– Девушка, вам плохо? – спросил водитель.
– Спасибо. Мне очень хорошо, – ответила я.
– Я бы не сказал. Вы плачете. Вас кто-то обидел?
Я отвернулась к окну и достала платок, чтобы вытереть слезы.
– Не расстраивайтесь, – не унимался водитель. – Вы еще слишком молоды. У вас все впереди. Вы ведь приехали к нам из Москвы?
– А откуда вы знаете?
– У вас акцент московский. Москвичи к нам теперь редко приезжают. Ялта стала теперь не престижной. Все норовят или в Сочи, или куда-нибудь за границу. А у нас здесь здорово! Ешьте побольше фруктов, купайтесь, загорайте и ни о чем не думайте. Вы уже катались на канатной дороге?
– Каталась, – тихо ответила я и вспомнила тот вечер.
– Вам было страшно?
– Я вообще высоты боюсь.
– Первый раз всегда страшно, а потом ничего, привыкаешь. Местных жителей этой дорогой уже не удивишь.
Я и не заметила, как мы подъехали к Катькиному дому. Рассчитавшись с таксистом, я тяжело вздохнула и постаралась взять себя в руки. Катерина сидела в гостиной, смотрела на огонь камина и потягивала виски прямо из горлышка. Услышав мои шаги, она повернулась. Лицо ее осунулось, глаза были полны ужаса.
– Катя, это не приведение, это я, – тихо сказала я и села рядом.
– Господи, ты живая?! – громко вскрикнула Катька и бросилась мне на шею. Я не сдержалась и заревела:
– Конечно, живая, а какая я, по-твоему, должна быть, мертвая, что ли?!
– Я уже думала, что тебя нет в живых. Ты так долго не давала о себе знать.
– У меня просто не было под рукой телефона, поверь, – виновато сказала я. – Дети где?
– Как – где? С мамой.
– Ты звонила?
– Звонила, буквально полчаса назад. Все нормально. Все живы, здоровы, играют. Ты выкрала эти проклятые бумаги?
– Нет, – скорбно ответила я, отняла у Катьки бутылку.
– Почему? Что же нам теперь делать?
– Ничего не надо делать.
– А где твой курортник?
– Он мертв, – с трудом выговорила я и сделала несколько довольно больших глотков.
Ничего не понимающая Катька смотрела на меня своими огромными глазами.
– Как это мертв?!
– Не знаю. Просто мертв, и все.
– Его убили?
– Его никто не убивал, он убил сам себя. Он посчитал, что эти проклятые бумаги стоят намного дороже, чем его жизнь.
– Он что, совсем ненормальный?!
– Не знаю. Он сказал, что нашел выход из этого тупика. Больше нам ничего не угрожает. Нет человека, нет проблем и нет никаких бумаг…
Сделав еще несколько глотков, я уткнулась Катьке в плечо и громко заплакала. Катька что-то бормотала и гладила мои волосы. Я всхлипывала и продолжала рассказывать:
– Представляешь, он выстрелил себе в грудь и упал прямо в море. Я пыталась его спасти, но там были такие большие волны… Они накрывали нас прямо с головой… Я пыталась вытащить его из воды, но у меня ничего не получилось. Когда у меня это получилось, он был уже мертв.
Мой рассказ привел Катьку в отчаяние.
– Господи, Наташка, что ж это делается-то?! Все вокруг умирают. Прямо как тогда, когда мы работали за границей. Я когда на Родину вернулась, долго лечилась у психоаналитика. На сеансы гипноза ходила. Хотела хоть немного забыться. Думала, что, как только до дома доберусь, больше никогда не увижу чужую смерть с такого расстояния, как раньше… А тут еще хуже… Казалось бы, ведь мы дома, а опять по уши в дерьме. Тебе жалко твоего курортника?
– Конечно, жалко. Он ведь неплохой мужчина, только как-то глупо сам себя жизни лишил. Неужели эти бумаги стоят дороже, чем жизнь?!
– Он ведь коммерсант. Коммерсанты мать родную продадут, но с деньгами не расстанутся.
Катька замолчала. Я сидела, обхватив колени, и смотрела на огонь.
– Знаешь, а ведь я его почти полюбила, – тихо сказала я. – Наверно, со мной такого больше никогда не будет. Я придумала себе мужчину… Придумала все, вплоть до мельчайших подробностей, и в глубине души не верила, что он есть в реальности…
– Как это не верила?! Ты мне все уши про него прожужжала.
– Это я просто так. А на самом деле я думала, что обманываю сама себя. Когда я его в живую увидела, то не поверила собственным глазам.. Я только его нашла и так быстро потеряла…
– Знаешь, что я тебе скажу, у твоего курортника с головой не в порядке. Где это видано, чтобы человек с нормальной психикой сам в себя стрелял! Наверняка у него какие-то отклонения были. Лучше бы он тебе эти долбаные бумаги отдал.
– Мы с ним во всем друг другу подходили. И душевно, и в постели… Я как вспомню, как я его мертвого из моря тащила, так прямо сердце кровью обливается. И почему жизнь, подлянка, такая несправедливая, только встретишь что-нибудь путное, так она обязательно у тебя это отнимет…
– Катя, а ведь нам нужно в милицию сообщить, .
– Зачем?
– Затем, чтобы его нашли и похоронили по-человечески.
– Его и без тебя найдут. В милицию позвонишь, номер определят и начнут к тебе цепляться. Я эту кухню наизусть знаю. Ты единственный свидетель его смерти, поэтому с тебя и будет спрос. Лучше в это дело не лезь. Ты ничего не видела, ничего не знаешь, а уж я тебе алиби всегда обеспечу.
– А вдруг его не найдут?
– Найдут. Можешь не переживать. Как-никак, а это на пляже было. Кто-нибудь из отдыхающих придет, увидит труп и сообщит в милицию. Только пусть этот кто-то будет со стороны.
– Да там пляж дикий, – сказала я.
– В Ялте пустых пляжей не бывает. На любой пляж какие-нибудь отдыхающие нагрянут, можешь быть уверена.
Катька замолчала, тихонько всхлипнула и еле слышно спросила:
– Ты по нем сильно страдаешь?
– Очень, – призналась я. – Он замечательный. Он сказал, что очень долго меня искал…
Взглянув на часы, я заорала что было сил:
– Сутки уже истекли! Где телефон?! Катька подскочила и протянула мне телефонную трубку. Я набрала номер мобильного Глобуса и стала с нетерпением ждать. Услышав голос Глобуса, я перевела дыхание и быстро затараторила:
– Глобус, это Наташа. Дело в том, что я больше ничем не смогу тебе помочь. Комерс, которого ты хотел расколоть на деньги, мертв. Он лежит на одном заброшенном пляже не доезжая Ялты. Он застрелил сам себя. Так что, нет человека, нет проблем, а если нет проблем, то это значит, что нет никаких бумаг.
– Ты чо несешь? – недовольно остановил меня Глобус.
– Олег мертв, ты можешь это понять?! – прокричала я. – Он умер два часа назад! Ты сам виновен в его смерти! Он просто сломался, потому что очень сильно за меня переживал! – Я бросила трубку и посмотрела на Катьку опустошенным взглядом.
Жил себе человек в Германии, вставал на ноги, делал свой собственный бизнес, растил дочь… Нет, обязательно найдутся люди, которые постараются все это разрушить…
