Характерный сигнал сигнализирует о прибытии лифта, тем самым прерывая очередной вопрос.
Захожу внутрь, выбираю кнопку первого этажа. Смотрю в стеклянное зеркало напротив, вспоминая, что я тот самым бандит, которого должна бояться Олеся. Млять! Хожу по кругу. И отпустить не могу, и рядом быть нельзя. Что будет дальше?
Двери лифта распахиваются, загорается подсветка с цифрой этажа. И я вновь остался с вопросом, на который никак не нахожу ответа.
Внедорожник припаркован у центрального входа, забираюсь на заднее сиденье и командую возвращаться домой.
По дороге развязываю галстук. Удавка эта в последнее время невыносимо сильно душит. Приказываю собраться, но ноющая боль где-то внутри не дает вздохнуть.
Дома Леся встречает с улыбкой, скорее натянутой, чем реальной. В попытке скрыть настоящие эмоции, начинает лепетать что-то об ужине. В голове вновь замелькали картинки о семье, детях, любимой женщине в халате и бигудях. Но как только, натыкаюсь на миловидное личико, внутри натягивается струна. Ощущаю возвышающуюся стену. Моментально пытаюсь скрыться. Невыносимо смотреть в чистые, но грустные синие глаза. Кажется, если приближусь, сделаю еще хуже. Наверное, именно по этой причине стараюсь не пересекаться с Лесей. Ухожу слишком рано, прихожу за полночь, когда крепко спит, после успокоительных. Она не знает, что всегда захожу и смотрю, в еще юное личико, с совсем не детским прошлым. Укрываю одеялом, которое вечно сбрасывает, а потом всю ночь мерзнет. Скрючившись на кровати, поджимая ноги к груди. Провожу по блестящим волосам, в попытке понять чувства. Как тогда, когда впервые решил остаться рядом.
Пока девушка занята расстановкой приборов и блюд, мне поступает звонок.
— Привет. Давно не слышал.
— Погряз в делах.
— Слышал о твоих делах. Гул по всему городу стоит. Наследник вернулся.
— Все так серьезно?
— Ты ответь.
Добираюсь до кабинета и плюхаюсь в огромное кресло. Тру переносицу, в попытке понять, что ответить.
— Не знаю — наконец выдаю.
— Как она?
— Речь восстановилась. Стала есть. Напускает веселость, но все также шарахается от прикосновений. Свадьбу отложили. Даже роспись отменила, сейчас для нее важно восстановиться, и принять верное решение.
— Она сильная.
— Сильная…но выдержит ли? Захочет ли остаться?
— До сих пор рядом, значит…
— Ничего не значит — обрываю резко Тимура — Просто боюсь отпустить от себя. Но, как только восстановится, уйдет. Кто захочет жить с бандитом?
Мужчина громко смеется. Явно, от души. От чего напрягаюсь.
— Когда-то задавался теми же вопросами.
— Дай тогда дельный совет, умник.
— Совееет… — протянул собеседник — Время. Дай ей время и право выбора. Сам сказал, запер в доме. Открой дверь. Если птичка захочет, упорхнет. Если нет, то останется. И вот тогда, будь готов держать.
— Отличная мысль. Вот только враги не дремлют. Как только окажется за калиткой, придут шакалы или гиены. И нет в живых уже девочки-отличницы.
— Есть одна идея. Можем взять с собой. А что… Супруге будет компания. Ей подруга не помешает. С детьми поможет.
— Постой… Ты в России?
— У Артура аллергия проявилась. Пришлось вернуться. Ну, а ты, знаком с Ланой, лучшие врачи — это коллеги. Никому больше не доверяет.
— Спорить с женщинами бесполезно.
— Бесполезно. Заведомо проиграл. Пробудем до конца недели.
— Приходите завтра на ужин. Буду рад увидеться. Тогда обговорим ситуацию.
— Заодно Леся послушает нашу историю. Если помнишь, о первой встречи с Миланией можно любовный роман написать. За семь лет успели развестись и вновь пожениться. Несмотря на трудности и недомолвки, удалось создать семью. И бандит способен измениться. Стоит только понимать для кого.
— Спасибо Тим.
— Для чего ещё нужны друзья?!
Звонок разъединяется ровно в тот момент, когда Олеся зовёт к столу. Утвердительно киваю и иду следом, все еще обдумывая совет друга.
