Я не была уверена, бредит ли он сейчас или адекватен, но начинала по-настоящему злиться на него, в каком бы состоянии он сейчас не был.
– Боён, хватит прикалываться. Это совсем не смешно! – прикрикнула я, топая ногой, и от волнения начинала глотать воздух ртом.
– Сонхи, я очень устал после долгого перелёта. Иди к себе, протрезвей, и днём поговорим, – проговорил он, мило улыбаясь, и нагнулся за связкой ключей.
– Да не пьяная я! – мой голос отозвался в лестничной площадке глухим эхом, и, прокашлявшись, я попыталась успокоиться. – Квон Боён, это ты так оригинально пытаешься бросить меня?
– Я не понимаю, что вообще произошло с тобой. Может, вызвать скорую? – он говорил таким волнующимся тоном, что ему обязаны вручить «Оскар» за такую убедительную актёрскую игру.
– Ненавижу тебя! – проговорила я тихим голосом, а слёзы уже начинали истерично течь по щекам. – Ну почему ты такой? – бормотала я, несильно ударяя кулаком по его груди. – Вернись уже к своему психологу, долбанный ты псих, – я продолжала бить его, совсем не зная, как выкручиваться из этой ситуации.
– Психологу? – он резко сжал моё запястье, заставив меня ойкнуть от боли. – Ты хотела сказать, к психотерапевту, да?
– Ну путаю я их, блин, ты же понял, – ответила я, вытирая свободной рукой слёзы, но не высвобождала запястье из болезненной хватки.
– Квон Джунён, – прошептал он, опуская мою руку, и сел на чемодан, уставившись куда-то в пустоту.
– Квон Джунён? Так зовут твоего психотерапевта? – поинтересовалась я, чуть успокоившись, и, несмотря на минутный всплеск ненависти, всё равно хотела, чтобы ему стало лучше.
– Так зовут моего брата.
– Близнеца. Который, походу, вернулся… на моё место, – на последнем слове он посмотрел на меня и коротко хихикнул, заставив меня сделать несколько шагов назад.
18. Фотографии.
Я сидела на кожаном диване в гостиной Боёна, осматривая её и поражаясь чистоте. Тем временем настоящий хозяин квартиры ошарашено глядел на изрисованные стены и еле слышно ругался матом, сжимая ладонями голову.
– Прости, – почему-то прошептала я, опустив виноватый взгляд.
Мысли полностью покинули голову, которая уже раскалывалась после услышанного на лестничной площадке. Всю неделю Квон Боён провёл в Вене на благотворительном семинаре, в то время, как его брат-близнец Квон Джунён нагло притворялся им. А я наивно верила в то, что мой серьёзный и немного занудный сосед кардинально изменил свою жизнь. Нет, это должно быть какая-то шутка. Ведь так называемого брата нет сейчас в квартире. Этот брюнет тот самый Боён, с которым я встречаюсь. Просто решил опять поиздеваться надо мной.
– Боён, – проговорила я, вставая на ноги, и медленно подошла к парню, который задумчиво ходил из стороны в сторону. – Ну всё. Прекращай. Пошутил и хватит, – произнесла я, выдавливая из себя улыбку, а он окинул меня сердитым взглядом.
– Джунён всегда сводил с ума всех, кто находился в его окружении, – ответил он, тяжело вздыхая, но я не хотела соглашаться с тем, что это Боён.
– Прошу тебя, – пробормотала я, глотая слёзы, и погладила ладонью его щёку, умоляюще посмотрев в его глаза.
Его кожа была намного мягче, и, присмотревшись, я смогла заметить, что на лице этого парня отсутствовали многочисленные мелкие шрамики, а под глазами не было чуть заметных тёмных пятен. Этот Боён не витал в облаках, его взгляд уже не был мечтательным, и он смотрел на меня не так влюблённо, как раньше. Поняв это, я быстро убрала руку, словно обжёгшись, и сделала шаг назад, глухо всхлипывая.
– Сонхи, что он сделал тебе? – спросил он требовательно. – Судя по этому ужасу, творящемуся в моей квартире, лечебница не совсем ему помогла.
– Лечебница? Дурка что ли? – нервно усмехнулась я, садясь обратно на диван.
– Да, – коротко ответил он, усаживаясь на журнальный столик напротив меня. – Сонхи, расскажи мне всё, что случилось за время моего отсутствия, – проговорил он серьёзным тоном, наводящим страх. Я чувствовала себя провинившейся в том, что не смогла различить таких разных братьев.
– Боён сказал… Джунён, – переправила я, никак не привыкая к этому чужому имени, – он сказал, что взял отпуск и решил поменять свой образ жизни. Я готовила ему домашнюю еду, мы вместе ездили в Сокчо, чтобы взять интервью для моего блога, мы даже ходили на вечеринку к Минсу. И да, мы вместе испортили стены в твоей гостиной. Мы провели очень много времени вместе, – я говорила медленно и неуверенно, но Боён продолжал молча смотреть на меня исподлобья с терпеливым ожиданием. – И я успела за это время влюбиться в него, – сказала я хриплым голосом, не зная даже, зачем я говорю это неблизкому мне человеку.
Но подсознательно я пока не готова была принять то, что человек, сидящий сейчас напротив меня, мой сосед, с которым у меня даже не дружеские отношения.
– Ясно, – ответил он, что я разочарованно подняла на него влажные глаза, надеясь услышать что-то более утешительное. – А что он? Что он чувствовал к тебе? – спросил он, и я посчитала, что он спрашивает такой личный вопрос, чтобы понять поведение своего брата.
– Ну… он говорил, что я ему нравлюсь. Мы встречались, но вчера немного повздорили. Точнее, я психанула. Хах, такое дурацкое слово, – я рассмеялась себе под нос, а слёзы лились с новой силой.
– Вы встречались, значит, – тихо проговорил он, еле кивая. – А он не сделал тебе… чего-нибудь плохого? – этот вопрос застал меня врасплох, что я резко перестала всхлипывать, уставившись сердитым взглядом.
– Что ты вообще имеешь в виду? – требовательно поинтересовалась я, понимая, что, несмотря на обман Джунёна, всё ещё волнуюсь за него и не могу признать его вину.
– Сонхи, послушай меня, – сказал он, терпеливо вздохнув, и успокаивающе улыбнулся уголками губ. – Мой брат… он… эээ… – он неуверенно смотрел на свои колени, которые начинали трястись.
– Говори всё, как есть, – произнесла я решительным голосом, но не знала, смогу ли осилить ещё какую-то информацию.
– Джунён провёл год в психиатрической больнице, – он говорил очень медленно, растягивая каждое слово. Это раздражало так сильно, что я даже не могла вникнуть в суть его слов. – У него были кое-какие проблемы.
– Он говорил, что в детстве его бросила мать, – пробормотала я, уже не уверенная в том, что сказанные когда-то мне признания Джунёна являются правдой.
– Хм, он рассказал тебе про мать? – парень явно был удивлён. – И про отца говорил?
– Сказал, что они не общаются, – ответила я, начиная догадываться про то, что отец тоже как-то связан с психическим состоянием Джунёна.
– Ладно. Не хочу ещё больше забивать тебе голову, – Боён попытался отмахнуться, но я резко схватила его за ладонь, требуя объяснений.
– Что с ним? – спросила я с просьбой в голосе.
Я имела право знать, так как ещё вчера была готова отдать этому человеку свою невинность. Я старалась не думать о вчерашнем, чтобы не осознавать то,
