
Шилов виновато замолчал, тяжело вздохнул.
…Кулебяка мясная, расстегаи с капустой и яйцами, вожделенные огурцы, ну и, наконец, – венчал все это штоф водки, прозрачной, как слеза, заросшей инеем от внутреннего холода.
– Я съем все, – угрожающе сказала Юлия, – предупреждаю вас, пока на столе останется хоть один кусочек, я отсюда никуда не двинусь.
Довольный половой разлил водку по граненым рюмкам из толстого стекла, от чего они покрылись испариной, и ушел с глаз долой.
– И пить будете? – спросил Авдеев.
– А то! Смотреть что ли на нее проклятую?
– Ваше здоровье, – сказал Авдеев и опрокинул содержимое рюмки в рот.
– Лихо, – оценила Юлия, сделав глоток, она поморщилась, и было, поставила рюмку на стол, но Авдеев сказал, повторяя слова известного кино героя.
– Тостуемый пьет до дна.
Юлия улыбнулась и осушила рюмку. Взяла огурец, блаженно вдохнула его укропный аромат и немедленно съела.
– Странная здесь посуда, – заметила она.
– Это солдатские миски, – объяснил Авдеев, – хозяин этого заведения бывший армейский прапорщик.
– Как я люблю это в людях, – восхищенно сказала Юлия, – фанатичная преданность своему призванию. Помните в фильме «Мери Поппинс, до свидания» – бывший моряк живет в доме в виде подводной лодки.
– В армии он был заведующим столовой, – продолжал Авдеев, – уходя на пенсию, прихватил с собой весь столовый инвентарь, благо часть расформировали. Когда его в этом попрекают, он отвечает, что армия ему еще должна осталась, за загубленную молодость.
– Вот все-то вы норовите опошлить, – упрекнула Юлия.
– Я говорю правду.
– Кому нужна ваша правда, я так красиво все вообразила, а вы все испортили.
– Я больше не буду, по– детски сказал Авдеев, – простите меня.
– Ни за что.
– Чем я могу искупить свою вину?
– Кровью.
Авдеев с любопытством посмотрел на Юлию, глаза ее блестели, на щеках появился румянец.
– Я вас спрошу о чем-то, а вы ответьте правду, и тогда мы будем квиты.
– Договорились?
Раздался телефонный звонок, Юлия извлекла из сумочки телефон.
– Да, милый? Мы обедаем, уже погуляли, присоединяйся к нам, очень жаль, до вечера, пока, целую.
К столу приблизился половой и наполнил рюмки.
– Ваше здоровье, – сказал Авдеев и выпил.
Юлия сделала глоток и поставила рюмку.
– Ничего вы водку хлещете, как сапожник.
– Сын, – выдохнул Авдеев.
– Что сын?
– Мой папа был сапожник.
– То-то я и смотрю, гены значит.
– Они проклятые, ничего не могу с собой сделать, как водку увижу, не успокоюсь, пока всю не выхлестаю.
Юлия посмотрела на штоф, в котором явно было больше полулитра, затем с опаской на Авдеева, но, распознав усмешку в его устах, сама улыбнулась.
– Вы шутите!
– Каюсь, – сознался Авдеев, – но выпить люблю, скрывать не стану.
– А какая здесь кухня? – спросила Юлия.
– Не знаю, я туда ни разу не заходил, – простодушно сознался Авдеев.
– Я не в этом смысле, а в смысле национальной принадлежности.
– А, вон вы в каком смысле, кухня здесь советская, иначе говоря, Союз нерушимых республик свободных, отовсюду понемногу.
– Так ведь Союза то больше нет.
– Не могу с вами не согласиться, Союз действительно больше нет, но люди то никуда не делись.
– А кем вы раньше работали?
– Не скажу.
– Скажите, пожалуйста, я не буду смеяться.
– А смешного ничего не было в моей трудовой деятельности.
– А что было?
– Много воздуха, облаков.
– Как это воздуха?
– Я, видите ли, прекрасная Юлия, летал.
– В каком смысле?
– В прямом, я был военным летчиком.
– Вы летали на истребителях?
– На них.
– На СУ-24?
– Этого я не могу сказать, военная тайна.
– А сейчас?
– Уволен в запас в чине майора.
– Так вы майор? – восхищенно спросила Юлия.
– Майор, – гордо ответил Авдеев.
– А почему вы в запасе, вы еще молодой.
– Кончились запасы энтузиазма, мадам.
– Опять вы за свое.
– Извините, – зарплату не платили месяцами, воровать было нечего, все было украдено прапорщиками, надо было на что-то жить, на самолетах летали по праздникам, потому что не было керосина, ну и так далее. Я написал прошение, и меня отпустили.
– А сейчас занимаетесь бизнесом?
– Так точно.
– А мой муж был барменом.
– Я знаю, это первое, что он сообщает о себе при знакомстве, зато сейчас у него персональный водитель. У каждого свой путь.
