— Что ж, пойду, пожалуй. — Заторопилась я.
— Ты это… — Смутилась она. — Не думай, я тебя не осуждаю.
«Если бы обвинения сводились только к твоим домыслам, я была бы самым счастливым человеком в мире». — Горестно вздохнула я.
— До свидания. — Робко попрощалась я.
— Пока. — Вяло буркнула она и, взяв книжку, улеглась в шезлонг, без особого воодушевления предложив. — Ты не стесняйся, звони, если что.
Кивнув, я вышла за калитку и зашагала вдоль улицы.
Перелесок, показавшейся теперь не столь приветливым, проскочила, что называется «на автопилоте». Станция встретила девственно пустой платформой и, глянув на приколоченное кем-то расписание, убедилась, что электричка только что ушла. Следующую же, по закону подлости, придётся ждать не менее двух часов, так как в будни движение менее интенсивное. Ободранный киоск с опущенными помятыми ролетами, тоже не внушал оптимизма и я уселась на расставленные той же заботливой рукой скамейки и принялась меланхолично скучать.
— Что же это вы, милочка? — Раздалось над ухом вкрадчивое шипенье. — Мы вам доверились, и?.. Что получили в ответ?
От неожиданности дёрнувшись, я обернулась и оцепенела от страха. Вадим Игоревич расположился за спиной и, с кривой ухмылочкой, наслаждался произведённым эффектом.
— Мы думаем, что Маша Распутина в Париже, занимается порученным делом. А непослушная девочка, в это время разгуливает в Подмосковье. Интересно, как вам удалось незаметно проскользнуть? Впрочем, это не важно. Через каких-нибудь два часа сами всё расскажете. — Процедил сквозь зубы он.
— Хрен тебе. — В отчаянии выкрикнула я и, размахнувшись один раз послужившей орудием возмездия сумочкой, врезала по не вызывавшей ничего, кроме брезгливого омерзения, лягушачьей морде.
Склонный к театральным эффектам куратор неслышно подкрался сзади. И теперь стоял спиной к краю возвышавшейся над землёй на добрый метр платформы. На моё счастье, благородные хулиганы здорово поработали над ограждением. А у станционного начальства до починки не доходили руки. Не ожидавший подобного демарша Вадим Игоревич кулем повалился вниз. Метрах в двадцати ждал чёрный автомобиль, из которого начал вылезать водитель. Не долго думая, я спрыгнула на рельсы и, бросилась на противоположную сторону, совершенно не обратив внимания на приближающийся поезд. Вообще-то, успела забраться на спасительное возвышение, ещё когда грохочущий состав был метрах в десяти. Тем не менее, душа ушла в пятки.
«Не ходить тебе, Маша, на медведя». — Посетовала я.
Это я к тому, что в позапрошлом веке, молодого охотника таким образом «проверяли на вшивость». Юноша становился перед приближающимся поездом. Высшим пилотажем считалось спокойно отойти в сторону, когда до паровоза оставалось около пяти метров. Вот и думай: не то люди были хладнокровнее, не то локомотивы уступали нынешним в скорости?
Если проклятия и летели вслед, то я их не расслышала. Мчащийся между нами состав давал небольшую фору, которой не преминула воспользоваться. И, помня, что преследователи на машине, со всех ног бросилась подальше от дороги. Продираясь сквозь кусты, здорово поцарапалась, а блузка превратилась в ошмётки. Распущенные волосы тоже норовили зацепиться за всё, что попадалось по дороге. Дрожа от страха, всё же притормозила и, потеряв несколько секунд, собрала их в конский хвост.
«Чёртов Семён Павлович». — Кусая губы, проклинала местного участкового. — «Ну зачем, зачем ты проходил мимо»?
Но, как ни крути, а винить кроме себя некого. Если бы не дала волю эмоциям и просто заговорила с Эллой, вряд ли бы он обратил на нас внимание. В крайнем случае, просто поздоровался бы. И уж никогда бы не стал проверять документы. А, тем более, сверяться с базой данных.
Тяжело дыша и попутно отдирая от изодранной в клочь одежды репейник, погоревала об столь драгоценной свободе личности, утрачиваемой в ходе поголовной компьютеризации. Куда катится человечество, ежели самая мелкая сошка, за несколько секунд может выяснить о тебе всю подноготную? А другая, рангом чуть повыше, без труда получает информацию о проведённом запросе, и уже через час ты оказываешься с ней нос к носу.
Шум товарного состава стих вдали и, в наступившей тишине отчётливо расслышала урчание мотора. Всё же, куратор был профессионалом и не собирался сдаваться без боя. Так же как и я, рассудив, что на открытой местности шансов у беглянки ноль, направился к зарослям. Оставалась надежда, что при всём накопленном опыте, он не обладает талантами Натти Бампо и вряд ли с ходу возьмёт след.
— Маша, стой! — Раздалось сзади, и я, воодушевлённая, не знаю уж, приказом или просьбой, прибавила ходу.
Судя по звукам, преследователей двое. Двигаются на расстоянии десяти метров друг от друга и, что самое печальное, в верном направлении.
— Ты должна понимать, что это лишь вопрос времени. — Продолжал увещевать Вадим Игоревич. — Тебе не спрятаться. Сейчас я вызову подкрепление и отдам команду перехват.
«Ага, размечтался! — Злорадствовала я». — Данные-то по твоему хозяину у меня. А ну как попадут не в те руки»?
— Маша, это твой последний шанс. — Снова предпринял попытку уговорить он. — Иначе, ты просто не оставишь мне выбора.
Как будто у меня имелась альтернатива. После того, как Сержа Ракова убили, а я на некоторое время оказалась хранительницей секретных данных, я ему нужна только в виде трупа. Не сейчас, разумеется, а немного позже. До тех пор, пока не расстанусь с ноутбуком и под воздействием наркотиков не расскажу абсолютно всё.
Наверное, шансы мои несколько возросли, так как сзади раздались приглушённые расстоянием хлопки. Вряд ли они видели меня, чтобы вести огонь прицельно. Скорее, просто палили для острастки и давая выход бессильной ярости. Но, тем не менее, одна из пуль содрала кору с дерева метрах в двух впереди и, охнув от ужаса, я повалилась на мягкий мох. Сухие щелчки продолжали доноситься но, поскольку свиста пуль не слышала, пригнулась как можно ниже и поддала жару.
Эпизод из прочитанного в далёком детстве «Человека невидимки» всплыл в памяти, объясняя происходящее. В главного героя стреляли именно таким образом. Наобум, посылая пули веером. К несчастью для того — попали. В меня же, спасибо ангелу-хранителю — нет.
Должно быть, количество патронов в обойме прямо пропорционально мужской целеустремлённости. Во всяком случае, израсходовав боезапас, преследователи начали отставать. Пыл иссяк, а азарт погони забила одышка, свойственная кабинетным крысам и их раскормленным шофёрам. Я же, мысленно ликуя, наоборот, увеличила скорость. Если для них это «всего лишь вопрос времени», то в моём случае на кону стояла собственная, пусть и не очень путёвая, но, всё равно, чрезвычайно ценимая, жизнь. Согласитесь, за такую «малость» стоило побороться!
