— Но почему ты так уверена, что после пожара эти вещи были на месте? — поинтересовался Далтон.
Джек посмотрел на него укоризненно.
— Знаешь, Далтон, Мэри-Джо отвечает на этот вопрос уже третий раз за сегодняшний вечер.
— И отвечу на него снова, — резко произнесла Мэри-Джо, — Я уверена насчет медальона. На него падало аварийное освещение. Насчет остального не могу утверждать точно, но мне кажется, что, проходя мимо прилавка, я бы обязательно заметила, если бы чего-то ее хватало.
— Почему ты так в этом уверена? — не унимался Далтон.
— Потому что я часами смотрю на эту витрину, когда в магазине мало покупателей. Я знаю каждую драгоценность и в каком месте она лежит. Я сама обычно раскладываю в витрине товар из новых поступлений. Я знала бы, если бы что-то передвинули или вынули оттуда. А теперь, Далтон, позволь мне тоже задатьодин вопрос. Гарри Йейтсговорил тебе что-нибудь обо всем этом?
— Ни слова,
— Боб утверждает, что Гарри был с ним прошлой ночью, когда он понял, что не хватает драгоценностей, и что Гарри должен был сообщить об этом тебе.
Далтон покачал головой.
— Он не звонил мне домой вчера вечером, а утром я был в своем кабинете не больше пяти минут, прежде чем отправиться в Остин.
— Ты ведь не думаешь, что Гарри тоже замешан в этом?
— Мы не знаем даже, замешан ли в этом кто-либо из них, Мэри-Джо. Даже если во время пожара исчезли только часы, кто-нибудь мог похитить драгоценности позже. Здесь было полно рабочих. Кстати, в тот вечер, когда загорелся магазин, здесь было полно пожарных.
— Ты обвиняешь моих людей? — голос Джека был холоден как лед.
— Я никого пока не обвиняю, — спокойно произнес Далтон. — Даже Боба. У нас до сих пор нет никаких реальных доказательств. Я не могу обвинить кого-то, следуя лишь собственной интуиции.
— Витрина на замке, — сказала Мэри-Джо. — Насколько я знаю, замки взломаны не были. Если только Боб не заменил их, не сказав ничего мне. Кстати, — вспомнила она, — у Боба в столе есть комплект запасных ключей.
— Потрясающая забота о безопасности, — с негодованием произнес Далтон.
— Так что же нам делать? — спросила Мэри-Джо.
— Тебе ничего не надо делать, — ответил Далтон. — Позволь мне выполнить свою работу.
— Но как мне работать дальше? Боб ждет, что завтра утром я принесу дискету и распечатку. Как я снова взгляну ему в глаза, как смогу быть рядом с ним весь день, думая о том, что он, возможно, ограбил собственный магазин и устроил пожар, чуть не стоивший мне жизни.
Джек положил руку ей на плечо.
— Тебе не обязательно туда идти. Позвони и скажи, что заболела.
— Но что это решит? — Мэри-Джо махнула рукой.
В доме на другом конце города зазвонил телефон. На звонок ответили быстро и тихо, прежде чем успел бы поднять трубку кто-либо другой.
— Твое время истекло! — произнес голос на другом конце провода.
Синдикат. Люди, которым он должен тысячи — десятки тысяч — долларов.
— Нет! — Его прошиб холодный пот, и в то же время пересохло во рту. — Еще один день. Мне нужен всего один день.
— Ты уже говорил это на прошлой неделе, парень! И ты помнишь, что я тебе ответил?
Руки его тряслись. Конечно, он все помнил. Трудно забыть обещание переломать ему кости, если он не заплатит вовремя.
— У меня просто возникли небольшие проблемы, вот и все. Мне нужно время. Совсем немного времени.
В трубке послышался тяжелый вздох.
— Завтра в полдень, парень. И ставки повышаются.
— Как это?
— Просрочка стоила нам денег. И, значит, будет стоить и тебе. Ты должен вернуть нам долг завтра в полдень, иначе никто не сможет собрать все куски, на которые будет разрезано твое тело. Они будут рассыпаны от Ту-Оукса до Рио-Гранде.
В трубке послышались гудки. О Господи, Господи, что же ему теперь делать?
«О'кей, о'кей, необходимо сохранять спокойствие».
— Кто это звонил? — послышался из кухни тихий, нежный голос.
— Никто, — крикнул он в ответ. — Про сто ошиблись номером.
О Боже, они собирались убить его. Он должен получить обратно эти часы!
В доме Мэри-Джо раздался телефонный звонок. На индикаторе определителя номера загорелась надпись «за пределами района».
— Наверное, это мама, — с надеждой произнесла Мэри-Джо.
Но это была не мама. Джек сразу понял, кто звонит, увидев, как отхлынула кровь от лица любимой женщины. Он тихо выругался и прошептал Далтону:
— Это он, — а затем нажал на кнопку записывающего устройства. — Наверное, звонит с сотового телефона.
— Да, — произнесла наконец дрожащим голосом Мэри-Джо. — Я знаю это место. Да. В полночь? Но… Х-хорошо.
Она медленно положила трубку и крепко сжала руку Джека.
Итак, ловушка была расставлена. Бели все пойдет по плану, мужчина, угрожавший Мэри-Джо, будет схвачен и посажен в тюрьму сегодня после полуночи.
Он велел Мэри-Джо передать ему украденные часы в полночь в заброшенном сарае в двенадцати милях к востоку от города. Она должна была приехать туда одна, припарковать машину позади сарая и, если звонивший не появится до двенадцати тридцати, положить часы под перевернутую бочку внутри сарая.
Далтон забрал дискету и инвентарную опись на случай, если они понадобятся в будущем в качестве улик. Он будет наблюдать за происходящим из укрытия неподалеку от сарая, хотя для Мэри-Джо оставалось загадкой, где он собирался спрятать свою машину. Если ей будет грозить опасность или она испугается, Мэри-Джо должна воспользоваться рацией, которую дал ей Далтон и которая обеспечит связь с ним и двумя его помощниками.
Но больше всего она беспокоилась о Джеке. Его загадочная улыбка и тихо произнесенные слова: «Десять минут! Дайте мне только десять минут наедине с этим негодяем!» — встревожили и Далтона, и Мэри-Джо.
— Послушай, — сказала она, — я и так достаточно напутана.
— Я знаю, дорогая, — обхватив Мэри-Джо за плечи, Джек привлек ее к себе. — Обещаю, что с тобой ничего не случится. Я не допущу этого.
— Вот этого я и боюсь. — Мэри-Джо высвободилась из его объятий. — Я буду все время волноваться о том, что ты задумал. — Они договорились, что Джек спрячется под задним сиденьем машины Мэри-Джо. Далтон согласился на это лишь после того, как Джек пригрозил, что все равно последует за ними, даже под угрозой срыва всего плана.
— Вы двое ничего не хотите мне сообщить? — поинтересовался с улыбкой Далтон.
— Не лезь в это дело, — улыбнулся в ответ Джек. — Твой длинный язык уже стоил мне неприятностей.
— Мой язык? — изобразил удивление Далтон. — А что я такого сделал?
