Я вылетела из комнаты, с силой хлопнув дверью. От злости и обиды у меня дрожали руки. Я думала, что он пойдет за мной и извинится, но мои иллюзии разбились вдребезги – Дмитриев даже не вышел, когда я шебуршилась в коридоре. Что ж! Я сама хотела уйти – вот и ушла!
Я вышла из дома с сумкой, и вытирая ладонью выступившие слезы – все таки они выступили, – пошла вперед. Мне нужно было ехать обратно к Пашиной тетушке и приводить в порядок квартиру. О том, что мне придется отвечать за этот бардак и вспоротую мебель, лучше было не думать. От этой мысли становилось плохо вдвойне.
Я нырнула под арку; передо мной была проезжая часть, и тут ярко-красная машина тронулась мне навстречу.
Плавно затормозив, она остановилась.
Ангел вышел из машины, хлопнув дверцей, и направился ко мне, улыбаясь.
– Привет! – он наклонился и поцеловал меня в щечку.
Я сделала попытку отстраниться.
– В щечку же, – укоризненно сказал он. – Куда путь держим?
– Куда глаза глядят, – съязвила я.
– А куда они глядят?
Я пожала плечами.
– Для начала я поеду на квартиру к знакомым, которые предоставили мне крышу над головой.
– А эта хата – ликвидирована?
– Ты что, за мной следил?
– Как можно!
Я бросила на него взгляд мельком. Сегодня Ангел был каким-то притихшим и скромным. На него не похоже.
– Ликвидирована.
– Могу подвезти.
– Ты работаешь в бюро добрых услуг?
– Всего лишь Карлсоном, который живет на крыше. Садись!
– А, ладно, – я махнула рукой и открыла дверцу машины.
Настроение было паршивым и я решила, что такой собеседник как Ангел поможет мне отвлечься от моих проблем.
– Как дела?
– Лучше не спрашивай! – буркнула я.
– Я уже вижу – поэтому и спросил. Решил протянуть руку помощи. Я же в бюро добрых услуг работаю.
– За бесплатно? – поддела я.
– Может, у меня в твоем деле свой интерес появится.
Я задумалась. Может правда, чем черт не шутит – поделюсь с Ангелом, и он мне что-то подскажет.
Я рассказала ему историю с Эвой от начала до конца.
Про то, как ее преследуют и что мы не знаем, как все это прекратить.
– И что ты скажешь? – спросила я, закончив. Салон красной машины был мне уже знаком и я погладила рукой леопардовую обивку.
– Пока ничего. В зависимости от того, что ты хочешь.
– Я хочу узнать, почему они преследуют Эву. И что им от нее в конце концов нужно.
– И как ты до них доберешься?
– Не знаю.
Ангел вел машину уверенно-спокойно. Его руки лежали на руле, а я не могла отвести от них взгляда. Легкий золотистый загар и золотисто-рыжие волоски на руках. Никогда раньше я не обращала внимания на мужские руки…
Отвернувшись, я стала смотреть в окно.
– Теперь поподробнее куда ехать.
Я объяснила и замолчала.
После недолгой паузы Ангел повернулся ко мне.
– Дмитриев не раскололся?
– Нет.
– Странно! Он же один из немногих в нашей стране специалистов в области омоложения. И занимается теми же проблемами, что и «Медицина будущего». Ладно, будем думать вместе.
– Ты-то тут причем?
– Говорю же – свой интерес имеется. Как журналиста. Одно время шел вал публикаций на тему стволовых клеток и что они очень вредны. То да се. Смерть некоторых наших звезд, в том числе Анны Самохиной и Любови Полищук тоже связывали с этими операциями. А потом – тишина. Все расследования прекратились. Как будто бы команда сверху была.
– Но Эва-то причем? Эва – не звезда. У Дмитриева есть мысль, что ее хотят использовать как материал. Точнее – ребенка.
– Резон есть, – кивнул Костя.
А меня всю заколотило.
– Но это же речь о моей сестре идет! Понимаешь? Сест-ре! И племяннице. Машке.
– Ого! Уже имя дали?
– Не смешно. Машей звали нашу маму. Она умерла и…
– Понимаю. – Ангел неожиданно погладил меня по щеке, и я вспыхнула.
– Не надо.
– А я тебя и не трогаю. Мы же друзья.
Но я ничего не ответила.
В молчании мы доехали до дома Милены Сергеевны.
– Как подумаю, что этот бардак разгребать надо.
– Я тебе помогу, – быстро ответил Ангел. – Что ты там будешь одна корячиться.
А я открыла рот от неожиданности. Столичный успешный журналист Костя-Ангел, который может, по словам Еромолиной, склеить любую топ-модель, и который ездит в Париж на уик-енд, собирается помогать мне разгребать эти авгиевы конюшни. Ну и ну!
– Спасибо, – только и выдавила я.
Поставив машину на сигнализацию, мы пошли к подъезду.
Подходила к квартире я с опаской, открыла ключом дверь – все здесь было по-прежнему.
– Ого! – брови Ангела взлетели вверх. – Серьезно работали.
– Здесь пахать день-два как минимум, чтобы все в порядок привести.
– Разберемся, – и Ангел подмигнул мне. – С четырями руками проще. Не так ли?
Я два раза бегала в магазин – покупать моющие средства и порошки, мы расставили мебель, я вымыла полы, Ангел прибил две сорванные книжные полки. Плодами своих трудов мы остались довольны. Но осмотрев квартиру, Ангел скпетически почесал в затылке.
– Диван и кресла вспороты, к тому же пара стульев поломаны. Вряд ли твоя знакомая погладит тебя за это по головке.
– Это точно – не погладит, – уныло откликнулась я. – А что делать?
– Купить новую мебель.
– Я не потяну. Были бы деньги – без проблем. Так бы и сделала.
– Я дам тебе денег.
– Ну, нет!
В зеленых глазах мелькнула сумасшедшая искра.
– Боишься быть обязанной?
– Может быть.
– Считай, что я даю тебе деньги в долг. Когда будешь при деньгах, вернешь.
– В ближайшее время мне это не грозит.
– Откуда ты знаешь?
– Догадываюсь.
– Вот что, Мисс Марпл, во-первых, в жизни никогда ничего нельзя знать наперед. А во-вторых, возможно мы состряпаем сенсационный материал, где половина доли – твоя.
– Ну если так…
– Только так. И никак иначе. Так что завтра купим мебель. А сегодня… – он кивнул. Я ждала, что сейчас он скажет «пока» и уйдет к своей сверкающей машине, в свою жизнь, где все легко, просто, искрометно – или мне так только казалось? – Я предлагаю поехать ко мне и провести оставшийся вечер по-человечески.
– Это как? – невольно рассмеялась я.
– Увидишь.
Заметив мое легкое колебание, Ангел шутливо приложил руку к груди и торжественно заявил:
– Я обещаю, что верну тебя в целостности и сохранности.
– Принято.
Ангел жил там, где и полагается жить небожителям – в красивом новом доме на берегу Москва-реки. Территория вокруг дома была выложена разноцветной тротуарной плиткой, а неподалеку покачивались белоснежные яхты.
– Красиво?
– Супер.
Стеклянный лифт взметнулся вверх, и я смотрела на реку, которая жидким серебром плавилась передо мной.
