несколько блюд, украшенных овощами и зеленью. Налил в бокал ледяную воду вместо вина. На Натали нахлынули воспоминания о лете. И надо же, сказка теперь снова превращалась в реальность.
— Господи боже, я тебя не заслуживаю, — Натали с обожанием смотрела на Джона. Не верила себе до конца, что он здесь. Ее любимый здесь и заботится о ней. Если бы не дети, то она наверняка утащила бы его в спальню, прямо сейчас.
— Будешь так смотреть, останешься без ужина, — усмехнулся Джон. Его антрацитовые глаза осветились золотыми искорками, как всегда, когда они оставались вдвоем.
— Все, я ем, — Натали схватилась за приборы в полной готовности.
— Вот и отлично, а я тебе расскажу кое-что.
— Все-все. Я ем, а ты говоришь, — вспомнила правила Натали, наклонившись над тарелкой. Она застонала от вкуса нереальной Болоньезе. Такую пасту мог только Джон приготовить.
Он сел напротив, но перестал улыбаться, заглядывая ей в лицо.
— Я тебе когда-нибудь говорил, что ты ешь очень сексуально?
Натали замерла с накрученными на вилку спагетти у рта. Он что, издевался над ней? Хотя нет, судя по его голодному взгляду. Наверняка думал сейчас не о еде.
— О чем ты хотел рассказать? — вернула она их обоих в нужное русло. Джон снял с себя фартук и поморщился.
— Завтра Андерсена арестуют.
— Это же хорошо? — сомневаясь спросила Натали. — Стоп, но ты же тоже..
— Тише. Меня не посадят. Не забывай, я наемный сотрудник и ответственность за него не несу.
— Ты потеряешь работу? — Натали загрустила. Он все это терпит ради их совместного будущего.
— Да не должен. Меня же совет директоров нанял, а не Андерсен, — Джон не обманет ее напускным спокойствием. Он сильно переживал обо всем, что происходило вокруг него. Морщинка посередине лба особенно выделялась от постоянного напряжения. Губы плотно сжаты.
— Ты не переживай. Меня хоть и лишили наследства, но кое-что у меня есть. Я не тратила деньги, которые получала в ФБР. У меня на счету уже около миллиона долларов. Ты обязательно организуешь какой-нибудь бизнес и все будет хорошо, — Натали прекрасно знала, что финансовое состояние Джона весьма стабильно. Ее счет в три раза меньше, чем минимальная стоимость его «Бугатти».
Джон вмиг повеселел от такого предложения. Натали упивалась его улыбкой. Так намного лучше.
— С каких это пор агентам столько платят?
— Я была специальным агентом, не забывай, — Натали взмахнула вилкой. — Инстинкт убийцы, знаешь ли, помог.
— Я вот все думал, пока сидел в тюрьме, да и потом, когда занимался этими раз… расследованиями. Ладно я. Меня жизнь принудила оказаться в криминале. Ну а ты то, красивая, способная и умная девушка из известной семьи. Ты же добровольно в это все окунулась. Почему?
— Ну а что бы меня ждало как наследницу Лагранжей? — Натали вытерла салфеткой губы. — Толпы женихов, благотворительность? Встречи, приемы, мероприятия? Да это же скука смертная. С тобой все разговаривают снисходительно о кружевах и конфетах, в лучшем случае об искусстве и путешествиях. И смотрят, в ожидании, споткнешься ты где-то или не ту вилку возьмешь.
— Ну хорошо. Могла бы выбрать профессию врача, — подначивал Джон.
— Я не настолько люблю резать людей, как тебе могло показаться. Да и учеба эта вечная. Думаю, мне в ФБР нравилось работать на адреналине. Плюс эта работа научила меня за себя постоять.
— Натали, я переживаю. Ты не пойми меня неправильно. Но когда ты бросаешься с пистолетом на входящих людей, я думаю, что пора нам перестраивать образ жизни, — вкрадчивая интонация Джона вообще не обманула ее. Она опустила взгляд. — До сих пор держишь пистолет под подушкой?
Натали молчала. Она и сама порой понимала, насколько это все странно.
— Позволишь мне беречь тебя? Ты опять напоминаешь мне ежа. Собранная. Боишься, что на тебя могут напасть в любую минуту. Я понимаю, события последних месяцев тебя держат в напряжении, но позволь себе расслабиться. Я здесь, Натали. С тобой. С девочками, — он коснулся ее пальцев. Она резко одернула руку. В его глазах сквозили непонимание и жалость. Жалось, черт бы его побрал.
— Я расслабилась, Джон, в Палермо. Это едва не стоило нам с тобой жизни, — Натали не могла больше есть. Слезы наворачивались от воспоминаний.
— Скоро мы забудем это, как страшный сон, родная. Андерсен пойдет на сделку с ФБР. Обязательно. И тогда мой ублюдочный отец тоже сядет на пожизненное заключение в самой глубокой дыре, откуда он никогда не выберется. Я мог бы его убить, Натали. Но знал, что ты не одобришь и ждешь от меня других решений.
— Спасибо, Джон. Прости, что так детьми распорядилась без твоего ведома, — перевела тему Натали не в силах обсуждать этот кошмар.
— Мои дети называют тебя мамой, а меня зовут по имени. Как так вышло? — пошутил Джон.
— У тебя появилась прекрасная возможность это изменить, — улыбнулась Натали. Он не злился. Наоборот, как будто получал удовольствие от новых обстоятельств в их совместной жизни.
— Спасибо тебе, любимая. Ты оберегаешь всех нас. Выкладываешься по полной. Давай теперь мы о тебе позаботимся?
Он снова взял ее ладонь в свою, на этот раз крепко переплел со своими пальцами, чтобы не вздумала вырываться, и поднес к своим губам, подарив мягкий и полный нежности поцелуй в месте, где должно быть обручальное кольцо. Помолвочное так и носила на шее из-за смены личности.
— Я бы очень этого хотела, — сдалась, наконец, Натали. — Если честно, сегодня, до того, как ты пришел, я поняла, что достигла предела. Больше не могу.
— По тебе было заметно, — он так нежно смотрел на нее, что у нее в груди что-то защемило. — Не переживай ни о чем. Вообще. В деньгах мы нуждаться не будем, это я гарантирую. Ублюдков посадим. А ты побольше капризничай и требуй внимания. Отдыхай побольше и заботься о нашем малыше. Я буду думать за всех своих девочек.
— Я вот еще хотела с тобой насчет
