Потом пришла мама и стала биться в истерике. Мы с бабушкой кое-как её успокоили и вызвали Оле и ей «скорую». Повреждения у Ольги были очень серьёзные. Сделали операцию. Но она отказалась оставаться в больнице. Хорошо, что я – врач. Но меня очень беспокоило её состояние. Ольга днями лежала в нашей комнате на своей кровати и ни с кем не разговаривала. Мы очень боялись, что она наложит на себя руки. Бабушка принесла и поставила перед ней свою иконку. А маленький Артёмка, будто чувствовал что-то, не отходил от Оли ни на минуту, и видимо не дал ей ничего с собой сделать. В милицию мы боялись обращаться – всё-таки бандиты – и тряслись от каждого звука шагов за дверью. Сердце бабушки не выдержало такой беды: наша бабуля умерла на третью ночь после случившегося…
Ольга стояла у гроба словно каменная. А ведь бабушку она очень любила. Она до сих пор винит себя в её смерти. Вот с тех самых пор никто не видел у неё ни слезинки…
Светлана замолчала.
Алексей тупо упёрся взглядом в крышку стола. Его пальцы до побледнения в суставах свела в кулаки судорога. На сжатых скулах ходили желваки.
– Что потом? – выдавил он. – Нашли этих гадов?
– А чего их искать? Бандитов вон – полный город!
– Может, у вас знакомые какие-нибудь работали в милиции?
Света посмотрела на Алексея как на несмышлёного ребёнка:
– Лёша, ты понимаешь, о чём говоришь? Это не бабушек на рынках трясти! К тому же Оле надо было закончить школу. Такой позор…
– Как же вы жили потом?
– Так и жили. Ольга сильная. Перешла в другую школу. Правда, уже без художественного уклона. Она у нас с детства хорошо рисовала. Закончила один институт очно по специальности филолог со знанием иностранных языков. Теперь заочно получает второе высшее в юридическом институте. Работает. Нам с мамой помогает. За Артёмкой как за сыном ухаживает. А вот личной жизни никак не получается. Врачи сказали, что у неё может не быть детей никогда.
– А я, дурак, с этим тостом!.. – ударил себя ладонью по лбу Алексей. Теперь ему стала понятной реакция Ольги.
– Ты же ничего не знал. – Извинила его Светлана. – Знаешь, я очень боялась, когда она в первый раз рассказала мне о парне на крутой «Тойоте», который показался ей хорошим. Она говорила о тебе. А я молила бога, чтобы снова не попался какой-нибудь… Я уже почти не надеялась…
– А что, уже попадались?..
– Да всякое бывало! Но был один настоящий урод!.. – брезгливая гримаса перекосила лицо Светланы.
– Кто такой?
– Захочет, сама расскажет. Но я теперь очень рада, что у неё появился нормальный парень. Правда, ты мне не сразу понравился – уж больно хорош. Такие обычно избалованы женским вниманием. Но сейчас вижу, ты – другой. И Ольга тянется к тебе. Только ты, Лёша, будь терпелив. Травма у неё и душевная и физическая очень глубокая.
– А что это за работа у Оли? Командировки. Мужики какие-то всегда рядом крутятся.
– Насчёт мужчин, Лёша, можешь не беспокоиться, она их близко к себе не подпускает. А командировки, дай бог, скоро закончатся. Потому и прошу тебя быть терпеливым. Оттаивает наша Оля. Как повстречала тебя, прямо меняется девушка. Я это вижу, поверь.
– А почему Ольга почти всё время проводит у тебя?
– Не поняла?..
– Ну, я как-то подвозил Ольгу в центр… – Алексей назвал улицу и номер дома. – Кто там живёт?
– А-а. У Оли есть своя квартира. Недавно купила в новом доме. В ней ещё не закончен полностью ремонт. Но жить уже можно. А к кому же ей ещё ехать, как ни к нам с Артёмом. С мамой у Ольги отношения натянутые. Ну, ты иди, Лёша, спать… Хватит уже на сегодня разговоров…
– Да, пора уже… – Алексей взглянул на часы. – Спасибо, Света, за то, что доверилась мне.
– Может, зря я это… – озабочено произнесла Светлана, не глядя на Алексея. – Ольге не понравится.
