Она все еще спала.
В коридоре генерал протянул мне руку:
– Вы готовы, моя без пяти минут королева?
Я взяла его под руку и с улыбкой сказала:
– Нет. Но надо идти.
По дороге в зал для совещаний я едва не попросила генерала Леджера сделать еще один круг по этажу. День выдался насыщенным, и я вдруг засомневалась, что выдержу дополнительную нагрузку.
Чепуха, одернула я себя. Ты сто раз сидела на этих совещаниях. И твои мысли всегда совпадали с тем, что говорил папа. Конечно, ты впервые будешь вести столь высокое собрание, но это в любом случае рано или поздно должно было произойти. Да и вообще, господи боже мой, сегодня никто из советников не будет на тебя наезжать, ведь у твоей матери только что случился инфаркт.
Я демонстративно распахнула дверь, генерал Леджер прикрывал меня с тыла. И я принялась старательно кивать каждому, мимо кого в данный момент проходила. Сэр Эндрюс, сэр Кодли, мистер Расмус и еще несколько человек, которых я знала уже много-много лет, заняли свои места, с бумагой и ручками наготове. Леди Брайс с гордостью следила за тем, как я направляюсь к папиному креслу. Впрочем, так же как и генерал Леджер, устроившийся рядом с ней.
– Доброе утро. – Я села во главе стола, бросив взгляд на лежавшую передо мной тонкую папку.
Повестка дня, слава богу, оказалась не слишком насыщенной.
– Как себя чувствует ваша матушка? – спросила леди Брайс.
Пожалуй, стоило заранее написать ответ на специальной табличке, чтобы не повторять одно и то же, как попугай.
– Она все еще спит. Не знаю, насколько критично ее состояние на данный момент, но папа не отходит от ее постели. Если произойдут какие-либо изменения, мы непременно об этом сообщим.
Леди Брайс грустно улыбнулась:
– Не сомневаюсь, что она поправится. Она у нас крепкий орешек.
Мне с трудом удалось скрыть удивление. Надо же, я и представить не могла, что леди Брайс так хорошо знает маму. По правде говоря, мне практически ничего не было известно о леди Брайс, но меня подкупил ее искренний тон. И мне стало легче при мысли о том, что в этот ответственный момент она сидит рядом со мной.
– Ладно, давайте начнем, – кивнула я. – Чтобы можно было сообщить маме, что мой первый день на новом рабочем месте прошел более-менее продуктивно.
По комнате пронеслись сдержанные смешки, но моя улыбка сразу увяла, как только я прочитала первую страницу лежавшего передо мной текста.
– Надеюсь, это шутка, – сухо обронила я.
– Нет, ваше высочество.
Я перевела взгляд на сэра Кодли.
– По нашему мнению, это был целенаправленный шаг для ослабления Иллеа, а поскольку ни король, ни королева не дали согласия, Франция решила похитить вашего брата. Этот брак попахивает предательством, поэтому у нас не остается иного выбора, как объявить войну.
– Сэр, уверяю вас, тут нет никакого предательства. Камилла – весьма здравомыслящая девушка. – Хотя, если честно, это признание далось мне с трудом. – А вот Арен у нас – романтическая натура. Не сомневаюсь, именно мой брат уговорил ее на эту авантюру. Да-да, только так и не иначе.
Я сделала шарик из бумаги с меморандумом об объявлении войны, категорически не желая обсуждать тему военных действий.
– Миледи, вы не можете вот так просто отмахнуться от нашего предложения, – с жаром произнес сэр Эндрю. – Напряженность между Иллеа и Францией существует уже много лет.
– Однако в данном случае здесь затронуты скорее личные отношения, нежели политика, – вступилась за меня леди Брайс.
Сэр Кодли досадливо отмахнулся:
– Что лишь усугубляет ситуацию. Королева Дафна демонстрирует силу, полагая, что в связи с обрушившимися на королевскую семью несчастьями мы не дадим ей отпора. Но на сей раз она просчиталась. Ну скажите же ей, генерал!
Леди Брайс лишь разочарованно покачала головой. Но слово уже взял генерал Леджер.
– Ваше высочество, могу сказать лишь одно: по вашему приказу мы за двадцать четыре часа сумеем привести в боевую готовность наземные и воздушные войска. Однако я настоятельно не рекомендую вам отдавать подобный приказ.
– Леджер, да объясни же ей наконец, перед лицом какой угрозы находится наша страна! – фыркнул Эндрюс.
– Лично я пока не вижу никакой угрозы, – пожал плечами генерал Леджер. – Ну и что с того, что ее брат женился?
– Я вам больше скажу, – вмешалась я в разговор. – Разве этот союз не поможет сближению наших стран? И разве не для этого принцесс испокон веку отдавали замуж на сторону?
