в Джоне чувство вины, которое он старательно запечатывал в себе. Нет, он не откажется от Натали ни при каких обстоятельствах, даже ей во благо. Но дурные мысли все равно не давали покоя.
— Я попробую по своим каналам узнать, кто сливает информацию де Сантису, — пообещал Джон, когда Ройс выдохся от своих историй.
— Не де Сантису. Андерсену. Он вдруг объявил себя святым и требует отчета по расследованию «смерти» Натали, угрожая моему начальству отставкой. Он ищет Пилар де Гова, очень боится, что она у нас.
— Жареным запахло, вот и нервничает. На него давят со всех сторон. Не буду тратить время на поиск мелких сошек. Я передам тебе доказательства связи Андерсена с поставками женщин для продажи в рабство.
— До чего ты страшный человек, Ноулз.
И это он еще не все рассказывал Ройсу. Джон прорабатывал запасные ходы и шаги для отступления, в случае, если ФБР решит после оказанного содействия упечь его на пожизненное.
Джон заставил переодеться Ройса в такой же костюм, как у его охранников. Помимо Ройса с ним летели бессменные Альба и Лука, которым он не глядя мог доверить свою жизнь. Под их руководством еще восемь человек ждали его в аэропорту на трех бронированных машинах.
— Ройс, ты хоть челюсти немного расслабь, а то за километр выдаешь себя, — поиздевался Джон, жуя жвачку перед выходом из самолета. Он протянул ему упаковку мятных подушечек. За прошедшее время он определенно вошел во вкус, подтрунивая над федералом.
— Я все думал, как Натали умудрилась пустить под откос всю свою жизнь ради тебя. Теперь понятно. Вы же…
— Одного поля ягодки. Ага, — закончил за него мысль Джон, вызвав усмешку у агента. Чувство вины слегка отступило.
Богота встретила их своей типичной погодой. Сколько раз здесь бывал, каждый раз лил нескончаемый дождь. Возможно, конечно, он все время приезжал сюда, минуя солнечные дни. Ненавидел это место.
За последние года столицу Колумбии смогли немного привести в порядок, городские власти «причесали» центр, понастроив в нем небоскребы. Говорили даже, что уровень преступности снизился и значительно сократился наркотрафик. На деле же, приличные дома обнесены железными заборами с колючей проволокой, а кокаин как был основой экономики Колумбии, так и остался. Лидеры преступных картелей прикрывались дорогими костюмами и высокопоставленными должностями, но по сути ничего не менялось. Кроме одного. Жадность дельцов росла с какой-то невероятной скоростью. Сейчас, по словам де Сантиса, поставки прекратились из-за выросшей цены на тридцать процентов.
Джон, конечно, планировал мирным путем договориться с Луисом Вергара, владельцем компании «Вергара Эмеральд», официально занимающейся добычей изумрудов. Но переговоры могли по-всякому закончиться. То, что Джон приехал к нему и удостоил своим визитом, уже возвысило эго жадного лицемера до невозможных размеров. Если он вдруг примет данный жест за отчаяние и слабость, придется действовать по-другому. Колумбийцы народ опасный, понимающий только силу и авторитет. Никакие цивилизованные способы ведения переговоров здесь не работают.
Вергара ждал их у себя в особняке, охраняемом по периметру людьми с автоматами и сторожевыми доберманами. Местечко для разговоров не очень удачное. Если начнется заварушка, шанс выйти отсюда без пулевого ранения ничтожно мал. Джон полагался на Альбу. При негативном раскладе, у телохранителя подготовлен план побега. Поэтому и машины бронированные.
Наркобарон встретил его у крыльца своего дома лично, распахнув объятия. Обнимал Джона, словно они старые друзья.
— Джон, как же ты обрадовал старика своим визитом. Для меня большая честь принять тебя как гостя в своем доме!
Колумбиец отличался стройным телосложением и выглядел достаточно хорошо для своего возраста. Даже в бороде седина пробивалась редкими прядями.
— Луис, я крайне стеснен во времени. Будет здорово, если мы перейдем сразу к делу, — Джон холодно пожал ему руку.
— Ну, как же так! Ладно, обижаться не буду. Надеюсь, ты передумаешь, и погостишь пару дней после моего предложения.
Только лишь в случае его похорон. Терпеть не мог ни колумбийца, ни вести какие-либо дела с ним. Вечно он выкидывал что-то. Непредсказуемый и своевольный, создающий проблемы. Альба, Лука и Ройс последовали за ним в дом, остальные люди Джона стояли возле машин, ожидая команды Альбы в любой момент.
— Странно, что ты защищаешься от старого друга, — проворчал Вергара, предлагая устроиться Джону в кресле.
Колумбиец говорил с серьезным акцентом, подбирая слова и мучаясь. Джон прекрасно мог вести беседу на испанском, но сейчас даже на такой уступок идти не хотел.
Интерьер гостиной особняка в испанском колониальном стиле отличался вопиющей роскошью. Позолота в сочетании с изумрудными оттенками кричали о принадлежности владельца дома к горнодобывающей промышленности.
— Старые друзья не повышают стоимость товара на треть без предупреждения, — Джон сидел в расслабленной и выжидающей позе. Ребрами ощущал кобуру с пистолетом под пиджаком. Это немного успокаивало.
— Я же не знал, что ты ведешь дела! Синьор Маттео Моретти очень неспокойный в последнее время. Слышал, он потерял сына в какой-то перестрелке. Мы с Сенатором не готовы продолжать вести дела с ним.
— Мне передать это синьору? — Джон обалдел от такой откровенности и самоуверенности.
— Сынок, послушай старика. Тебе давно пора перехватить власть у Моретти. Давай низвергнем ублюдка. Я помогу найти людей. Тошно от него. Я специально такие цены установил, чтобы он уже отстал от меня.
— Есть еще Лучано Моретти, — напомнил Джон о «дедуле».
— Брось, он уже давно одной ногой в могиле. С него уже даже песок сыпаться перестал. Что-то я не предложил тебе ничего из напитков, — Вергара взмахнул рукой и в гостиной материализовался один из его телохранителей с двумя бокалами виски на серебряном подносе.
— Не пью, извини, — Джон даже если бы и пил, точно бы не принял бокал из рук того, кто может добыть самый редкий яд.
— Как скажешь, — Вергара жестом приказал телохранителю скрыться с глаз.
— Назови цену своего заманчивого предложения, — Джон чувствовал подвох.
— Да сущий пустяк. Знаешь… ты очень влиятельный человек. Свободно вертишься в светском обществе и при этом не теряешь