– Не жалей. Не надо. Я никому не скажу. Хотя, могла бы и не рассказывать. Я Ольгу всё равно бы никогда не обидел.
– Могла! – криво усмехнулась Светлана и повысила голос: – Да не смогла! После того случая Ольга ни одного мужика к себе не подпускает. Рефлекс у неё выработался устойчивый: мужик – опасность! Ладно бы меня в лес увезли, а Оля была девочкой! Представь, каково это в первый раз! Поэтому я и предупредила тебя, чтобы не лез к ней с приставаниями! Пусть спит одетой. Можешь и по морде, невзначай, получить. Не хочу, чтобы ты потом на неё обижался. Понял?
– Ладно, – поднялся Алексей. – Действительно пора спать. Завтра на работу.
– Иди. Я ещё покурю… – Светлана, тщетно отыскивала глазами лежащую прямо перед ней на столе пачку сигарет и зажигалку, пока не увидела. – Мне во вторую смену… И дверь закрой, чтобы дымом не воняло!
Оставив Светлану на кухне, Алексей вошёл в гостиную, с минуту постоял на пороге, пока глаза привыкали к темноте, и, плотно прикрыв за собой стекляные двери, шагнул по направлению к дивану. Уличный свет фонарей попадал в комнату через незашторенное окно, и глаза Алексея хорошо видели всё. Ольга в джинсах и расстёгнутой на груди блузке лежала, широко раскинув руки по подушке и сбросив с себя одеяло. Девушка крепко спала. Сквозь еле уловимое тиканье настенных часов Алексей слышал её спокойное дыхание. Волосы, в беспорядке разбросанные по белой наволочке, придавали притягательную женственность её красивому с правильными чертами лицу и делали образ спящей девушки желанным, но каким-то неземным. Алексею показалось, что он стоит перед прекрасным ангелом, случайно упавшим с неба.
Дав себе время полюбоваться видением, Алексей снял рубашку, брюки и, оставшись в одних трусах, повесил одежду на спинку стула, туда, где уже висел его пиджак. Затем очень осторожно, стараясь не шуметь, он присел на диван. Глядя на самую прекрасную девушку на свете, Алексей размышлял над словами Светланы. Разные чувства сейчас пытались ужиться в его душе: такая близкая, как никогда ещё, Ольга казалась доступной и беззащитной. И он не хотел упускать свой шанс. Но вместе с тем Алексей теперь знал, что его может постичь неудача. И тогда он потеряет Ольгу. Навсегда. А как раз этого ему очень не хотелось. Он смотрел на неё, и к чувству жалости и сострадания примешивалось более сильное светлое чувство. Надо быть терпеливым. А что всё-таки превалирует в его отношении к ней: восхищение или жалость? Разве оттого, что он узнал, как подонки изуродовали жизнь этой красивой и сильной девушки, он стал по-другому относиться к ней? И тут Алексей поймал себя на мысли, что, наверное, лжёт сам себе: конечно, теперь он уже по-другому относился к Ольге. Да, она, настоящая, не совсем соответствовала тому романтическому и совершенному образу, который он рисовал себе в розовых картинках два месяца назад, мечтая о таинственной красавице-незнакомке из кафе. Но теперь эта земная Ольга стала понятнее ему, а, значит, и ближе, а её поступки – объяснимыми. И, глядя на спящую девушку, он чувствовал, что открывшаяся ужасная правда сделала её, вопреки всему, ещё дороже, и ещё желаннее. А самое главное, он теперь понимал, насколько нужен ей. Разве он мог обмануть надежды поверившей ему девушки? Нет! Он не предатель! Он должен защищать Ольгу, потому что… потому что он… потому что он любит её! В эту минуту Алексей ясно понял, что любит Ольгу не только за красоту лица и стройную фигуру, а по-настоящему, всей душой. И сейчас он признался себе в этом. И ещё Алексей понял, что пропал. Пропал окончательно и бесповоротно. Он смотрел в темноте на образ спящей девушки, на струящиеся по подушке волосы, а внутри разливалось что-то тёплое и щемящее грудь. Сердце тревожным пульсом стучало в виски: «Оля! Оля! Оля! Моя Оля!».