— Уходишь? — встревоженно спрашивает Леся, завидев, как засобирался.
— Нужно отъехать. Ложись без меня — Едва заметно кивает.
Подхожу и обнимаю, тянусь за поцелуем, но чувствую, как тело девушки напряглось. Каждый мускул застыл, как какое-то изваяние из глины. Становится не по себе. Внутри загорается предупреждающий сигнал, способен навредить.
— Завтра Тимур с супругой придут на ужин. Не возражаешь?
— Это твой дом. Если необходимо, то как могу возражать? — робко произносит, все еще не шевелясь.
Отстраняюсь и начинаю с горечью перекладывать бумаги на столе. Больше от обиды на себя. Ее сломили, а я просто дал этому случиться.
— Этот дом твой тоже. Одно слово и все отменю, но мне бы хотелось, чтобы познакомилась с ними. Тимур — мой хороший приятель. Было бы здорово, если подружитесь с Миланией.
— Никогда не знакомил с друзьями — немного поерзала плечиками — Почему сейчас?
Поднимаю глаза и натыкаюсь на чистый, бескорыстный взгляд. И новая волна горечи подступает к горлу. Верит каждому слову. Странный внутренний голос, с нотками ехидства, так и поднывает: “Давай, расскажи девушке правду. Как сильно хочешь оставить рядом. Невзирая на опасность и трагичную душевную драму. Как вновь вселишь надежду, но не сможешь выполнить. Отодвинешь в сторону проблемы. А потом кто-то из прошлого ворвется и растопчет мечты. Ничего страшного. Леся девушка стойкая. Справится. Не сломалась же раньше, значит опробуешь еще раз на прочность”. Вместо этого сухо бросаю.
— Надо же когда-то начинать.
— Это так важно для тебя?
— Да.
Сказал чистую правду. Хочу чтобы послушала рассказать. Историю о непростых отношениях и сложностях. В преодолении постоянных препятствий. Хочу чтобы переосмыслила ситуацию. Часто сдаемся, когда до финиша остался один шаг. Не позволю уйти вот так. Эгоистично? Вовсе нет. Но перед тем, как примет окончательное решение, сделаю отчаянные попытки доказать возможное счастье.
— Ложись спать. Особняк под охраной. Повсюду камеры и высокий забор. Я не на долго — целую в лоб и покидаю комнату.
С каждым отдаляющимся шагом, сердце прямо-таки пульсирует и ноет непонятной болью. В полной мере ощущаю фразу “сердце кровью обливается”. Надо же так влипнуть! Не задумывался ни на секунду о подобном. Она ведь всегда веселая, сдержанная, рассудительная, понимающая и готовая на самопожертвование. Думал всегда такой останется. Никогда не интересовался душевным состоянием. У каждого есть предел. И теперь ее воля полностью подавлена. Раздавлена о реальность. И если простила в первый раз, то во второй не сможет. А я не смогу без нее. Не привык жить самостоятельно. Вдали от теплого и уютного лучика света, согревающего одной лишь улыбкой.
— Отправитесь следом — произношу парням у ворот, сам сажусь в приготовленную бронированную тачку. За руль не спешу браться. Многие знают, как люблю водить, но сегодня явно не тот случай. Удручающие мысли никак не дают сосредоточиться на текущей обстановке. Поэтому под предлогом взять еще одного человека в дорогу отмахиваюсь от водительского кресла. Ребятам не стоит понимать настоящую причину поведения. И так косо смотрят. Как бы не поломать их, и не сломаться самому.
На место добираемся быстро, или же просто так кажется. Так или иначе, рад этому. Разговор с бывшим другом оставил на тот вечер еще, но после случившегося, было не до бесед. Пришлось даже перевозить на заброшенный склад, почти за город. Бедный, наверное перепугался за эту неделю.
— К-Костя — бросается друг, но наручники дают возможность лишь встать на ноги.
Не спешу начать разговор. Осматриваю помещение, словно впервые здесь. Чуть дольше обычного останавливаюсь на небольшом изрядно заржавевшем столике, около которого вытянулись парни. Известно, пацаны любят перекинуться вечерком в покер, ничего не имею против, но они все же напряглись, втянув головы.
— Ты проверил? — после паузы произносит старый приятель.
— Проверил.
— Я не соврал. Не соврал.
— Не соврал.
