это для девочек, — ответила Ира.
И догадка о том, что он гей вдруг перестала казаться настолько смешной. А что, если, правда? Вдруг для него эта тема больная? А тут она со своими намёками.
Аська щёлкнула по экрану.
— Я в тубзик, — известила она. — Только не выключайте!
Курчавый хвостик исчез в коридоре. Теперь, когда они были вдвоём, у Иры возникло острое чувство вины.
— Слушай, ты извини, — произнесла она.
Серёжа принял «эстафету»:
— Да нет, это ты извини!
Ира пожала плечами:
— Так ты ничего и не сделал.
Подобный довод звучал, как упрёк с её стороны.
Он виновато вздохнул:
— Ну, за то я сказал кое-что.
И, пока она вспоминала, что именно, торопливо добавил:
— На самом деле я так не думаю!
Она слегка удивилась, но виду не подала. Ведь он же не знал, что градус её опьянения в ту ночь был настолько велик. И память отшибло! Если не напрочь, то на одну треть, как минимум.
— Э… ладно, — ответила Ира.
Однако Серёжа продолжил в своё оправдание:
— Просто я был не готов.
— Я понимаю, — сказала она, как психолог со стажем.
И поднялась, чтобы быть с ним на равных:
— Это было не очень красиво с моей стороны. Может, просто забудем?
Губы его шевельнулись. Он как будто расстроился. Но голос его оставался спокойным.
— Да, конечно, — ответил Серёжа.
Они улыбнулись друг другу, скрепив, таким образом, договорённость. И в этот момент в дверном проёме возник силуэт дяди Вити. Он торопился на кухню. Но, увидев немую сцену, решил задержаться.
— О чём шепчетесь, молодёжь? — спросил с любопытством.
В одной руке у него был заварочный чайник, а в другой — дробовик. Причём и то и другое смотрелось, вполне гармонично.
— Да так, ни о чём, — отмахнулся Сергей.
Дядь Витя шутливо сощурился.
— Смотрите мне тут! — пригрозил он двустволкой. — Чтобы без глупостей!
— Да мы и не собирались, — фыркнула Ира.
В усатой улыбке мелькнула коронка. Он подмигнул ей:
— Да эт я так, шуткую! Развлекайтесь на здоровье.
Когда он ушёл, Серёжа опять посмотрел на неё.
— Слушай, Ир…, — начал он. Но замолчал, когда в спальню вернулась довольная Аська. Она взобралась на кресло и, как ни в чём не бывало, продолжила киносеанс.
Ира досадливо улыбнулась. Слова повисли в воздухе. Но тот факт, что он впервые назвал её имя, не мог не обрадовать. Вот что творит с человеком одиночество! Оно заставляет искать утешения на стороне. Вынуждает влюбляться в случайных «попутчиков». И хотя среди прочих Сергей был не самым плохим кандидатом, но теперь это было неважно. Если он отдавал предпочтение сильному полу…
Собрание кончилось, и жильцы разбежались обратно по «норам». Ира помогла дядь Вите убрать со стола. В награду за это он отсыпал ей горстку кедровых орешков. Его закрома были неиссякаемы! Как будто всё время до этого, он, словно лесной бурундук, готовился к долгой зиме.
Аська смотрела кино. Чупа-чупс давно кончился, и теперь только белая палочка торчала у неё изо рта.
— Короче, он спас её, и они поженились, — она отложила планшет.
Ира хмыкнула:
— Ясное дело! Такое случается только в кино.
Из кухни послышался смех. Тёть Надя с дядь Витей делили консервы.
— Почему? — нахмурилась Аська.
Ира хотела её обнадёжить. Сказать, что хэппи-энд наступает у каждой, даже самой жуткой истории. Вот только ей и самой в это больше не верилось.
— Так устроена жизнь, — произнесла она, глядя в окно.
В соседней пятиэтажке по вечерам уже почти не горел свет. Только пару квартир намекали на присутствие там человека. А это значило, что люди уезжают из города, и мир вокруг неизбежно пустеет.
Альбом полароидных снимков был старым настолько, что рассыпался в руках. Ира давно собиралась переложить фотографии в новый, и подписать их. Было забавным заниматься такой ерундой в век цифровых технологий. Когда любой, даже самый дешёвый смартфон может дать фору подобной архаике. Но мама была не согласна с таким утверждением! Она любила повторять, что живой, осязаемый снимок сохраняет частицу души. Если так, то в этом альбоме было куда больше жизни, чем в самой Ире.
Фотокамеру ей подарили на день рождения. Ира помнила этот космический агрегат, из которого, как по волшебству, вылетали готовые снимки. Достаточно было нажать на кнопку. По тем временам это было сравнимо с полётом в другую галактику! И весь вечер она, как заправский фотограф, донимала родню, заставляя всех улыбаться и скандировать «сыр». Мама была в чём-то права! Эти снимки были намного ценнее экранных. И от вида их сердце рвалось на куски. Но она продолжала смотреть. На родные черты, на счастливые лица, улыбки… Всё, что было когда-то ей дорого, сохранилось на этих картинках.
Ира вытерла слёзы, ощущая внутри пустоту. Их последний с отцом разговор состоялся на прошлой неделе. Он был очень подавлен! И причиной тому стала вовсе не мамина смерть. Как оказалось, его новую пассию постигла та же печальная участь. Они говорили недолго. Папа очень жалел, что она в своё время упустила возможность приехать к нему. Теперь было поздно. Границы закрыли. И всё, что он мог — это подкинуть немного деньжат. Вот только зачем они ей теперь?
Самолёты уже перестали летать, и если открыть fly-radar, то можно было увидеть пустое небо. Да и наземный транспорт стал доступен не всем. Билеты на поезд разбирались мгновенно. Автобусы всё ещё совершали междугородние рейсы, и добраться из пункта «А» в пункт «В» можно было гораздо дешевле. Вот только женщин в салон не пускали! Точнее, пускали, но лишь тех, у кого была справка. Получить такой документ можно было в больнице. При условии, что никто из твоей родни за последнее время не умер от вируса.
Говорили, что пропуск можно купить. Но зачем? В надежде скрыться от вездесущей болезни, которая, словно торнадо, возникала там, где ей заблагорассудится? Карта распространения эпидемии была доступна в сети. Она ежедневно менялась. И область, которая ещё накануне была обозначена бледно-зелёным, могла выйти на первое место по числу заражённых. Таким образом, совершая «побег», ты мог оказаться в ловушке.
Ира уже примирилась с тем, что выхода нет. И хотя смерть не спешила её забирать, она знала, что это случится. Возможно, старуха с косой, решила оставить её на десерт? Писали, что вирус мутирует, обретая всё более жуткие штамбы. К числу прочих симптомов добавились новые. Теперь, перед тем, как убить, болезнь отнимала у женщины зрение. Заражённые видели «мушек», а затем ощущали сильнейшую боль. Говорили, что эта
