Чтобы соответствовать новому ампула, мне придется обзавестись многочисленными кошечками и собачками или развести на подоконнике море кактусов.
Когда на моих глазах появятся слезинки, Денис обязательно достанет платок и тихонько их вытрет, а я улыбнусь и пожалуюсь ему на слишком резкую смену своего настроения. Мое настроение так часто и быстро меняется! Слова совершенно незнакомого человека могут испортить мне настроение на весь день, а случайный, ничего не значащий комплимент может поднять настроение и вызвать довольно сильный положительный эмоциональный взрыв.
И еще я расскажу ему, насколько тяжел и обременителен шоу-бизнес и как невыносимо трудно удержаться на плаву. Расскажу о красивых мужчинах, для которых нет ничего важнее собственной карьеры. О красивых женщинах, готовых впиться в горло своей сопернице, пойти на все, чтобы добиться поставленной цели.
Эти мужчины и женщины слишком независимые. Они никогда не покажут, что им плохо и тяжело. Каждый старается выглядеть на все сто и при первой возможности похвастаться, как замечательно идут его дела, даже если хреновее не бывает. Я многому у них научилась. Очень многому. Меня поразила их вера в завтрашний день. Они верят в то, что завтра все будет лучше, чем вчера, даже если разорились до нитки, пьют воду из-под крана и едят один хлеб. Они верят в теорию бумеранга и убеждены, что все возвращается на круги своя, и если ты что-то потерял, то обязательно вернешь потерянное и станешь еще богаче.
Я поражалась их оптимизму, училась выживать в любой ситуации. Если ты жалуешься, ты неудачник, от тебя отвернулась удача, а если от тебя отвернулась удача, от тебя отвернутся и твои компаньоны. С клеймом неудачника ты никогда не заработаешь нормальных денег. Это клеймо ставится всего один раз, но на всю жизнь.
Я и в самом деле поверила, что лежу у бассейна и говорю по душам с любимым мужчиной. Так поверила, что даже боль куда-то ушла. Но пришлось вернуться к реальности. Сейчас я отдала бы полжизни за то, чтобы очутиться там, под жарким солнышком, на вилле, которую я сама себе придумала. Я бы смаковала виски и поглощала оливки с маленького фарфорового блюдечка. Я хотела верить, что так и будет, и искренне в это верила. Просто я очень устала. Слишком много мне пришлось пережить за последние дни.
Я лежала на мокрой траве и тихо плакала.
Кто-то осторожно погладил меня по голове. Это был Макс.
— Успокойся, — прошептал он и поцеловал меня в лоб.
— Тебе больно?
— Пустяки.
— Какие пустяки, если ты буквально почернел от боли.
— Не думай об этом, — прошептал он и снова прикоснулся ко мне губами.
Представив, как я сейчас выгляжу: вся в синяках и ссадинах, с переломанным носом и сломанной ногой — настоящая уродина, — вдруг поняла, что совсем не стыжусь Макса.
Странно, хотя он и случайный человек в моей жизни, но рядом с ним мне уютно и очень спокойно.
— Курить хочется, — вздохнул Макс. — Я бы сейчас за одну затяжку многое отдал…
— Макс, а ты очень скучаешь по своей погибшей девушке? — спросила я, понимая, что это бестактный, дурацкий вопрос. Но я не могла его не задать, потому что ни с того ни с сего почувствовала какую-то ревность.
— Очень.
— Тебе плохо?
— Смерть любимого человека всегда горе. Мне до сих пор кажется, что она рядом.
— И даже сейчас?
— Даже сейчас.
— Ты чувствуешь себя перед ней виноватым?
— За что?
— За то, что ты сидишь рядом с обнаженной девушкой.
— Вовсе нет. Она умерла, а я еще жив.
— Почему еще?
— Потому что все мы смертны. Кто-то умирает раньше, кто-то позже. В первые дни, после того как ее не стало, мне постоянно казалось, что она где-то рядом или просто уехала и скоро вернется. В день ее рождения я накупил кучу подарков, прибежал домой и только тут вспомнил, что ее больше нет. Она любила красивое белье из «Дикой орхидеи», и я продолжал покупать его и клал под подушку, так, как она любила. Скопился целый ворох. Ночью я протягивал руку, чтобы обнять ее, но так и не находил. Поняв, что сплю один, я вообще не хотел просыпаться. Она присутствовала в моих мыслях с утра до вечера, и я не мог избавиться от этого безумия. Ни на минуту. — Неожиданно Макс наклонился ко мне, и у меня перехватило дыхание. — Я хочу тебя, — прошептал он и провел влажным языком по моей щеке. — Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу…
— Макс…
— Я хочу заняться с тобой любовью.
— Прямо здесь?
— Да, а тебе что-нибудь мешает? Здесь же никого нет. — Макс улыбнулся и поцеловал мой сосок.
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть силы?
— Ну, немножко есть. Самую малость. Мы не знаем, что ждет нас впереди, но, возможно, судьба больше никогда не преподнесет нам такой шанс. Возможно, мы никогда больше не увидимся, но я знаю точно, что бы с нами ни случилось и где бы мы ни были, будем всегда помнить друг о друге.
— Ты позабыл сказать, что, возможно, мы скоро умрем… Признайся честно, ты ведь именно это имел в виду.
— Пока есть жизнь, есть надежда… Надежда умирает только тогда, когда заканчивается жизнь.
Я повернулась на бок, поражаясь тому, что даже в такой ситуации способна на страсть. Понимая, что Макс очень слаб, я не растерялась и помогла ему. Моя помощь не оказалась незамеченной и вызвала у него ответную реакцию.
Мы кончили одновременно. Макс покрыл мою грудь поцелуями и сел, любуясь моим телом.
— Макс, ну что ты так на меня смотришь? — смутилась я.
— Ты очень красивая.
— Не говори ерунды, Я выгляжу отвратительно.
— Ты выглядишь так, что у меня захватывает дыхание.
— А я не знала, что ты умеешь льстить.
— Я вообще не люблю лесть, всегда говорю только правду. Если бы ты была обычной девушкой и не имела избранника, я бы признался, что хотел бы провести с тобой остаток жизни.
— А я не обычная девушка?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты звезда. Ты на меня не злишься?
— За что?
— За то, что я оказался не на высоте.
— Почему ты так решил? Мне очень даже понравилось.
— Я занимался сексом так же, как им занимаются тяжелобольные люди.
— А мы и есть с тобой тяжелобольные люди.
Я посмотрела на Макса с любовью и благодарностью.
— Макс, я хочу, чтобы ты знал — все было замечательно. Даже великолепно. Я благодарна тебе за все. За этот побег, за полет, за то, что ты рядом, и за то, что сейчас ты доставил мне наслаждение, которое заметно облегчило мою боль.
Натянув на себя лохмотья, оставшиеся от нашей одежды, мы отправились в путь вдоль реки.
