Екатерина Мурашова - Детдом

– Анджа, смотри! – потрясенно прошептала Лена. – Олег-то… совсем седой!

– А мы-то с тобой – что? – не глядя, огрызнулась Анжелика. – Ты-то хоть крашеная…

По контрасту со светло-кирпичным загаром, который никакими усилиями нельзя заполучить в солярии, волосы Олега действительно казались очень яркими и серебристо-голубоватыми. Светлые глаза сияли в предвкушении. Типичная «заграничная» улыбка оживлялась и углублялась чисто русской и не особенной скрываемой растерянностью, которая в контексте прочего выглядела почти трогательно. Пара привлекала внимание.

– Черт побери, Тоник! – прошептал Виталик, дергая Антонину за рукав. – Однако, эффектный у тебя папаша!

– А то! – ответила Антонина. – Фирма веников не вяжет.

В этот момент Олег увидел Анджу, хотя вообще-то первой (хотя бы из-за роста) он должен был увидеть Антонину. Тут же его взгляд словно расплавился, и на какое-то мгновение всем заинтересованным лицам помстилось одинаковое, жуткое, почти научно-фантастическое: из глаз Олега исчезли зрачки, то есть черные дырки как будто бы закрылись, оставив только ослепительно-льдистое бледно-голубое сияние. Казалось, что на встречающих взглянуло какое-то древне-ацтекское божество (прим.авт. – Бог древних ацтеков, прибытия которого они ожидали из-за океана, мыслился ими светлокожим и голубоглазым.)

– Не может быть! – сказала Ленка.

Анджа качнулась навстречу и одновременно сделала шаг назад. Антонина осторожно поймала мать за рукав пальто и держала, как будто бы та могла убежать.

Тем временем юноша подошел к встречающим, поставил на землю сумку (она впечаталась в пол так, как будто была наполнена кирпичами), сдернул с головы шляпу, отвесил всем общий, какой-то очень латиноамериканский поклон, выпрямился, а потом, снова склонившись, поцеловал руку Антонине. Поскольку все это было проделано молча, с серьезным выражением лица, то, несомненно, произвело достаточно сильное впечатление.

– Не обращайте внимания, – сказал, подходя, Олег. – Кай перестанет стесняться и тогда его манеры будут менее экзотическими… Здравствуйте!

Современная цивилизация, несмотря на весь свой индивидуализм (а может, именно благодаря ему) очень положительно относится к невербальным контактам. Только что на глазах всей компании переобнимались и перецеловались целый самолет немцев и их друзей, родственников, дальних и ближних знакомых. Однако, на мгновение все застыли.

Потом Лена решительно шагнула вперед и обняла Олега. Он благодарно чмокнул ее в лоб, и попытался в свою очередь облапить Анджу. От созерцания этой картины трем разным людям одновременно (Виталику, Лене и Антонине) пришла в голову мысль, в которой фигурировал образ телеграфного столба.

– Здравствуй, отец. Здравствуй … Кай, – сказала Антонина.

– Здравствуйте. Как погода в Мексике? – спросил Виталик.

– Спасибо. Погода в Мексике прекрасная, – ответил Олег. – Ясно и солнечно.

Кай щелкнул каблуками остроносых, ручной работы ботинок и приветственно оскалился в сторону Виталика.

– Ваше общение похоже на тренинг социальных навыков в сумасшедшем доме. Полет над гнездом кукушки, – сказала Лена. – Пойдемте в машину. По дороге все придут в себя.

В машине Кай сел на место рядом с водителем, Анджа – с Олегом, а Антонина с Виталиком разместились сзади. Сумки прибывших, которые оказались просто парадоксально тяжелыми, положили в багажный отсек.

– Мы с Каем забронировали отель, – сказал Олег.

– Замечательно, – сказала Анджа и, кажется, облегченно вздохнула. – Но потом, когда вы положите вещи, приведете себя в порядок и все такое, милости прошу ко мне. Мы с Леной приготовили стол…

– Непременно. Спасибо.

– Кеша… то есть, Кай, а ты помнишь русский язык? – спросила Лена, не отрывая взгляд от дороги.

– Си, – с готовностью ответил молодой человек и снова дружелюбно оскалился.

Лена только тяжело вздохнула.

– Можно войти? Я не помешал? – после стука дверь отворилась и на пороге комнаты показался высокий белокожий юноша, похожий на оживший корень сельдерея. Несмотря на наличие всех положенных членов, высматривалась в его фигуре какая-то внешняя бесформенность, являвшаяся, по-видимому, лишь отражением происходящих внутри процессов. – Если помешал, я могу на кухне посидеть или у Егора.

– Ну что ты, Дмитрий! Как ты можешь нам помешать – ведь это твоя комната, – обстоятельно возразила Ольга, для убедительности даже исключив из речи свое обычное «да». – Заходи. Мы рады тебя видеть. А если бы мы с Владимиром хотели уединиться, пошли бы ко мне.

– Правильно, – подумав, согласился Дмитрий, прошел в комнату, сел на свою тахту и оглядел друзей таким взглядом, как будто их разлука длилась не несколько часов, а несколько месяцев или даже лет, и теперь он искал следы произошедших в них перемен. Ничего не обнаружив (что не удивительно), Дмитрий сплел длинные пальцы, прикрыл глаза и сказал. – Слова – удивительная вещь. Они как будто живые. Я вам сейчас скажу просто слова, а вы попробуйте угадать, про что это. Хорошо?

– Хорошо, – разом сказали Ольга и Владимир и приготовились слушать, развернувшись в сторону друга и вроде бы совершенно не удивившись предложению Дмитрия.

Дмитрий замолчал и смотрел на юношу и девушку, не торопя их даже взглядом.

– Да. Я думаю, это про то, как кто-то хотел от чего-то отвертеться, но у него не очень-то получалось, – сказала, наконец, Ольга. – Он уж и так, и эдак, а оно все равно тут.

– Я полагаю, лирический герой хотел избавиться от части себя, – добавил Владимир. – Но это – невозможно.

– Здорово, спасибо, – сказал Дмитрий. Видно было, что он не понял абсолютно ничего из сказанного. – А ведь это просто слова. Занятно, правда?

– Безусловно, занятно, – кивнул Владимир.

Антонина и Виталий увезли бывшего Кешку на экскурсию по вечернему Петербургу.

Все, включая самого Виталия, были уверены, что сегодня вечером Виталий отправится играть на бильярде. Однако, действительность оказалась иной. В награду – одинаковые иронические усмешки матери и дочери. Этот странный молчаливый Кай с его похожими на оскал готовыми улыбками казался опасным. Он был намного выше Антонины ростом, двигался по тротуару, как будто крался по лесу, и шляпа закрывала его глаза. И красивый отец Антонины, и дурацкий Кай – они оба были похожи на разбойников, флибустьеров из детских фильмов и книжек. Это тревожило Виталика.

Лена убежала домой фактически от полного стола, по звонку, который сама организовала столь очевидно, что это могло бы показаться даже грубым стороннему наблюдателю. Тому, кто плохо знал отношения подруг.