– Однако их замужество было частью государственного плана. – Судя по его тону, Кодли явно считал, будто у меня еще нос не дорос, чтобы вмешиваться в разговор важных государственных мужей.
– Вот и я о том же, – парировала я. – Мы все прекрасно знали, что Арен и Камилла собираются пожениться. Просто все произошло несколько раньше, чем мы ожидали.
– Нет, она не понимает, – пробормотал Кодли, обращаясь к Эндрюсу.
Сэр Эндрюс укоризненно покачал головой:
– Ваше высочество, это предательство.
– Сэр, это любовь.
Кодли стукнул кулаком по столу:
– Если вы не сумеете действовать решительно, никто не будет воспринимать вас всерьез!
Его громогласный голос эхом раскатился по комнате, и присутствующие сразу притихли.
– Отлично, – спокойно ответила я. – Вы уволены.
Кодли расхохотался и обвел глазами сидевших за столом мужчин:
– Ваше высочество, вы не можете меня уволить.
Я склонила голову и вызывающе уставилась на него:
– Уверяю вас, что могу. В данный момент здесь нет никого выше меня по положению, а вот найти вам замену – просто, как дважды два.
Леди Брайс, старавшаяся не привлекать к себе внимания, поджала губы, с трудом сдерживая смех. Что ж, похоже, я приобрела в ее лице надежную союзницу.
– Мы должны с оружием в руках отстаивать свои интересы! – не сдавался Кодли.
– Нет! – твердо сказала я. – Война лишь добавит напряжения в этот и так нелегкий для королевства момент и приведет к разрыву отношений со страной, с которой, благодаря этому браку, мы теперь связаны крепкими узами.
Кодли набычился и прищурился:
– А вам не кажется, что вы слишком эмоционально все воспринимаете?
Я стремительно поднялась с места, громко скрипнув стулом:
– Ну, я прекрасно понимаю, на что вы намекаете. Вы, вероятно, хотите сказать, у меня слишком женский подход. Что ж, ваша правда. Я действительно очень эмоциональна. – Я стремительно обошла стол, не спуская глаз с Кодли. – Моя мать лежит в постели с трубками в горле, мой брат-близнец сейчас на другом континенте, а мой отец держится буквально из последних сил. – Остановившись напротив Кодли, я продолжила: – У меня два маленьких брата, нуждающихся в моей заботе в свете последних событий, под моим началом огромная страна, и я должна отдать свою руку одному из шести парней, которые сейчас ждут внизу. – Кодли нервно сглотнул, и мне вдруг на секунду стало стыдно за возникшее в душе чувство злорадного удовлетворения. – Так что да, я сейчас очень эмоциональна. Как любой другой человек на моем месте. А вот вы, сэр, – вы самый настоящий идиот. И вы еще имеете наглость принуждать меня принять такое судьбоносное решение, как объявление войны, при столь незначительных для того основаниях! Как бы там ни было, я королева, и вы не втянете меня в безумную авантюру. – Я вернулась на свое место во главе стола. – Офицер Леджер?
– Да, ваше высочество?
– Скажите, в сегодняшней повестке имеются срочные вопросы, которые нельзя отложить до завтра?
– Нет, ваше высочество.
– Хорошо. Все свободны. И надеюсь, ко времени нашей следующей встречи вы наконец усвоите, кто здесь главный.
Я закончила, и все, кроме леди Брайс и генерала Леджера, встали и поклонились, довольно низко, как я успела заметить.
– Вы были изумительны, ваше высочество! – похвалила меня леди Брайс, когда мы остались втроем.
– Неужели? Вы только посмотрите на мои руки!
– Вижу, вижу. Они дрожат.
Я с силой сжала руку в кулак, чтобы унять дрожь.
– Но я ведь все правильно сделала, да? Они не могут заставить меня подписать приказ об объявлении войны!
– Нет, – заверил меня генерал Леджер. – Однако вам, должно быть, известно, что некоторые горячие головы мечтают о колонизации Европы. Полагаю, в данном случае они попытались сыграть на вашей неопытности, но вы все сделали правильно.
– Папа точно не одобрил бы ввязывания в новую войну. Он правил под девизом сохранения мира.
– Абсолютно точно, – улыбнулся генерал Леджер. – И ваш отец может гордиться тем, как твердо вы отстаивали ваши позиции. Пожалуй, мне стоит наведаться к нему, чтобы все рассказать.
– А что, если я пойду с вами? – Меня тянуло вернуться в палату. Хотелось услышать треск монитора, свидетельствующий о том, что мамино сердце на месте, что оно работает.
– Нет, дела не ждут. Но, как только смогу, непременно сообщу вам о самочувствии вашей матушки.
