Кайла открыла рот:
– Это моя мама?
Зак кивнул:
– Оливия Седжуик.
Кайла вскочила с дивана и уставилась на отца:
– Она вернулась за мной?
Зак взял дочь за руку.
– Дорогая, оказывается, все эти годы она даже не знала, что ты живешь на свете…
– Что?! – воскликнула Кайла. – Но она же меня родила?
– Я хочу рассказать тебе историю, правдивую историю, большую часть которой я сам впервые услышал только вчера. Я знаю, что у тебя возникнет много вопросов, и я хочу, чтобы ты мне их задала. Можешь спрашивать обо всем, о чем хочешь.
Кайла глубоко вздохнула, снова села на диван и сидела, не спуская с Зака глаз, пока он не рассказал ей все от начала до конца.
– Ей сказали, что я умерла? – прошептала Кайла. – О Господи!
– А мне сообщили, что Оливия не хочет иметь с нами ничего общего, – кивнул Зак. – И это было неправдой. Оливия любила меня тогда. И она очень любила тебя.
Кайла закрыла лицо руками и расплакалась.
– Я рада, что он умер! – крикнула она. – Он заслуживает смерти.
– Дорогая, Оливия… Твоя мама придет через полчаса. Ты готова встретиться с ней? Или мне попросить ее прийти завтра?
– Она добрая? – спросила девочка.
– Я вчера видел ее впервые за тринадцать лет, Кайла. Но когда мы были знакомы, она была очень доброй. Я был тогда в нее безумно влюблен.
– О Господи! – Кайла принялась мерить шагами комнату. Она улыбнулась, затем снова расплакалась. Потом принялась смеяться.
– Кей, ты в порядке?
– У меня есть мама, – сказала она, на ее лице сияла радостная улыбка. – У меня есть мама!
Она подбежала к отцу и обняла его. Не переставая смеяться и плакать, она все время бормотала:
– У меня есть мама. У меня есть мама, как и у всех.
Когда раздался звонок в дверь, Кайла побледнела.
– Я не готова. Попроси ее прийти через полчаса. Я не готова. Нет, подожди, я готова. Я нормально выгляжу?
– Ты прекрасна, Кайла, – совершенно искренне сказал Зак.
Девочка улыбнулась, вздохнула и пошла с ним к входной двери. Но на пороге стояла не Оливия.
Это была Марни.
– Кайла! Какая ты сегодня хорошенькая! – воскликнула Марни. Она перевела взгляд на стол в столовой, где Кайла приготовила все для романтического ужина. – Ждете кого-то?
– Оливия Седжуик должна зайти на ужин, – сказал Зак.
Выражение лица Марни моментально изменилось с обиды на злость.
– Какая прелесть. – Это было ее любимое выражение. – Что ж, не буду вам мешать, – добавила она нерешительно.
Но приглашения присоединиться к ним не последовало.
– Я позвоню тебе, Марни, – сказал Зак.
Она наклонилась и прижалась к нему грудью.
– Пожалуйста, позвони, – прошептала она, сопровождая свои слова быстрым движением языка, одним из ее любимых движений. Раньше ее жаркое дыхание мгновенно возбуждало его, сейчас же он абсолютно ничего не почувствовал. Ему не нравилось играть в игры, а сейчас он чувствовал себя именно так. Словно играет в какую-то игру. Но не мог же он отвести Марни в сторону, рассказать всю правду и пообещать, что между ними все будет по-прежнему. Он ведь совершенно не был в этом уверен. Он ни в чем не был уверен.
Марни уже вернулась в машину и отъехала от дома, когда какая-то незнакомая машина проехала ей навстречу. За рулем была Оливия. Заку оставалось лишь надеяться, что больше ничего не случилось.
– А вот и она, – сказал Зак. – Ты готова?
Кайла кивнула.
Разговор вымотал Кайлу. Не было еще десяти, когда она заснула мертвым сном прямо на диване. Оливия рассказала ей все: про то, как она узнала, что беременна, про реакцию ее отца, про дом для незамужних матерей, про то, как поверила, что Зак бросил ее, а затем, как ей сказали, что ее ребенок родился мертвым.
Сначала Кайла злилась, затем злость сменилась слезами.
– Как мог отец так поступить с тобой? Ты ненавидишь своего отца?
«Хороший вопрос», – подумала Оливия.
– Я еще до конца не разобралась в своих чувствах.
– Мне тоже нужно разобраться в своих чувствах к тебе… Так что, думаю, я тебя понимаю. Но разве ты не злишься на своего отца?
– Знаешь, – ответила Оливия, – меня сейчас переполняет совсем другое чувство: радость, что я тебя нашла. Что ты жива и здорова.
Кайла улыбнулась. На этот вечер с нее было достаточно. Когда Оливия вернулась из кухни с двумя пирогами, девочка уже крепко спала.
Зак отнес Кайлу наверх, Оливия шла следом, и сердце ее колотилось как сумасшедшее.
– Можно, я укрою ее одеялом? – попросила Оливия. – Впервые в жизни.
Зак улыбнулся:
– Пожалуйста.
Оливия присела на край кровати и укутала девочку розовым одеялом.
«Моя девочка», – подумала она, любуясь Кайлой. Ее дочь была похожа на Зака и на нее. У нее были глаза Зака и нос Оливии. Улыбка Зака, волосы Оливии.
У нее на глазах выступили слезы.
– Прости, что меня не было рядом все эти годы, – прошептала Оливия. – Мне так жаль. Мне так не хватало тебя, да и ты сама считала, что не нужна мне.
Она почувствовала, как ей на плечо легла сильная рука, и обернулась. Позади стоял Зак.
– Теперь ты здесь. Это самое главное. Настоящее и будущее.
– Спасибо, Зак. Я знаю, как тебе сейчас должно быть тяжело.
– Я всегда этого хотел, Оливия, – сказал он. – Кайле нужна мать, как же я мог не желать этого для собственной дочери?
Она улыбнулась и оглянулась на Кайлу, которая лежала в обнимку с Винни Пухом.
– Завтра у нее могут появиться новые вопросы, но я к этому готова, – сказала она.
– Ваш разговор прошел очень хорошо, – заметил Зак. – Это замечательное начало. Ее реакция оказалась намного лучше, чем я ожидал.
Оливии все это казалось таким нереальным. Она разговаривала со своей дочерью. С ее малышкой. Им понадобится время, чтобы получше узнать друг друга, стать друг другу родными. Когда Оливия приехала сегодня, они сначала просто смотрели друг на друга, изучая лица, фигуры, движения, манеры. Им столько всего нужно было узнать.
Оливия неохотно поднялась. И они с Заком вышли из комнаты. По дороге вниз она сказала:
– Зак, сегодня произошло еще кое-что.
– У меня появилось нехорошее чувство, когда я увидел тебя в другой машине. Я хотел расспросить тебя, но из-за проблем с Кайлой у меня это совсем вылетело из головы. Так что же случилось?
– Кто-то проколол мне шины и изуродовал окно еще одной надписью. На этот раз там было написано «Богатая сука».
Зак покачал головой:
– Господи, кто же может вытворять подобные вещи?
– Может, Джоанна? Она сказала, что они с отцом были помолвлены, но Перл, которая кажется мне главной сплетницей в городе, говорит, что отец в каждый свой приезд в Блубери встречался с новой женщиной.
