Возможно, так бывает с теми, кому едва удалось выжить, подумала Джесса.
В глубине души она понимала, что в ускоренном биении ее сердца, краснеющих щеках, прерывистом дыхании нет ничего детского. Даже мужчина, с которым она была помолвлена в колледже, не вызывал у нее такой реакции.
Это просто шок, думала Джесса. Шок, вызванный сознанием того, что Эдам Олден жив после стольких лет, в течение которых она уверяла себя, что тосковать по мертвому – безумие. Можно было вспоминать о мальчике, которого она так любила, но тосковать по призраку – совсем другое дело.
- Это необходимо.
Сердце Джессы вновь застучало, когда Сент-Джон, казалось, прочел ее сокровенные мысли. И потом она осознала, что он перевел взгляд с пачек бумаг на столе на открытый ноутбук и вернулся к первоначальному заявлению о компьютеризации магазинных дел.
«Возьми себя в руки, Джесса Хилл!» С усилием она эта сделала, ответив почти спокойно:
– Я бы хотела, но не могу найти программное обеспечение всего, что мне нужно.
– А именно?
– Есть масса программ для ведения книг, инвентаризации, отслеживания покупок и так далее, но мне нужна та, которая будет координировать все это, сообщать мне, где лежит товар, отслеживать предпочтения каждого клиента и соединять это с другими данными без необходимости вводить их несколько раз. Я бы хотела дать знать покупателям, как они смогут приобрести нужный товар по самой низкой цене. Что-то вроде этого.
– Хорошее обслуживание.
– Это было торговой маркой моего отца. – Джесса устало откинулась назад. – Но я искала такую программу с тех пор, как, наконец, убедила папу, что это полезно для бизнеса. Кажется, ее не существует.
– Возможно. Но я кое-кого знаю.
Джесса нахмурилась:
– Вы знаете кого-то, кто…
– Мог бы написать ее.
Она подняла бровь, молча ожидая. На сей раз в полуулыбке не было сомнения. Блеснувшие в его глазах искорки юмора свидетельствовали, что он отлично понимал, как она использует на нем его собственные методы.
Джессу часто интересовало, каким был бы Эдам, если бы вел нормальную жизнь. Ее удивляло, как он смог выжить без простых вещей, которыми она наслаждалась: любви, счастья, смеха. Впрочем, смеяться он научился, даже если не мог – или не хотел – этого показать. Мысль принесла ей облегчение – возможно, его жизнь не была такой жалкой и искалеченной, как детство. Возможно, он не так уж плохо провел годы, вырвавшись из лап отца. В конце концов, прошло двадцать лет – достаточно, чтобы…
Нашел ли он кого-нибудь, кто помогал ему идти по жизненному пути? Сент-Джон не носил кольца, но это ничего не значило.
Двадцать лет, твердила себе Джесса. Почему он не мог найти любящую женщину, которая разглядела бы его истинную натуру, помогла зарубцеваться шрамам и облегчить боль?
Джесса встала, боясь, что ее мысли слишком явно отражаются на лице.
– Вы знаете программиста?
– И очень хорошего. Бартона. Я попрошу его. – Губы Сент-Джона дрогнули. – Если его удастся оторвать от невесты.
Насмешливое выражение его лица болезненно кольнуло Джессу, так как оно говорило о жизни, которую он оставил, приехав сюда, и о людях из той жизни. Жизни, о которой она ничего не знала. Джессе хотелось спросить, где он работал, чем занимался, что делал все эти годы. Она хотела знать все, но боялась, что, если будет задавать слишком много вопросов, он снова замкнется.
К тому же Джесса не могла придумать способ, как это сделать, не выдав того, что ей уже известно, кто он.
Она рискнула задать безобидный вопрос:
– Вы работаете с компьютерщиками?
– Иногда. – Это могло быть правдой почти о каждом на планете.
– Здесь им было бы нечего делать. Сидар здорово отстал в технике.
– Он говорит, что исправит это.
Джесса знала, что Сент-Джон имеет в виду уже не своего программиста.
– Еще бы. Олден установит компьютерные терминалы в библиотеке, в городских учреждениях, даже на почте. Но есть проблема: мы слишком далеко от центрального офиса телефонной компании, кабель сюда еще не дотянули, так что единственная альтернатива – очень дорогая спутниковая связь, стоимость которой он благоразумно не включает в свой план.
Сент-Джон кивнул ей, как студентке, хорошо выполнившей домашнее задание. По какой-то причине это разозлило ее.
– То, что я не хочу быть мэром, не означает, что я не думаю о прогрессе.
– Я этого не говорил. Просто нужно сказать людям.
– Они уже все знают.
– Слушая мечты, забываешь о реальности.
Джесса едва удержалась, чтобы не сказать ему, что с ним такое никогда не срабатывало. Но его реальность была куда безобразнее, чем у большинства других людей.
Не в силах больше смотреть на него, она повернулась к экрану ноутбука.
– Совсем забыла. Нужно внести плату.
Джесса вставила телефонный разъем в модем ноутбука и запустила процесс связи.
– Медленно, – через минуту заметил Сент-Джон.
Она пожала плечами:
– Занимает целую вечность, но приходится делать это таким способом. Не могу рисковать еще одной проблемой с банком.
– Проблемой?
– Пара выплат пришла в Ривер-Милл слишком поздно, хотя я отправила их за пять дней до срока. А одна не пришла вовсе. В банке подняли шум. Не знаю, что происходит с почтой, но оплату я ей больше не доверяю.
Связь, наконец, установилась. Джесса набрала код банковского сайта и снова стала ждать завершения процесса. Сент-Джон подошел ближе, глядя ей через плечо.
– Что за банк?
– Сберегательный и кредитный банк Ривер-Милле, – ответила она, вводя и отправляя информацию об оплате. – Пока это срабатывает. Если задержка случится снова, я буду сама доставлять туда деньги. Но теперь я не могу ездить в Ривер-Милл и обратно каждый месяц. За все прежние годы у нас с ними не было проблем, но в последнее время…
– Понятно.
Джесса снова посмотрела на него:
– Что?
– Телефонные звонки, – пробормотал Сент-Джон, глядя куда-то вдаль.
Прежде чем спросить, о чем он думает, ей пришлось повернуться к экрану, чтобы понаблюдать за регистрацией перевода и сохранить копию номера подтверждения. Закончив это, она сосредоточилась на интерпретации очередной серии загадочных комментариев Сент-Джона и снова повернулась к нему. Но он уже ушел.
Сент-Джон шагал по комнате мотеля взад и вперед, как делал большую часть ночей. Ему не требовалось много сна – фактически он смотрел на него, как на пустую трату времени, а то, что сон все же необходим, вызывало у него раздражение. На каком-то уровне Сент-Джон подозревал, что пытается возместить время, потерянное на страхи, но в общем он не увлекался анализом того, почему был таким, какой он есть. Он нашел баланс, который его устраивал, и был, если не счастлив, то удовлетворен этим.
