— Послушай, я не думаю, что у тебя здесь есть дела, и судя по всей той хрени, что я слышала, в которой упоминалось твое имя, то, кажется, тебе лучше просто уйти.
Талия получала удовольствие от этого. Она постучала ногтями по бару и шагнула ближе.— О, вот о чем думает, этот застенчивый котенок?
Дверь в бар открылась, и Мэддокс ввалился через нее с Брэндоном на хвосте. Увидев Талию, Брэндон прижался к стене и зашипел, как кошка.
— Она дьявол, она дьявол, хшш, хшшш, — скандировал он.
— Черт, — выругался Мэддокс.
Талия посмотрела на них и начала возмущаться.
— Просто скройся, к черту! — Проревел Мэддокс, распахивая дверь с силой.
Талия направила на меня леденящий взгляд, а потом надменно прошествовала через дверь. Брэндон, посмеиваясь, рухнул в кресло.
Мэддокс хмуро многозначительно посмотрел на меня. — Она наговорила тебе дерьма? О Грее?
— Немного, — призналась я.
— Да уж, хорошо, что она лживая п**да.
Я покраснела и опустила голову. Брэндон засмеялся еще громче.
— Черт, ты напугал бедняжку, Мэд.
— Нет, не напугал, — я подняла голову и вызывающе посмотрела на каждого. — И что бы мне ни сказали, нет ничего, что заставит меня плохо думать о Грейсоне. Ничего.
— Оооооо, — сказал Брэндон.
— Ну что ж, — задумчиво сказал Мэддокс. — Я думаю, что ты достойнее, чем я, бл*ть, полагал.
Я не знала, что мне делать с этим утверждением, так что я просто не придала значения. Они оба, казалось, вскоре забыли обо мне, помогая себе в баре, и кощунственно разговаривая о сиськах и их многочисленных атрибутах.
Рэйчел принеслась немного спустя, свежая и красивая. Она обменялась несколькими добродушными колкостями с ребятами, пока они не отвалили.
— Кого-то ждешь? — Спросила Рейчел с улыбкой, заметив, как я уставилась на дверь.
— Никого, — пробормотала я, опуская нос обратно в «Анну Каренину».
— Врушка, — отметила она, но не стала развивать.
Кира позевывала, когда зашла в начале дня и лениво улыбнулась мне. — Я должна быть такой усталой?
Я кивнула. — Это достаточно нормально для беременной женщины, чувствовать себя истощенной, даже так рано, в первом триместре.
Кира села на барный стул и серьезно посмотрела на меня.
— Ты знаешь, у меня никогда не было много друзей. Девушки, которых я знала, они бы не поняли. Так что я держала их на расстоянии.
Она вдруг спрыгнула с барного стула и крепко обняла меня, так мило положив щеку на мое плечо, пока ее светлые волосы лежали на моем лице.
— Я рада, что ты здесь, Промиз, — призналась она.
Я обняла ее в ответ, чтобы погреться в теплом свете сестринской связи.
— Я тоже очень рада, — сказала я. Но потом мое сердце немного сжалось от ужасной мысли, которая никуда не уходила.
Дженни, Дженни. Я не забыла.
Рэйчел спросила, могла ли я той ночью помочь, и поработать в баре. Я не возражала, только хотела переодеть пыльные джинсы, которые надела утром, когда пошла, стрелять с Грейсоном.
После быстрого душа, я просмотрела мой гардероб, выбирая платье, которое я еще не надевала. Это было изумрудно-зеленое платье с самым глубоким вырезом из тех, которые до этого я избегала. Однако когда я надела его, то сразу увидела, насколько хорошо оно подчеркивало мое тело. Я взбила свои локоны и закрепила заколку в виде белого цветка за ухо. После того, как тщательно наложила немного макияжа, я сделала шаг назад и посмотрела в маленькое зеркало, удивившись, что я на самом деле, казалось, была довольно-таки ничего. И я не хвасталась и не заблуждалась. Только радовалась. Я провела руками по ткани платья, плотно погладив плоский живот и, наконец, смело нажав на выпуклость моей груди.
Жаркий румянец появился на моем лице, когда я почувствовала, как это было бы приятно. Быть желанной, чтобы тебя касались. Так, как Каспер хотел Рэйчел или Орион хотел Киру. Я вспомнила, как мускулистые руки Грейсона обнимали меня, когда он помогал мне направлять пистолет. В моем животе разлилось мощное теплое чувство. Интересно, что если он, когда-нибудь думал обо мне, не только как о плачущем существе, прицепившемся к нему, а, как о женщине.
Со вздохом я выключила свет и вышла из трейлера, закрыв его за собой. Вечер быстро настал. Над головой пискнуло несколько летучих мышей, когда они отправились в свой ночной полет. Я посмотрела им вслед, наблюдая, как их темные фигуры растворились в ночи.
Когда мой взгляд вернулся к бару, я увидела его. Он стоял всего в нескольких метрах от бара, и было достаточно света, чтобы мне хватило только одного взгляда на выражение его лица, прежде чем он успел скрыть его.
— Привет, — сказала я, чувствуя необъяснимую нервозность.
Грейсон не улыбнулся. — Привет.
Я кивнула на бар. — Я работаю сегодня вечером. Ты придешь?
— Конечно, я буду там, — он подошел на шаг ближе, его голос был мягкий. — Это хорошее платье.
— Да? — Я, довольная, опустила глаза.
— Да, — грубо сказал он, все еще не улыбаясь, и с той же стойкой напряженностью во взгляде.
Я сглотнула, не зная, что сказать дальше. К счастью, нам грубо помешали, в лице Мэддокса. Он вылетел из своего трейлера, в одних только трусах. Когда он увидел Грейсона, то быстро забежал обратно.
— Эй, Грей, — зашипел Мэддокс. — У тебя есть гондоны?
Грейсон взглянул на меня, а потом бросил на него устрашающий взгляд. — Серьезно, придурок?
Мэддокс был невозмутим. — Что? — он указал на меня. — Я имею в виду, я знаю, что она типа угнетенная и прочее дерьмо, но она, вероятно, знает, что такое гондоны.
Грей стиснул зубы и посмотрел на небо. — Это еще не гребанная точка.
— Конечно, нет. Эй, милая, ты знаешь, что такое гондоны, верно? Черт Грей, ты бы слышал эту девушку, когда она защищала тебя сегодня. Это было чертовски мило.
Он повернулся ко мне с дружеской улыбкой. — Смотри, я заполучил Шерил Большие Сиськи — так мы называем ее, потому что у неё и есть большие сиськи — все разложено и готово к работе. Еб*ть, если мне придется ехать в город, только для того, чтобы получить эту чертову защиту.
— Святое дерьмо, — Грей покачал головой.
— О Господи, не бери в голову, если это так чертовски сложно, то я пойду и потрясу Брэндона.
Мэддокс почесал между ног, а затем далеко отошел.
Грей посмотрел ему вслед. — Животные, — презрительно сказал он.
Я закусила губу и захихикала, это, казалось, поразило Грейсона. Затем он рассмеялся.
— Ну, — сказала я, — меня ждет Рэйчел. Ты сейчас идешь?
