Путешествие оказалось приятным. Ночным поездом, следующим до Форт-Вильяма, я доехала до Крианлариха, где поезд останавливался в семь утра. Там мне пришлось провести три часа — я хорошо позавтракала, разгадала кроссворд и наконец села на местную электричку, которая, пробежав через Озерную долину и миновав северный берег озера Эйв, добралась до Обана — конечного пункта на западном побережье. Паром отходил назавтра в шесть утра, поэтому я сняла номер в гостинице прямо у причала. Потом, погуляв по Обану, я отправилась спать. Утром половина шестого я села на паром, и начался последний отрезок моего путешествия.
Море было спокойное, и Обан при ясном свете летнего утра походил на красивую игрушку. Паром степенно двигался вперед между островками и скалами, увенчанными замками. В кильватере парили морские птицы, а аромат лета перекрывал даже запах соли и ветра. Идиллия. Прекрасное кружение для башни из слоновой кости.
Во всяком случае, я на это надеялась. Все, с кем я беседовала в поезде и на пароме, никогда не бывали на Мойле, население которой, как сообщил мне один медленно говорящий горец, состояло примерно из тридцати человек.
— Так что вы окажетесь лицом к лицу с дикой природой, и будем надеяться, что местные жители отнесутся к вам дружелюбно. — И он ободряюще подмигнул мне. Но, когда мы пришвартовались в Тобермори и контролер указал на море, где группа скал на горизонте (или так казалось) напоминала маму-утку, за которой плывут ее утята, меня охватил страх, и я вдруг стала гадать, что же означает фраза «совр. усл.».
— Вон тот большой остров, видите? Это Мойла, — сообщил мой гид.
— А другие?
— Ну, они все как-то называются, но я точно не знаю. На них никто не живет, одни птицы.
— А доплыть до них можно?
— Можно, тодько при хорошей погоде да чтобы удача сопутствовала. Туда многие на экскурсии ездят, причем с фотоаппаратами — птиц снимают. Вы тоже любите наблюдать за птицами?
— Не я. Мой брат. Он позже приедет. А вы не знаете, можно ли на Мойле взять напрокат лодку?
Но тут ему пришлось меня покинуть и принимать мешки, которые поднимали на борт.
Еще двадцать минут, и я все увижу сама.
Паром был небольшим, но гавань казалась ему мала: его пришлось поставить вдали от пристани и берега, поэтому пассажиры добирались до парома на лодке.
Деревня, по сравнению с паромом, тоже выглядела маленькой. Насколько мне было видно, вдоль узкой дороги, огибавшей берег, один за другим стояли восемь-девять домиков.
Близ пристани находилось здание, служившее одновременно и почтой, и магазином. Самодельное объявление гласило, что владелица, М.Макдугал сдает комнаты с завтраком. Примерно в пятидесяти ярдах от этого здания в окружении полоски асфальта стоял белый оштукатуренный дом. Как выяснилось, там располагалась деревенская школа, в которой по воскресеньям проводил службу священник, приезжавший из Тобермори. Мимо почты по камням протекала узкая речушка — чуть шире ручья. Над ней висел горбатый мостик, столь причудливый, что было совершенно ясно, что любая машина, попытавшаяся его пересечь, тут же потерпит аварию. Но, как меня и предуведомили, автомобили в этих краях не водились. Рядом с почтой стоял побитый «лендровер», а к стене школы были прислонены парочка велосипедов. И никакого иного транспорта. К тому же, насколько мне было видно, за околицей дорога кончалась.
А мне было известно, что мой домик находится на другом конце острова.
Что ж, сама напросилась. Оставив свой багаж на причале, я двинулась к почте.
Так как паром привозил на остров корреспонденцию и продукты лишь трижды в неделю, а здание почты было крошечным, народу там было полным-полно, и почтальонша, занятая сортировкой писем и газет и обсуждением с капитаном парома двухнедельных новостей на гаэльском языке, даже не бросила на меня взгляд. Магазинчик являл собой что-то вроде мини-гипер-маркета, поэтому я взяла корзину и стала запасаться продуктами, которые, как мне представлялось, понадобятся в следующие два дня. Гудок сирены парома привел меня в чувство, и я обнаружила, что магазин опустел и почтальонша, сняв очки, спешит к перегородке взглянуть на незнакомку.
— Вы, должно быть, та самая молодая леди, что приехала в Камас-на-Добхрайн? Мисс Фенимор, если не ошибаюсь?
Она была худощавой женщиной, лет пятидесяти, с яркими синими глазами и с аккуратной прической из седеющих волос. На ней был цветастый комбинезон, а на шее висели очки. У нее была чудесная кожа, свойственная островитянам, без единой морщинки; лишь в уголках глаз притаилась паутинка, свидетельствующая о том, что женщина часто улыбается. Сейчас она не улыбалась, но в ее взгляде сквозило добродушное любопытство, а ее нежный, присущий островитянам, голосок с гаэльской мелодикой, напоминавшей морскую зыбь, согрел меня так ощутимо, будто заставленный маленький магазин осветило внезапно выглянувшее солнце.
— Да, я Роза Фенимор. А вы миссис Макдугал? Здравствуйте.
Мы обменялись рукопожатием.
— Да, я приехала в тот самый дом, о котором давало объявление Агентство Харриса. Правильно? Я не говорю на гаэльском, извините.
— А почему вы должны говорить на нем? Да, именно он. По-английски, это место называется Бухта Выдр. И только там можно снять домик. Как видите, у нас тут не столица. — Она улыбнулась, продолжая подсчитывать стоимость моих покупок. — Вы ведь в первый раз здесь? Если деньки будут ясные, отлично погуляете. К тому же я слышала, что в этом доме у Бухты Выдр в такое время жить вполне удобно. Правда, там никто не живет. Вы ведь одна будете там отдыхать?
— До среды. Брат очень хочет приехать. — Таким образом, я сообщила ей все, что ей хотелось знать: ведь я же, в конце концов, тоже часть недельных событий. — Он доктор, из Гэмпшира. Со мной поехать он не смог, поэтому я пока одна. А в среду паром приходит в то же время?
— Да. Вы не взяли ничего для растопки. Если возьмете, сможете легко затопить печь. С торфом умеете обращаться?
— Нет, но, думаю, научусь. Миссис Макдугал, а как мне добраться до коттеджа? Мне сказали, что отсюда две мили до него. Я спокойно могу и пешком дойти, но у меня чемоданы, я их просто не донесу.
— Не волнуйтесь. Видела я ваши чемоданы. Арчи Макларен наверняка уже поставил их к себе в «лендровер». Может возьмете, скажем, пару мешков угля для растопки? В доме сухо, в мае там отдыхала одна пара, и погода стояла хорошая, но вам лучше запастись топливом, а то, кто знает, какая погода ожидает нас на следующей неделе.
— Да, разумеется. Спасибо. Тогда два мешка угля, пожалуйста, и растопку, и… кажется, все. Да, а как насчет молока и хлеба? Их только паром привозит?
