Итак, убийцей мог быть только Уэбб, что маловероятно, или некий незнакомец. Никаких следов неизвестного убийцы обнаружить не удалось, но, к своему удивлению, шериф узнал, что никто из обитателей дома не запирает двери, выходящие на веранду, поэтому убийца мог свободно проникнуть внутрь. Но мотив, мотив? Из комнаты Джесси ничего не было украдено, так что ограбление исключалось сразу. Причина убийства была до сих пор не ясна, и он понимал, что очень трудно будет предъявить обвинение, не дав суду присяжных никакого достоверного мотива преступления. Его многолетний опыт подсказывал, что это глухое дело, концы которого вряд ли удастся обнаружить. Джесси, конечно, была той еще бабенкой, но это не имело значения, она все равно не заслуживала, чтобы ей раскроили череп.
Ну что ж, надо попытаться что-нибудь сделать. Он проверит все детали экспертизы и алиби Уэбба и представит все материалы прокурору Симмонсу, но, без всякого сомнения, прокурор тоже подтвердит, что дело безнадежное.
Вздохнув, Боули поднялся на ноги и посмотрел на жалкую маленькую фигурку, все еще сиротливо сидевшую на диване. Ему захотелось как-то ободрить девушку.
— Я думаю, что ты слишком сурова к себе, Роанна. Ты милая, умная девушка, и не стоит все переживать так сильно.
Роанна не ответила, и он засомневался, слышит ли она его. Ей столько пришлось вынести за последние двенадцать часов, что удивительно, как она вообще держится. Потрепав ее по плечу, он тихо вышел из комнаты.
Следующие несколько дней были кошмаром. Весь округ был потрясен известием о кровавом убийстве, случившемся в столь уважаемом семействе. Уэбба все хорошо знали, а Джесси была одной из звезд великосветского общества. Поползли слухи один другого ужаснее. Уэбб не был арестован, он был только допрошен шерифом Боули и отпущен на свободу, но все были убеждены, что это безусловно указывает на его виновность.
Стоило только увидеть, как ведут себя члены его собственной семьи, и все сомнения рассеивались. Люсинда заливалась слезами каждый раз, когда видела Уэбба, и не могла заставить себя заговорить с ним. Глория и Гарлен Эмисы, непоколебимо убежденные, что именно Уэбб является убийцей, хотя и не позволяли себе высказываться публично, конфиденциально делились своим мнением со всеми ближайшими друзьями. Молва бурлила, как река при наводнении. Двое детей Глории и Гарлена, Бэрон и Ланетт, старались держать свои семьи как можно дальше от Уэбба.
В его невиновности были убеждены только его мать Ивонн и тетя Сандра, но иначе и быть не могло. Уэбб был любимцем Сандры, а к внукам Глории она всегда относилась прохладно. В семье назревал раскол. О Роанне в городе говорили, что она все еще не оправилась от последствий шока и поэтому старается скрыться от всех и что она всегда была по-детски влюблена в Уэбба, но между ними ничего не было. А с тех пор как Джесси умерла, они вообще перестали говорить друг с другом.
Поползли слухи, что Джесси была жестоко избита перед тем, как ей проломили голову. Судачили также, что Уэбба застали в пикантной ситуации вместе с его маленькой кузиной Роанной, но этому мало кто верил. Его, конечно, могли с кем-нибудь застать, но при чем здесь Роанна? Худая как щепка, некрасивая и совсем еще ребенок.
Но то, что Уэбба могли застать с какой-то женщиной, было весьма вероятно, и молва занялась выяснением ее личности.
Было произведено вскрытие трупа, но результаты должны были быть обнародованы лишь после окончания следствия. На похороны собралось столько народа, что церковь не могла вместить всех желающих. Множество людей пришло просто из любопытства.
Уэбб стоял совсем один. Толпа людей обтекала его, не приближаясь, и только один священник выразил ему свои соболезнования. Больше этого не сделал никто.
На кладбище повторилась та же картина. Люсинда горько рыдала, глядя, как украшенный цветами гроб опускали в могилу. Стоял жаркий летний день, с синего неба отвесно палило солнце, и все присутствующие на похоронах обливались потом. Чтобы вытирать покрытые испариной лица, в ход были пущены все средства — платки, салфетки.
Уэбб сидел с края первого ряда складных стульев под навесом, сооруженных для членов семьи покойной. Рядом, держа его за руку, сидела Ивонн, около нее Сандра. Остальные родственники разместились немного поодаль, как будто ни один из них не нашел в себе сил сесть рядом с Уэббом. В последний момент на стул справа от Уэбба опустилась Роанна. Со дня смерти Джесси она похудела еще больше. Ее лицо было бледным и отрешенным, обычно растрепанные темно-каштановые волосы гладко причесаны и перевязаны черной лентой. Несколько человек проводили ее любопытными взглядами.
Молитвы были произнесены, и посторонние тактично отошли от могилы, чтобы дать родственникам попрощаться с умершей, но никто не ушел с кладбища, за исключением нескольких человек, которые спешили по делам и не могли ждать, пока что-нибудь произойдет. Остальные группами стояли неподалеку, изредка подходя к Люсинде, чтобы выразить ей свое соболезнование. Никто не подошел к Уэббу, и он опять стоял один, как дома и в церкви. На его лице застыло упрямое выражение.
Роанна собрала все силы, чтобы до конца выдержать церемонию. Она не решалась подойти к Уэббу, предполагая, что он должен ее ненавидеть за то, что произошло, но поведение всех остальных заставляло ее страдать. Перед самым концом похорон она наконец собралась с духом и, незаметно подойдя к Уэббу, погладила своими холодными худенькими пальцами его руку. Он отрешенно взглянул на нее.
— Прости меня, — прошептала она так тихо, что только он слышал ее. Наверняка сейчас на них устремлено множество любопытных взглядов, следящих за каждым их жестом. — Это все случилось из-за меня. Как они смеют так обходиться с тобой! — Слезы выступили у нее на глазах. — Я просто хочу, чтобы ты знал, что я… что я не делала ничего нарочно. Откуда мне было знать, что Джесси войдет в кухню?
Что-то промелькнуло в его глазах, и он устало вздохнул.
— Это не имеет значения. — Вежливо, но твердо он высвободил свою руку из ее пальцев.
Его слова обожгли ее, как пощечина. Роанна сгорбилась, и лицо ее окаменело. Уэбб хотел снова взять ее за руку, чтобы успокоить, но. она отступила назад.
— Я все поняла, — прошептала она, — и больше не доставлю тебе хлопот. — Маленькое, одетое в черное привидение выскользнуло из толпы.
Придя домой, Роанна кое-как взяла себя в руки. Теперь ей это удавалось лучше. После слов Уэбба в ней что-то умерло, все стало безразлично, и это безразличие предохраняло от внешних ударов. С неба по-прежнему светило раскаленное солнце, а ей казалось, что теперь она никогда не сможет согреться.
