— Просто-напросто Дэвид, услышав о единственном человеке, погибшем во время этой миссии, посчитал, что подосланный им убийца успешно справился со своей задачей, то есть прикончил меня. Меррит сделал это заявление, не проверив факты.
— Откуда они узнали, что этот молодой человек падок до денег? — поинтересовался Дэйли.
— Вряд ли они его подкупили, — отозвался Грэй, удивив этим Дэйли и Барри. — Его нельзя было «взять» чем-то материальным. Я уверен, что Спенс прикрывался именем президента, когда вышел на Гаррета и выставил меня в глазах бедного парня предателем, шпионом, угрозой демократии или чем-то вроде того.
Гаррет был прекрасным морским пехотинцем, и не более. Целясь в Бондюранта, он выполнял приказ верховного главнокомандующего. Ничто другое не смогло бы заставить его предать меня, даже под угрозой смерти. Я не виню его, он был пешкой в руках Дэвида и Спенса. Это они его убили, и в этом нет никаких сомнений.
— Вы говорили потом с Мерритом с глазу на глаз? — спросила Барри.
— Бог свидетель, я хотел этого, но не мог позволить себе стать беззащитным, полностью раскрывшись перед ним.
— Но вы смогли тем не менее благополучно выйти из игры, — заметил Дэйли.
— Я ушел в отставку не потому, что струсил, — раздраженно произнес Бондюрант. Дэйли тотчас поднял обе руки вверх.
— Не обижайтесь, я не это имел в виду.
— Я оставил Белый дом только потому, что не хотел служить Дэвиду Мерриту.
— Однако вы до сих пор вызываете у него раздражение. Вайоминг, который вы неожиданно для всех выбрали местом проживания, не столь уж недосягаем из Белого дома.
Грэй кивнул утвердительно.
— Дэвид знает, что у меня на него зуб. Во-первых, из-за Гаррета, а теперь к тому же из-за ребенка Ванессы. Я представляю для него неразрешимую проблему, и поэтому он подослал Спенса, чтобы тот разрешил ее раз и навсегда.
— Это все из-за меня, — тихо произнесла Барри.
— Рано или поздно это все равно бы произошло. Я очень долго ждал этого момента. Дэвид ведь не мог так просто уничтожить меня — я же стал национальным героем и был у всех на виду! И потому он предпочел разделить эту славу со мной.
В последнее время интерес общества к моей персоне поутих, и он посчитал, что настал подходящий момент расправиться. Так что, Барри, с вами или без вас — это был всего лишь вопрос времени.
— Ну а теперь, когда мы знаем, в чем проблема, каковы будут наши действия? — спросил Дэйли. — Жить мне осталось недолго, но это не значит, что я готов провести последние дни в федеральной тюрьме за попытку уничтожить президента.
— Если в один прекрасный день правда о смерти ребенка Ванессы станет достоянием гласности, то нынешняя администрация умрет естественной смертью, — заверил его Грэй.
— Правильно, — согласилась Барри. — Именно так и случится. Сейчас меня больше всего волнует судьба Ванессы. В данный момент именно она представляет для Меррита реальную угрозу.
— Я ни на секунду не поверил во весь этот вздор по поводу ее уединения. Дэвид просто держит ее в изоляции.
— С какой целью, Грэй? — спросил Дэйли.
— Запугать, чтобы держала язык за зубами. Ход его мыслей ясен. Для него нынешнее состояние здоровья Ванессы ничуть не хуже прежнего, и потому Дэвид постарается заставить ее поверить в то, что она сама повинна в смерти ребенка и что ради спасения своей репутации наговаривает на мужа. От выбора метода убеждения будет зависеть ее жизнь.
— Метод убеждения?
— Не хочу даже думать об этом.
— А что с Армбрюстером? Имеет ли он отношение ко всей этой грязи?
— Мне тоже хотелось бы это знать, Дэйли. Но до тех пор пока я не выясню факты, лучше не отвлекаться на него.
— Что вы собираетесь предпринять? — спросила Барри.
— Так, есть кое-какие планы. Видимо, Грэй Бондюрант отнюдь не склонен был делиться ими.
— Что ж, можете использовать мой дом как базу для ваших действий, — произнес Дэйли.
— Спасибо, но я не хочу подвергать опасности еще и вас.
Дэйли рассмеялся.
— А что я теряю? К тому же это безопасное место. Никому и в голову не придет искать вас у меня.
— То же самое говорила мне вчера вечером Барри, — откликнулся Грэй.
— Нашу дружбу она держит в строжайшем секрете, — объяснил Дэйли.
— Почему?
— Это наше с Дэйли личное дело, — резко произнесла Барри.
— Грэй, можете поверить мне на слово, для вас это самое безопасное место, — повторил Дэйли.
— А как у вас с работой? — спросил Грэй у Барри.
— Уже возникли проблемы, — ответил за нее Дэйли. — Приходили федералы и расспрашивали о ней.
Грэй нахмурился.
— Уверен, что это были не-агенты федеральной службы, а люди Спенса. Барри, сколько людей на вашем телевидении знают об этом деле?
— Я ни с кем не разговаривала на эту тему.
— А как же друзья?
— Ни с кем, кроме Дэйли.
— Любовники?
Почувствовав насмешку в его вопросе, она коротко ответила:
— Нет.
— Ладно, — произнес Грэй. — Чем меньше людей знают, тем лучше.
— После всех этих происшествий, я думаю, ей нелишне будет на время лечь на дно, по крайней мере до тех пор, пока мы не узнаем правду о миссис Меррит, — заметил Дэйли.
— Вот именно. — Грэй повернулся к Барри. — Оставайтесь здесь, у Дэйли, и постарайтесь не показываться никому на глаза. Я сам займусь этим делом. Обещаю, что вы первой узнаете всю правду.
— Вы обещаете? У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность! — Она испепеляющим взглядом пронзила их обоих. — Вы оба говорите обо мне так, словно меня не существует. Вы даже умудрились зайти столь далеко, что решили за меня, что и как мне делать. Ну что ж, спасибо, но я не нуждаюсь в этом. Уж как-нибудь разберусь сама!
— Извините, мисс, но сюда нельзя.
— Но здесь еще вчера стоял мой дом. Меня зовут Барри Трэвис.
Эффект от этих слов был подобен взмаху волшебной палочки. В считанные секунды ее окружили репортеры, которые давно уже слонялись вокруг пепелища в ожидании какого-либо официального заявления.
Интервью с соседями и свидетелями ничего не проясняли. Все они говорили одно и то же. Все уже было тысячу раз обговорено. Ничего нового, о чем можно было бы сообщить в новостях. В этой связи властям не оставалось ничего другого, как строить разные догадки о причинах этого взрыва. Агенты, расследующие обстоятельства «пожара», держались особенно сдержанно. Никто ничего не говорил.
И вот внезапно появляется Барри Трэвис! Микрофоны и видеокамеры теперь направлены только на нее.
— Как вы сами можете убедиться, мой дом полностью разрушен. Это все, что у меня осталось. — Барри указала на груду дымящихся камней. — Но самая большая потеря — это моя собака. Кронкрайт погиб во время взрыва.
