комплексы ПВО “Пэтриот”. С такими ракетами, как у Пэтриотов, шутки плохи. Масса боевой части у них в четыре-пять раз больше, чем у ракет воздух-воздух, а значит увернуться от такого взрыва практически невозможно. И беспокоит меня то, что Титаренко убили уже несколько дней назад, а подняться в воздух и отомстить за него я не могу. Американцам везет. Сначала эта дурацкая медкомиссия, из-за которой я чуть не лишился неба, затем сделка с совестью, чтобы подделать результаты медосмотра, а теперь мы без толку просиживаем штаны, пока командование никак не может придумать, как избавиться от этих трижды проклятых Пэтриотов!
— Борт триста один, — вызывает меня диспетчер, — срочно проследуйте на КП.
— Борт триста один, — отвечаю я, — принял.
Отстёгивая ремни, ловлю удивленный взгляд Влада. Он кивком головы спрашивает — “что случилось?”, я в ответ пожимаю плечами и вылезаю из самолёта. Я совсем не против прогуляться и размять затёкшие ноги, ведь это лучше, чем без толку сидеть в кабине.
Уже возле командного пункта мне на встречу попадается Митька — тот самый лётчик-штурмовик, с которым мы вместе лежали в больнице. Он тоже облачен в лётный комбинезон и направляется со стороны своей стоянки.
— Салют, Дим, — издалека приветствую его я. — Не в курсе что происходит?
— Здорово, Рил, — он протягивает мне свою здоровенную ручищу для рукопожатия. — Черт его знает! С утра приказали повесить на самолёты бомбы и ракеты. Вот, НАРы установят, и можно хоть сейчас лететь на штурмовку. А ты куда бежишь?
— На КП вызывают… НАРы грузите? — удивляюсь я. НАРы, они же неуправляемые авиационные ракеты — главное оружие штурмовиков. — Чует мое сердце, сегодня полетаем.
— Надеюсь, ты прав, Рил! А то надоело уже на земле сидеть, — басит Митька. — И меня на Командный Пункт вызвали!
Так, истребители в готовности номер один, штурмовикам приказали подвесить на самолёты вооружение, а ещё я сегодня видел, как вертолёты движки прогревали. Что-то точно происходит. Может, повезет, и будут полеты?
Забегаю на КП и тут же понимаю, что мои умозаключения верны. Народу тут собралось столько, что яблоку негде упасть. Петр Петрович, завидев меня, машет рукой, мол, подойди, и я спешу к нему, старательно обходя мечущихся туда-сюда людей. По дороге замечаю, что генерал-майор Вершинин, командующий всей северокорейской операцией, тоже здесь и прямо сейчас внимательно слушает доклад по рации, склонившись над картой. Подойдя к командиру полка, выполняю воинское приветствие и докладываю о прибытии.
— Кирилл, постой здесь. Тебе будет полезно послушать, — после ответного приветствия, говорит Пётр Петрович. — Я сейчас вернусь, и поговорим, — он разворачивается и куда-то спешно уходит.
Я остаюсь на месте и прислушиваюсь к окружающим. Молчавший и внимательно слушавший доклад по рации генерал-майор неожиданно прерывает собеседника.
— Хватит мямлить! — кричит он в рацию. — Скажи нормально, спецназ справился с поставленной задачей?
— Так точно, — отвечают из рации. — Все три командные машины комплексов ПВО “Пэтриот” выведены из строя.
— Ну, а что ты мне голову морочишь про неудачную операцию? — возмущается генерал.
— Две из трёх групп спецназа, выполнив задание, благополучно прорвались через линию фронта, — поясняет докладчик, — но третьей не удалось! Повторяю, одна группа спецназа попала в окружение значительно превосходящих сил противника.
— Так, — генерал хлопает ладонью по столу. — Быстро связь с командиром группы.
