Заметив скептическое выражение лица Диди, судья вмещался:
— Вы поверите ей, когда Элиза объяснит вам суть их отношений.
— Она говорила, что они были друзьями, — сказала Диди.
— Я говорила, что мы были близкими друзьями. И мне глубоко оскорбительно видеть, как вы пытаетесь превратить нашу дружбу во что-то грязное. — Сказав это, она бросила на Дункана убийственный взгляд. — Мне в принципе больно говорить о нем, но раз уж выбора вы мне не оставили… — Она помолчала и глубоко вздохнула. — Мы встречались несколько раз, когда учились в одной школе, но это были платонические свидания, без секса, даже без романтики. Мы были хорошими товарищами.
— Если уж вы так дружили, почему вы не знали о его намерении покончить с собой? — спросила Диди.
— Я знала, что у Коулмана депрессия, но не понимала, Насколько глубокая. Если бы я только знала!
— Его карьера была в расцвете, — сказал Дункан. — С чего бы ему впадать в депрессию?
— Из-за несчастной любви.
Это простое объяснение изумило детективов.
— Не могли бы вы объяснить, миссис Лэрд, — попросил Дункан.
— Его покинул любимый человек.
— И это были не вы.
— Нет, — твердо сказала она. — Не я.
— Значит, в течение всех ваших тайных свиданий…
— Я была для него жилеткой, в которую он мог выплакаться.
— И никакой половой жизни.
— Сколько раз мне это повторять, детектив Хэтчер?
— Милая, они по-прежнему тебе не верят, — вмешался судья. — И не поверят до тех пор, пока не услышат то же, что и я.
Она посмотрела на Дункана долгим взглядом, словно стараясь внушить ему свои мысли.
— У Коулмана не было сексуальных отношений ни со мной, ни с любой другой женщиной. Его любовником был Тони Эстебан. Товарищ по команде.
Хотя Атланта находилась дальше от побережья, чем Саванна, влажность здесь была такой же.
Выйдя из здания аэропорта, чтобы поймать такси, Дункан изнемогал от жары. Водитель ему попался дружелюбный, разговорчивый. Всю дорогу болтал о том о сем, пробираясь в гуще машин по дорожным развязкам к Бакхеду. Там, в пентхаусе на крыше высотного дома, жил Тони Эстебан.
Чтобы приехать в Атланту, Дункану пришлось рано встать. Он никому не сказал о своей поездке, даже Диди — она бы непременно захотела поехать с ним. Пуэрториканскому сокровищу «Брэйвз» вряд ли улыбнется обсуждать с полицией свою сексуальную жизнь, но уж лучше это делать с одним полицейским, чем с двумя.
И потом, ему хотелось отдохнуть от Диди. Вчера, покинув дом Лэрдов, они поехали в ресторан, каждый на своей машине: Дункан поужинал, Диди выпила чуть не ящик диетической колы, непрерывно поливая грязью лживую Элизу Лэрд.
— И как это у нее хватило смелости обвинить Коулмана Гриэра в гомосексуализме! Думает, мы ей поверим. Как же, разбежалась!
— Конечно, ее заявление противоречит стереотипу, но это не значит…
— Коулман Гриэр не был геем.
Она не хотела слушать никаких доводов и зло высмеяла и его, и судью за то, что они хоть на секунду посмели поверить в подобное.
— Для нее мужнин член — вроде поводка, за который она его держит. Он верит, потому что хочет этому верить. До чего умна баба! Сочинила для него единственно возможную историю, в которой он мог сохранить лицо. Сама вывернулась и при этом спасла его уязвленную гордость. Вот это талант. Дункан, это актриса, каких еще мир не видывал.
Наконец Дункану удалось вставить слово:
— Даже если ее слова об ориентации Гриэра — неправда, ее можно обвинить только в измене. Это никак не доказывает, что она застрелила Гэри Рэя Троттера по какой-то другой причине, кроме самозащиты.
— Темное дельце, Дункан.
Так и было. Настолько темное, что он отправился из Саванны в Атланту за свой счет. Дорожные расходы он попробует компенсировать потом. А если даже не выйдет — что ж, за то, чтобы узнать правду, не жалко и за авиабилеты заплатить из своего кармана. Действительно ли Элиза Лэрд лгала, чтобы манипулировать? Если так, они продолжат расследовать это убийство. Если нет, значит, ее собственная жизнь в опасности.
Короче говоря, он должен был все выяснить.
Водитель остановил такси около высотного дома и отпустил шуточку по поводу его помпезного вида. Дункан с ним согласился. Расплатившись, он вошел в мраморный холл, встретивший его кондиционированной прохладой, запахом лилий и негромкой музыкой. За стойкой поджидал одетый в униформу консьерж.
— Доброе утро, сэр. Чем могу помочь?
— Доброе. Я хотел бы встретиться с мистером Энтони Эстебаном. — Он достал полицейское удостоверение, постаравшись, чтобы консьерж заметил под его спортивной курткой перевязь с кобурой. Консьерж откашлялся.
— Мистер Эстебан вас ждет?
— Не хочу испортить сюрприз, — ослепительно улыбнулся ему Дункан.
— Мне нужно ему позвонить.
— Ради бога. Я никуда не спешу, — небрежно сказал он и тут же с любопытством наклонился над стойкой, глядя, как консьерж прижал трубку к уху и нажал кнопку соединения с пентхаусом.
— Мистер Эстебан, простите, что помешал. Один джентльмен хочет вас видеть. Мистер… э…
— Старший детектив Дункан Хэтчер, полиция Саванны — Чатема-Метрополитана.
Городские отделения полиции официально слились с пригородными год назад. Дункан редко пользовался полным названием своей должности. Во-первых, глупо. Во-вторых, слишком длинно. Пока будешь представляться какому-нибудь бандиту, он тебя десять раз пристрелить успеет. Поэтому он приберегал его для тех случаев, когда надо пустить пыль в глаза.
Консьерж повторил, выслушал ответ на том конце провода и попросил бейсболиста не вешать трубку.
— Он хочет знать, по какому поводу.
— На прошлой неделе в доме Элизы Лэрд произошел несчастный случай.
Тот снова повторил в трубку слова Дункана. После паузы он сказал:
— Мистер Эстебан говорит, он не знает никакой Элизы Лэрд.
— Подруга Коулмана Гриэра.
Рот консьержа округлился, потом он передал в трубку слова Дункана.
— Разумеется, мистер Эстебан. — Он положил трубку на телефон. — Проходите. Лифт за тем углом.
— Спасибо.
Лифт оказался таким быстрым, что у Дункана даже уши заложило. Когда двери открылись, он увидел перед собой большой холл. Тони Эстебан ждал его у входной двери. На несколько дюймов ниже Дункана, коренастый; от его удара на мяче могли нитки полопаться. На нем были только шорты и массивная золотая подвеска на толстой золотой цепочке.
— Хэтчер?
— Рад познакомиться, мистер Эстебан.
— Зовите меня Тони, — протянул тот руку. — Заходите. — Его испанский акцент был едва заметен.
— Да это хрустальный дворец из сказки, — сказал Дункан, входя в пентхаус и оглядываясь. Окна от пола до потолка обеспечивали почти круговой обзор города.
