– Давненько не виделись. Угощайся виноградом. В Ялте самый вкусный виноград, попробуй.
– Где моя дочь?! – спросила я и постаралась унять нарастающую дрожь.
– Ты даже не поздоровалась. Это неприлично. – Глобус стал засовывать себе в рот по одной виноградинке.
– Где моя дочь?! – повторила я свой вопрос и поняла, что уже не могу себя сдерживать. Если этот придурок не ответит, я вцеплюсь ему в горло и задушу его к чертовой матери.
– Твоя дочь в надежном месте. Она жива, здорова и прекрасно себя чувствует. Я хочу ответить вопросом на твой вопрос. Где бумаги?
– Какие бумаги?
– Обыкновенные, которые ты должна была мне отдать в указанный срок. Почему ты не изъяла их у комерса?
– Потому что комерс мертв и, по всей вероятности, эти бумаги находятся не в Ялте, а в Бремене.
– Как это мертв?! Кто его убил?
– Он убил сам себя.
Глобус покрутил пальцем у виска и громко рассмеялся.
– Ты мне что тут ахинею несешь?! Я говорю вполне серьезно. Ты больше ничего не могла придумать?!
– Я ничего не придумывала. Олег мертв. Его нет в живых. О каких бумагах может идти речь?! У кого я должна их выкрадывать?! У покойника?!
– Я хочу иметь доказательства его смерти. – Глобус сверлил меня недоверчивым взглядом.
– Какие еще доказательства? – растерялась я.
– Самые обыкновенные. Я хочу знать точно, что в данный момент ты не разыгрываешь спектакль, а говоришь правду. Ты сможешь предоставить мне доказательства смерти комерса?
– Смогу, – неуверенно ответила я.
– Так предоставь, я жду.
– Но для этого нам придется проехать на один дикий пляж…
– Поехали.
Такого поворота я, конечно, не ожидала. Я засунула в рот одну виноградину и утвердительно кивнула головой…
Через полчаса я уже сидела в джипе рядом с Глобусом. Меньше всего на свете мне хотелось увидеть мертвого Олега. Я боялась, что мои нервы просто не выдержат. Я вспомнила нашу ночь на медвежьей шкуре, его заботливые, умелые и сильные руки и почувствовала сумасшедшую боль и чудовищную горечь утраты… У меня было какое-то противоречивое чувство: я слишком мало его знала и в то же время казалось, что узнала его слишком хорошо. Я никогда не хватала звезд с неба, они сами прыгали в мою ладонь, но как только мне удавалось поймать какую-нибудь звезду, она тут же исчезала, не оставляя и следа… Я ломала голову и никак не могла понять, почему человек сознательно ушел из жизни.
– Ищи родные стены, – перебил мои мысли Глобус и показал на окна.
– Ищу, – ответила я и прикусила нижнюю губу.
– Ты, случайно, не была влюблена в этого комерса? – противно захихикал Глобус.
– Случайно была, – резко ответила я.
– Неужели он тебя так за одну ночь закадрил? Ты, по-моему, по нем сохнешь намного больше, чем по Мазаю.
– Мы приехали! Тормози! – закричала я, узнав знакомый пляж.
Джип остановился, и мы вышли из машины. Когда до морского берега осталось несколько метров, я тяжело вздохнула и встала как вкопанная.
– Ты чего? – недоуменно спросил Глобус.
– Мне дальше страшно идти… Я боюсь.
– Кого?
– Олега.
– Разве жмуриков можно бояться?! Я что-то не замечал, что ты пугливая. Давай не придуривайся. У тебя нервы, как у здорового мужика.
Завидев кусты, куда несколько часов назад мне пришлось кинуть гранату, я поняла, что не ошиблась – рядом с кустами виднелся перерытый песок и множество обгоревших веток. У меня закружилась голова и пересохло во рту.
– Он где-то здесь, – едва выговорила я и взяла Глобуса за руку.
Глобус кивнул своим браткам, и они принялись обыскивать пляж. Я стояла, держась за Глобуса, и следила за их действиями. Мне казалось, что вот-вот кто-то из мордоворотов крикнет, что нашел покойника.
– Ты что трясешься как осиновый лист? – спросил Глобус.
– Мне страшно.
– Я же тебе сказал, что жмуриков бояться не надо. Бойся живых, они намного страшнее. Вчера Мазая хоронили.
– А я здесь при чем?
– При том, что он тебя своим телом закрыл, а ты даже на похороны не пришла.
– А в качестве кого я, по-твоему, должна была прийти на похороны, если у него законная жена есть и детей, наверно, полный дом?! Да и каким макаром я могла прийти на похороны, если ты меня на задание отправил?! Жалко, что Мазая в живых нет, а то он бы тебе за такие штучки знаешь что сделал?! Он меня вообще никогда в свои дела не посвящал и про свои передряги никогда не заикался.
Глобус ухмыльнулся и обиженно сказал:
– Ладно, ты давай со словами поосторожнее. Я знаю, что делаю. Перед Мазаем моя совесть чиста. Я же на такое ответственное задание послал не жену его, а любовницу. Улавливаешь разницу?
– Улавливаю. С женами просто живут и исполняют супружеский долг, а любовниц любят.
Вернулись мордовороты, которых Глобус послал на поиски трупа, и растерянно пожали плечами:
– Нет там никакого жмурика, честное слово. Мы весь пляж перерыли. Может, его в море унесло?
– Я оставила его на берегу, – сказала я и в упор посмотрела на Глобуса. – Может, его нашел кто-нибудь из отдыхающих и сообщил в милицию?
– Если бы его нашел кто-нибудь из отдыхающих, то тут бы ментов было немерено. Уже бы весь пляж оцепили, – возразил один из братков. – Мы бы сюда даже близко не смогли подойти. Это дело долгое. Тут бы менты такую суету развели, что до самой ночи хватило. Этот вариант отпадает.
Я растерянно посмотрела на братков, перевела взгляд на Глобуса и сжала кулаки:
– Вы что, мне не верите?! Вы хотите сказать, что я все это придумала?! Мы были на этом пляже. Сначала занимались любовью, а потом из этих кустов раздались выстрелы и Олега ранило в руку.
– Кто стрелял? – перебил мой монолог Глобус.
– Не знаю, – пожала я плечами. – Сначала я думала, что это кто-то из твоих людей, но потом поняла, что ты здесь ни при чем. Тот, кто стрелял, целился не в Олега. Он целился в меня. Он попал в Олега случайно. Мне кажется, что стрелял один и тот же человек: сначала пытался меня убить у “Интуриста”, а затем здесь, на этом пляже.
Для пущей убедительности я сняла повязку и продемонстрировала свое огнестрельное ранение. Мордовороты присвистнули.
– Олег сказал, что он нашел выход из создавшегося положения, – продолжала я. – Он подошел к берегу и выстрелил себе прямо в сердце. Я пыталась его спасти, вытащила на берег, но он был уже мертв.
Я замолчала и жалобно посмотрела на Глобуса.
– Какая-то ты странная баба, – задумчиво проговорил он. – То из-за тебя мужики стреляются, то тебя своей грудью закрывают… И что они в тебе находят?
Я сделала вид, что обиделась:
– А что, по-твоему, во мне нечего найти? Глобус ушел от ответа и свирепо посмотрел на мордоворотов:
