но быть со мной не желает. А так мне не надо. Только полностью. Всецело.
Зажимал уши и быстро шёл прочь, чтобы не слышать, как она зовёт меня. Если бы вернулся, то не смог бы сдержаться и снова забрал бы её к себе.
Похоть проста и понятна, а любовь опасна. Люблю ли я Валэри? А что такое «любовь»?
На следующий день она пришла ко мне. Не любовь, разумеется, а Валэри. Я пытался держаться отстранённо, ведь если бы я дал волю своим чувствам, то Валэри не ушла бы из моего кабинета. И, разумеется, в свой адрес я услышал одни обвинения. Как предсказуемо. Что ни делаю – всё для неё плохо.
Да, блять, она права! Я использовал её. Нагло. Жёстко. Цинично. Я часто использую людей. И вот я сделал это с ней. С той, которая дорога мне. Хреновые у меня приоритеты, но других не будет. Именно они сделали меня тем, кто я есть. Позволили получить то, чего я хотел. Но с Валэри не прокатило.
Мне нужно было вывести Камиля и тех, на кого он работал, на чистую воду, и я втянул Валэри в игру. Думал, что всё пройдёт гладко. Я знал, что он не убьёт Валэри, а потащит к своему боссу, поэтому мог не опасаться за её жизнь. Мне нужны были доказательства, что он работал на Гибсона, но я не получил их. Мы ждали до последнего, но Камиль так и не назвал ничьих имён и фамилий. По факту всё было зря.
Да, я убил предателей. Показал Валэри кем являюсь. Теперь она знает, что мои руки в крови. Этот пункт плана я выполнил, но нужно ли говорить, что я облажался… Очень жёстко облажался.
Камиль смог отключить камеры, и мы не контролировали ситуацию полностью. Ни я, ни Томас не поняли, что Валэри ударили. Кроме их разговора и криков Валэри, мы слышали лишь помехи. Если бы мы услышали звуки ударов, то сразу бы ворвались туда, а не тянули до последнего.
Следовало установить скрытые камеры по всему дому, про которые Камиль бы не знал, а не просто дополнительную прослушку. Что случилось с жучками, мать их?! Всегда всё работало исправно, а в ту ночь даже техника пошла против нас.
Когда я увидел, что эти ублюдки сделали с Валэри, ярость завладела мной полностью, плохо соображал, что творю. Валэри пострадала из-за меня. Казалось, если скажу это вслух, то это станет реальностью. Смотрел на её подбитую скулу и разбитую губу и хотелось воскресить тех выродков, а затем убить их ещё раз. Стоял и осознавал, что это полностью моя вина. Почему не извинился? Почему повёл себя как свинья?
В тот момент я не был в адеквате. То, что я сказал ей, я, на самом деле, говорил себе. Так я пытался успокоить себя. Я повторял это в мыслях снова и снова. И постепенно поверил в то, что ничего страшного не произошло. Мне нужно было в это верить, и я убедил себя в том, что раз Валэри любит боль, то и эти удары для неё пустяк. А раз это пустяк, то она в итоге простит меня и сможет принять таким, какой я есть.
Игнорировать проблему иногда проще, чем посмотреть страху в лицо. Я всегда смотрел. А в том, что касается Валэри, привычная система не работает.
Пытаюсь вести себя как обычно, думать наперёд, анализировать, выстраивать стратегию, смотреть на ситуацию со стороны, но с появлением Валэри меня будто подменили. Я не могу просчитать ничего, допускаю ошибки и лажаю, лажаю, лажаю. И отражается это не только на бизнесе, но и на всех сферах жизни.
Валэри ушла, а я всё никак не могу перестать жить прошлым. Нашим с ней прошлым. Оглядываюсь назад и понимаю, что вёл себя как кретин.
Хотел завоевать её доверие, стать нежнее, заботливее, чтобы она не боялась быть со мной. А затем снова отстранялся и становился циничным куском дерьма, потому что у хорошего меня уж точно не было шансов завоевать её, заинтересовать, привязать к себе.
Но по итогу всё равно ни черта не вышло. Ни один подход не сработал. Валэри уже нет в моей жизни, а меня всё ещё штормит. Мотает из стороны в сторону. Плохой и хороший полицейские слились в одном лице и никак не могут договориться, кто теперь главный. Начинаю думать, что у меня раздвоение личности. Благо, есть Томас. Он не даёт мне окончательно увязнуть в грёбаном самокопании.
Люблю ли я Валэри? Ответ очевиден. Я не знаю, что такое любовь, но по всем признакам это именно она. Иначе какого хрена до сих пор веду себя как баран? Какого чёрта так хреново без неё?
Внешне я невозмутим и спокоен, но внутри меня натурально ломает…
Дьявол!
С размаху обрушиваю кулак на стол.
– Опять? Джо, может, тебе на бокс записаться? Мебель жалко.
Поднимаю голову и смотрю на Томаса исподлобья.
– Тех, кто работал в связке с Тони, уже взяли, – он садится напротив. – Ты как вообще набирал людей? Ушами хлопал?
– Камиль работал на меня восемь лет, Тони – семь. Ни одного косяка за всё время.
– Ну-ну.
– Блять, Том! Я тоже могу ошибаться! Не робот.
– Ну-ну.
Врезать ему, что ли? Я и так знаю, что облажался по-крупному. Его нотаций и сарказма только не хватало. Бесит всё до невозможности. Забыться – единственное, что приходит в голову. Не обращая внимания на подколы Томаса, покидаю замок, сажусь в машину и гоню как бессмертный. Трасса вскоре сменяется ночным Лондоном.
Две недели назад один тип отдал мне клуб за долги. Обычный клуб я бы ни за что не взял в качестве расплаты. Слишком много мороки. Но вот от заведения для любителей темы отказаться не смог. Я ведь и сам к ним отношусь. Да и прибыль это место приносит хорошую. Все клиенты – обеспеченные люди, готовые платить большие деньги за возможность реализовать свои самые тайные фантазии. Разумеется, анонимно.
Бывший владелец легко мог бы расплатиться со мной, если бы не спускал столько денег на игру в покер. Всё-таки
