Когда они остановились позади множества фургонов перед зданием холла «Помещение, предназначенное для общественных мероприятий.», где должен был состояться бал, уже стемнело и сгустились сиреневые сумерки. Вдруг Рози вцепилась в его руку ледяными пальцами.
– Я боюсь, - прошептала она, и в ясных карих глазах мелькнул ужас. - Без выпивки мне с этим не справиться. - Облизнув губы, Рози бросила жадный взгляд на заведение Гарольда. - Знаешь, без спиртного все чувства как-то обостряются.
Боуи приподнял ее лицо к своему.
– Послушай, Рози. Ты должна сделать одно: войти туда и получить удовольствие от жизни. Ты каждый день делаешь куда более сложные вещи.
– О нет, - возразила она с отчаянием в глазах. - Пожалуйста, Боуи! Если я тебе не совсем безразлична, давай вернемся домой. Умоляю тебя. Я не могу войти туда в таком виде. Они…
Он встряхнул ее.
– Ты пойдешь на эти танцы, даже если мне придется перекинуть тебя через плечо и внести в зал, вопящую и брыкающуюся. А теперь слушай. Ты самая смелая женщина из всех, кого я знаю. Неужели тебя волнует, что думают эти люди? - Боуи махнул рукой в сторону холла.
Ему не слишком нравилось играть на ее гордости, но, раз уж они зашли так далеко, он хотел во что бы то ни стало затащить ее в холл. Если Рози войдет в зал, такая красивая и нарядная, никогда уже Эвелин Бакнер и другие не посмеют смотреть на нее с пренебрежительной ухмылкой.
– Рози? Ты же всегда утверждала, будто тебе нет дела до того, что думают люди. Это правда?
– О! Гром и молния! Святые угодники! - Рози прикусила губу, и Боуи заметил, что она дрожит.
Такой Боуи никогда не видел ее. Робкая, краснеющая, испуганная и неуверенная. Женщина до мозга костей, загадка, уязвимая, но могущественная в своей красоте.
– Нет, - тихо проговорила она. - Не пойду я на эти дурацкие танцы. Не стану изображать из себя…
Когда Рози схватила вожжи, их руки встретились. Ее неожиданное прикосновение как током пронзило Боуи и вызвало немедленную и инстинктивную реакцию. Взяв Рози за руки выше локтей, он притянул ее к себе в объятия, и его рот жадно и твердо накрыл ее губы. Остановиться было не более в его власти, чем изменить судьбу, которая свела их вместе. Боуи жаждал ощутить губы Рози под своими, а ее тело у своей груди. В его поцелуе не было нежности. Он забыл историю Рози и свою собственную. Боуи целовал ее как мужчина, неодолимо стремящийся к желанной и прекрасной женщине.
Когда он оторвался от ее губ, в его чреслах бушевало пламя. Да, Боуи желал эту женщину, как никакую другую в жизни.
– Прости меня, - хрипло пробормотал он. - Я не мог удержаться.
Но Рози не отталкивала Боуи. Застыв на месте, она склонилась к нему, глядя широко открытыми глазами на его рот. Ее губы дрожали.
– Ничего не понимаю, - прошептала Рози. - Никогда не думала, что захочу поцелуя мужчины. Но мне нравится, когда ты целуешь меня. Я испытываю такое странное чувство и жар внутри, но в этом нет ничего плохого. И тогда я начинаю думать… о других вещах, которые были… я никогда не подозревала…
С зачесанными назад волосами она казалась беззащитной и ранимой, озадаченной, взволнованной и до боли прекрасной. Боуи посмотрел на ее влажные полуоткрытые губы и стиснул зубы. Похлопав Рози по руке, он соскочил на землю.
Выждав секунду и придя в себя, Боуи помог ей спуститься из фургона, заметил стройную лодыжку, вдохнул аромат Рози и ее теплый женский запах.
Взяв Рози под руку и прижав к себе, он повел ее сквозь сумерки на звуки скрипок, доносившиеся из открытых дверей зала. Боуи услышал, как она резко втянула воздух, и ощутил пробежавшую по ее телу дрожь.
Когда Рози, распрямив плечи, вошла в дверь, Боуи понял, что стал свидетелем события, требующего не меньшего мужества, чем вспахать семь акров земли окровавленными руками.
Первые возгласы узнавания прозвучали, когда Рози сложила зонтик и сняла шляпку.
– Батюшки! Не верю своим глазам. Да это же Рози Малви!
– Клянусь Богом, она! Смотрите-ка, Рози!
Перешептывания и переглядывания, словно пожар, пронеслись по залу, оправдывая самые мрачные предчувствия Рози. Лицо ее горело, и она дрожала так сильно, что не могла сдвинуться с места. Скрипки взвизгнули и замолкли, танцоры сбились с такта и остановились. В наступившей гулкой тишине все замерли как статуи, уставившись на нее. Рози готова была обратиться в бегство, но Боуи как тисками сжал ее руку и заставил повернуться лицом к ошарашенной толпе.
– Добрый вечер, - произнес он любезным тоном, обводя лица окружающих настороженным взглядом голубых глаз, который сулил угрозу незадачливым шутникам.
Минни Паулсон, жена проповедника, первой вспомнив о хороших манерах, выступила вперед и заговорила в полной тишине:
– Рози? - Бросив обеспокоенный взгляд на Боуи, она по-птичьи всплеснула руками. - Я хотела сказать «миссис Стоун». Это вы, не так ли? - Минни так вглядывалась в лицо Рози, словно сомневалась в этом. - Вы прелестно выглядите. - Мягким движением она отстранила Боуи и взяла Рози под руку. Вряд ли от Минни укрылось, как та дрожит. - Пойдемте выпьем с дамами лимонаду.
Рози обратила на Боуи умоляющий взор.
– Я не думаю…
– Не бойтесь, дорогая, - вполголоса проронила Минни Паулсон, похлопывая ее по руке. - Пэшн-Кроссинг ждал этого момента много лет. - Она посмотрела на Боуи с благодарной улыбкой. - Не сомневаюсь, что кто-нибудь здесь догадывался, какая вы красавица. Вы преподнесли нам замечательный сюрприз.
Следуя примеру Минни Паулсон, респектабельные дамы Пэшн-Кроссинга окружили Рози. Они не скупились на одобрительные фразы и комплименты. И тут Рози поняла, что находится в центре внимания, хотя это не имело ничего общего с тем интересом, коего она удостаивалась до сих пор. За всю свою жизнь Рози не слышала столько лестных замечаний, сколько за последние десять минут.
Так начался самый волшебный вечер в жизни Рози Малви.
Когда скрипки снова зазвучали, Скотчи Моррис и Лем Сорренсон материализовались перед ней, умоляя о первом танце.
– Сукин ты сын, Роз… миссис Стоун! Да ты прям как ангел! Я и понятия не имел! - У Скотчи был такой ошеломленный вид, что Рози рассмеялась. - У тебя, оказывается, грудь что надо! И тонюсенькая талия!
Лем выглядел не менее озадаченным.
– Будь я проклят, если когда-нибудь видел более красивую женщину! У меня чуть глаза на лоб не выскочили! И ты столько лет прятала себя в мешке! Немного мыла, щипцы для завивки и платье сотворили чудо с тобой, женщина!
Пока они старались превзойти друг друга в комплиментах, Билли, сын вдовы Джеймс, поклонился Рози, и они закружились в танце. Он держал ее так, словно она была из фарфора и могла сломаться у него в руках, и не сводил с нее глаз.
