— Боже милостивый, Фини! Что это на тебе?
Он послал ей взгляд христианского мученика, готового к встрече со львами на арене.
— Жена сказала, что мне нужны яркие краски. Купила этот прикид и пристала с ножом к горлу, чтобы я его надел.
— Ты похож… Ты похож на сутенера уличной проститутки.
— И не говори. Ты на брюки взгляни!
Он выставил ногу из-за стола, и Ева увидела, что эта тощая конечность обтянута штаниной из кожемита того же электрического оттенка, что и галстук.
— О боже!
— Ребята, — он мотнул головой в сторону двери, — считают, что я выгляжу классно. И что мне теперь делать?
— Честно говоря, не знаю.
— Скажи, что у тебя есть для меня дело. Что-нибудь в полевых условиях, чтобы я мог перепачкаться кровью. — Фини принял боксерскую позу, прикрыв кулаком лицо. — Жена не станет меня грызть, если я попорчу эти попугайные тряпки на работе.
— У меня есть для тебя дело, но без полевых условий. Жаль, что ничем не могу тебе помочь. Может, снимешь хотя бы эту удавку?
Фини задумчиво подергал галстук.
— Ты не знаешь мою жену! Она будет звонить по видеотелефону. Она будет устраивать мне выборочную проверку на протяжении всей смены. Между прочим, пиджак тоже есть.
— Ах ты, бедняга!
— Тут уж ничего не поделаешь. — Он вздохнул. — Так что привело тебя в мой мир?
— Дело. Убийство на сексуальной почве с обезображиванием.
—Центральный парк? Слыхал, что оно тебе досталось. Мы уже проводим стандартную проверку компьютеров и блоков связи. Тебе нужно что-то еще?
— Не совсем. Могу я закрыть дверь? — Фини кивнул, и Ева прикрыла дверь, а потом присела на краешек его стола. — Как ты относишься к консультациям экстрасенсов?
Фини наморщил нос.
— В моем отделе такой необходимости нет. А когда я работал в убойном отделе, мы время от времени получали звонки от людей, утверждавших, что у них бывают видения и они общаются с миром духов. Да ты и сама знаешь.
— Да, они до сих пор звонят. Мы тратим время и распыляем силы на проверку, а потом все возвращается на круги своя. И мы продолжаем работать, полагаясь лишь на наши жалкие пять чувств.
— Среди них бывают не одни только шарлатаны. — Финн оттолкнулся от стола и включил кофеварку. — Большинство отделов в наши дни использует экстрасенсов в качестве гражданских консультантов. А кое-кто из них даже имеет жетоны.
— Когда мы с тобой работали вместе, — заметила Ева, — мы никогда не использовали экстрасенсов.
Финн передал ей кружку кофе.
— Я готов использовать любую отвертку, если она подходит по калибру.
— Ко мне вчера заявилась одна: говорит, что убийство в Центральном парке она будто бы видела во сне.
Финн задумчиво потягивал кофе.
— Ты ее проверила?
— Да, и у нее вроде бы все чисто. Есть регистрация, есть лицензия. А главное, за нее ручается Луиза Диматто.
— Леди док отнюдь не дура.
— Нет, не дура. Значит, на моем месте ты привлек бы ее к работе?
Финн пожал плечами:
— Ответ ты уже знаешь.
Ева нахмурилась, глядя в кружку кофе.
— Ну да. Любая отвертка, я понимаю. Кажется, мне просто хотелось услышать это от человека, твердо стоящего ногами на земле. Спасибо.
— Без проблем. Дай знать, когда я тебе понадоблюсь для грязной работы. Чтобы испачкать и руки, и костюм.
— Будет сделано. А знаешь, если бы кто-то пролил кофе на этот прикид, тебе бы пришлось переодеться. И никто бы тебя ни в чем не смог упрекнуть.
Финн бросил на нее жалобный взгляд.
— Жена сразу догадается. Моя жена любого экстрасенса за пояс заткнет.
Ева вызвала Пибоди и вместе с ней отправилась докладывать майору. Если уж ей придется консультироваться с экстрасенсом, надо для начала поставить в известность своего начальника.
Майор Уитни молча, не перебивая, выслушал устный отчет Евы, сидя за своим огромным письменным столом. Это был крупный темнокожий мужчина с коротко подстриженными седеющими волосами. Он много лет сидел за этим столом, но канцелярская работа так и не вытравила из него копа. Все эти годы он оставался копом до мозга костей. Его суровое лицо было непроницаемым, он лишь вопросительно поднял брови, когда Ева упомянула Селину Санчес.
По окончании доклада Уитни кивнул и откинулся на спинку кресла.
— Консультант-экстрасенс? Не похоже на ваш обычный стиль, лейтенант.
— Да, сэр.
— Ну что ж. Принципиальных возражений у меня нет. В любом случае информировать широкую публику отныне будет наш представитель по связям с общественностью. Мы по-прежнему будем умалчивать о подробностях происшествия и не дадим описания орудия убийства. Если решите консультироваться с экстрасенсом, об этом факте вы тоже будете умалчивать.
— Она сама на этом настаивает, сэр.
— Ясно. Кстати, имя вашего экстрасенса кажется мне знакомым. Возможно, я с ней когда-то встречался, хотя, разумеется, это всего лишь светское знакомство. Спрошу у жены. Она лучше помнит такие вещи.
— Да, сэр. Мне приостановить общение с мисс Санчес, пока вы не переговорите с женой?
— Нет, не нужно. Все на ваше усмотрение. А вы что думаете по этому поводу, детектив?
Пибоди вытянулась по стойке «смирно».
— Я, сэр? Э-э-э… Я несколько больше доверяю телепатическим способностям, сэр. В моей семье есть экстрасенсы.
— А вы не одна из них?
Пибоди позволила себе улыбнуться.
— Нет, сэр. Я довольствуюсь основными пятью чувствами. Но я, как и лейтенант Даллас, верю, что с Селиной Санчес стоит хотя бы побеседовать еще раз.
— Ну, так поговорите с ней. Только помните: если репортеры прознают о глазах, СМИ раздуют из этого дела сенсацию, о нем будут чирикать все воробьи на всех крышах. Мы должны раскрыть его, пока не начался вселенский балаган.
Селина жила в том районе Сохо, где тон задавали частные картинные галереи, экзотические рестораны и крошечные магазинчики-ателье самой ультрамодной одежды. Это была страна молодых, но хорошо обеспеченных, хорошо одетых представителей богемы, которые устраивали по воскресеньям изысканные «утренники» с наемными официантами, голосовали за либеральную партию и посещали эзотерические представления, делая вид, что им все понятно, хотя в действительности смертельно скучали.
Уличные художники попадались здесь на каждом шагу, как, впрочем, и артистические кафе.
Двухуровневая мансарда Селины располагалась над трехэтажным ателье, где по потогонной системе производились дешевые копии дизайнерской одежды. Как и все его соседи, этот старинный дом был перестроен, модернизирован и заселен теми, кто мог себе позволить такую роскошь.
Оглядывая дом снаружи, Ева заметила, что окна в нем широки, как ворота ангара, а на уровне четвертого этажа пристроена узкая, но длинная наружная галерея, огороженная ажурной кованой решеткой.