Ситуация проясняется. Наши как всегда схитрили. Америкосы и не могли подумать, что мы осмелимся на такую дерзость. По их мнению, если они привезут сюда свои комплексы ПВО, то мы сразу “подожмём лапки” и будем сидеть на земле без дела. Не тут-то было! Командование сразу смекнуло, что если ПВО противника нельзя обезвредить с воздуха, то нужно действовать по земле. Три группы спецназа пешком были отправлены для уничтожения “Пэтриотов”. К счастью, америкосы расположили их недалёко от границы, и к ним можно было легко добраться своим ходом. Единственное препятствие — это линия фронта, но, похоже, им как-то удалось её миновать. Итак, спецназ смог добраться до целей и вывести из строя командирские машины, без которых “Пэтриоты” вести огонь не смогут. Но одна из трёх групп спецназа по пути обратно наткнулась на значительные силы неприятеля.
— Лейтенант Скворцов на связи, — сквозь шум помех и звуки стрельбы послышался голос командира спецназа, попавшего в окружение.
— Говорит генерал-майор Вершинин, — откликнулся генерал. — Доложи о ситуации, лейтенант!
— Ведём бой с многократно превосходящими силами противника в пяти километрах к северо-западу от провинции Хвачхон. Пятнадцать минут назад противник закончил окружение. Возможности передвигаться или менять позицию нет — двенадцать бойцов трехсотые. Трое тяжёлые, — перекрикивая стрельбу, Скворцов сообщает о раненых. — Мы окопались в ущелье. Просим выслать вертушки для эвакуации, пока противник не подтянул технику. Повторяю, долго не продержимся, — тут в рации послышался грохот и последовавший за ним треск. — Противник применил минометы, — пытаясь перекричать взрывы, продолжил доклад командир спецназа.
— Понял тебя, лейтенант. Высылаем вертушки! Держись, Скворцов! — отвечает ему генерал и прерывает связь. — Так, срочно отправляйте два Ми-8 для эвакуации спецназа. В сопровождение пару Аллигаторов, — Вершинин встаёт со стула и громко командует, обращаясь ко всем.
— Товарищ генерал-майор, — отвечает командир вертолетного полка. — Пока долетим, уже спасать некого будет. А если противник устроит сильное противодействие, то вертушки не справятся. Посбивают к чертовой матери.
— Штурмовиков подключите! Пусть немедленно поднимаются и летят первыми. Сначала они отработают, а потом и вертолеты подтянутся, — кивая, продолжает отдавать команды генерал. — Мирошниченко? — после недолгой паузы выкрикивает он в толпу.
— Я! — тут же отвечает ему Петр Петрович, неожиданно появившийся рядом со мной.
— Поднимай своих соколов, надо обеспечить сопровождение. Не хватало ещё нашим на Рэпторов напороться!
— Так точно! — отвечает Петр Петрович. — Рил, ты сам все слышал, — обращаясь уже ко мне, говорит полковник. — Задача ясна?
— Обеспечить прикрытие от истребителей противника, — говорю я.
— Все верно, — кивает он. — Сами на рожон не лезьте. В бой вступать, только если будет угроза для вертушек или штурмовиков. Понял? — спрашивает он, намекая на то, что я решу мстить за гибель Титаренко и ринусь в необдуманную атаку. — Успеете ещё с ними поквитаться. Сейчас — главное наших ребят оттуда достать. Они нам небо открыли.
— Понял, — отвечаю я и с разрешения бегу обратно на взлётную полосу.
Капитан Дмитрий Червоненко
Наша задача — подготовить точку эвакуации для спецназа, застрявшего в горах. Если бы командование отправило только вертолёты, то они могли не успеть, и парней бы всех положили. А в момент эвакуации вертушки стали бы лёгкой мишенью, и их просто-напросто перебили, как мух. В этом и заключался план командования. Сначала летим мы для подавления минометных и пулеметных расчетов. Затем прилетают два Ми-8 и под прикрытием
