Лены.
— Будешь сидеть с такими же дурами — сериалы смотреть.
Здорово бы! Да кто ж позволит-то?
— Не обижайся. — От его руки Зорка отодвинуть колено успела. Едва-едва.
Поспешно поднялась. Почти вскочила.
— Да ты не волнуйся — я же обещал. Сейчас постелю тебе на кровати, а сам — на раскладушку.
— Лучше наоборот.
Туда завалиться еще кому-то — сложнее.
А кровать — двухместная наверняка. «Баб», которых Миха «отшил», он укладывал не на раскладушке.
Украсть Женьку, вернуться домой, спрятаться у Маринки? Та не выдаст…
Только не туда! Не туда, где каждая двуногая собака знает и облаивает. Не к «бакланам», караулившим братишку, чтобы искалечить или что похуже!
— Я сказал: дама на кровати! — Миха встал и чуть шатнулся. — Всё, идем — стелю! Ик-к.
2
Улеглась Зорка одетой, а засыпать откровенно боялась. Сто раз уже сбежала бы — если б было куда. А так остается лишь надеяться… на что? Что Миха действительно уважает слово, данное Борису. Что Борис взял Зорку под защиту на самом деле, а не «для отмазки». Или что она сумеет отбиться от здоровенного бугая — если все предыдущие надежды провалятся.
Миха же застрял на кухне, продолжая заливать за воротник. Нестерпимо долго. Потом раздались тяжелые шаги. Грузные и неотвратимые.
Надо было прихватить с собой нож. А где взять? На кухне у Михи? И что будет с Женькой, если Зорку посадят за убийство?! Никите дали двенадцать лет вообще ни за что…
— Эй, Сура… ребенок нежный! Может, всё-таки будешь?
Зорка затаила дыхание. Совсем. Слышно тиканье часов. И шум дождя на улице. Тихий, унылый, монотонный…
— Ну, как хочешь… — шаги прогромыхали обратно на кухню. И замерли там. Миха сел…
В сон Зорина провалилась незаметно — в непонятное душное марево. Склизкое и мерзкое — будто бредешь по жадно хлюпающему болоту. А оно пытается тебя обволочь… утянуть в трясину…
Из сна вышвырнуло разом — ощущением опасности. Мерзкой, как то болото.
И сразу стало ясно, что это — не оно. Хуже! Это мерзкие, потные руки лезут под одеяло… под одежду! А слюнявые губы дышат перегаром прямо в рот. Хорошо хоть легла прямо в джинсах!
— Михаил… — Зорка бешено рванулась — и неподъемная туша придавила ее к кровати. — Отпусти меня… немедленно! Охренел?!
— Да чё ты? — пьяно прохрипел Миха. — Ты ж сама пришла… Нормально всё будет…
— Отпусти! — дернулась девушка. Явно порадовав кавалера еще больше. Судя по хихиканью. — Отпусти, ты!..
Укусить удалось хорошо! Чужая кровь солью залила рот.
Озверевшее лицо вскинулось вместе с тушей. Не выпуская Зорку. Сейчас как врежет!.. И уж тогда — конец!
— Ты, сука, не дергайся! Сама пришла и еще выкаблучивает…
Замахнулся…
На этом месте героине книги или сериала положено прикрыть глазки и раздвинуть нижние конечности. И потом долго страдать, но сейчас — подчиниться. Потому как — деваться некуда. Финита ля комедиа. Допрыгалась.
Лишнее доказательство, что из Зорки романтическая героиня не выйдет. «Приносить себя в жертву» она не способна! Особенно — таким способом.
Попавший под руку будильник с силой опустился на потный Михин затылок. Едва дотянулась. И до будильника, и до лба.
Если бугай не отключится — теперь не только изнасилует, но и убьет.
Ну и пусть.
Миха оседает на одеяло… и на Зоркины ноги!
Отключился. Или умер. Кровь растекается по одеялу… Сейчас измажет еще и одежду!
Девушка с трудом сдвинула тяжелую тушу. Едва не надорвалась. Полтора центнера там, что ли?
Теперь посадят? Еще как! Если поймают. У них нет отпечатков ее пальцев, зато будет Борис со свидетельскими показаниями.
Надо уходить. Немедленно! Пока не сцапали. Или какие-нибудь Михины друзья не явились. Тот же Борис знает, где Женька и мама!
А дальше? Похитить Женьку — и в бега? Да хоть куда — всё лучше, чем в тюрьму или на тот свет! А братишку — на произвол судьбы.
Об этом — потом. Беги, дура! Живее!
Соскользнув с кровати, Зорка торопливо выскочила в прихожую. Из комнаты раздался пьяный стон. Жив!
Девушка обернулась на пороге. Миха уже успел открыть глаза. И теперь пытается подняться:
— Ты, сука… Я т-тебя… Твою мать!..
Сейчас кинется вдогонку! Мама!..
Зорка резвым сайгаком рванула в прихожую, дернула запертую дверь. Орать? Бесполезно. Соседи прикинутся шлангом! Глухим как пробка. И с удовольствием насладятся ролью зрителей. Слушателей.
«Ой-е-ей, хищник гонится за мной!»
Соберись!
На кухню за ножом? Да! Лучше, чем сдохнуть просто так. За ножом — и жаль, что там нет мачете!
Да вот же ключ — на тумбе! И Зоркина сумка! И куртка на вешалке.
Трясутся руки — чуть не выронила ключ. Как в дурацком фильме… Искать времени бы не было! А там — последние деньги.
Шаги. Миха. Шатается, но идет? Сейчас возникнет на пороге и кинется…
Ключ провернулся легко.
Не открывается! Застрял!
Еще оборот, идиотка!
Готово…
Вперед!
Стоп. Хватай куртку и сумку, дура. Вещи тебе еще пригодятся.
Прихватив их, Зорка пулей вылетела в коридор. Не дожидаясь лифта, ссыпалась по лестнице. Возможно, бегает она быстрее Михи. Только возможно.
Балкон. В таких дома лестницы идут через балконы. Внизу — город. Осталось одиннадцать этажей.
Вперед. В темноту без единой лампочки. На таких лестницах их и не бывает. Наверное. Старая-престарая хибара времен затертых…
И только лед ступеней под ногами!
Вверху хлопнула открывшаяся дверь. Зашумел лифт. Открылся. Тронулся вновь.
Впереди — непроглядная тьма. Еще семь этажей. И шум лифта.
Миха может выскочить где угодно. И отправиться ее искать.
Надо было прихватить нож!
Нет. Не было времени. Пока бегала бы за ножом — Миха встретил бы уже в прихожей. А то и в проходе. Что, в общем-то, без разницы.
Дура, идиотка, почему не согласилась на предложение тетки?! Там не грозила смерть, Женьке не светил детдом, маме — дурдом! Поверила в добрых врачей, кретинка? В бескорыстие чужого дядьки? Да ты не сериалов насмотрелась, а мультиков для трехлетних! Потому что в четыре года люди уже ничего не берут у незнакомых.
Прекрати! Хныкать — это потом. Двигайся, а не дрожи как овца! Двигайся — или умрешь.
Вниз бежать — поздно. Там — Миха. Просто поднимется вверх и сцапает. Наверх? Здесь — не мелкий городишка, и дом — не двухэтажный. Даже если вдруг чердак окажется открыт — на крышу с него не попадешь. А там уж точно не найдется еще одного распахнутого люка — в другой подъезд. Разве что краткий полет вниз — на колкий асфальт двора.
Тупик.
Назад? Нет. Миха может оказаться там
