— Для начала, если у вас хватит на это душевных сил, перечитайте этот отчет и сделайте конспект, — велела мне Дженнифер. — Отметьте все, что там неправильно, неправдоподобно и незаконно.
— Уже готово.
Я улыбнулась ей и достала свои записи, спрятанные в романе Ха Джина «В ожидании», за который этот китаец заслуженно получил Национальную книжную премию. Внешние события текут в этом романе медленно, но душа твоя страдает и радуется вместе с героями.
— Отлично, — сказала Дженнифер.
Она взяла заметки, осторожно сложила и спрятала под комбинезон.
— Я поищу нарушения в финансировании и управлении «ДРУ Интернэшнл», а также невыполнимые части их бизнес-плана.
— Хорошо, — ответила я.
Некоторое время после того, как она ушла, я просидела не двигаясь. Я испытывала давно забытое удовольствие. Это было радостное волнение. С легкой примесью надежды. Не знаю, на что я надеялась, но чувство было приятным.
— Все! Курица готова! — объявила семье Тереза.
Она потрясающе готовила курицу. У Шер просто слюнки потекли, но тем не менее она села ужинать в плохом настроении. Она заметила: что-то происходит, но не поняла что. И ее это беспокоило. Мовита была постоянно занята, и Шер казалось, что она от нее что-то скрывает. Между тем Шер узнала, что новенькая — как она упорно про себя называла Дженнифер — не работает больше в прачечной, а перешла к Мэгги в библиотеку. Мовита, конечно, вообще была скрытной женщиной, но раньше у нее не было тайн от Шер. Только не на этот раз…
Шер не любила ни от кого зависеть. И предпочитала ни к кому всерьез не привязываться. Но у нее никогда в жизни не было такой подруги, как Мовита. Она вообще раньше не дружила с негритянками, но дело было не в этом. Шер никогда не встречала женщину, которая была бы такой властной, остроумной и изобретательной.
Во многом они были похожи — обе умные, находчивые, практичные, энергичные. И при этом совсем разные. В отличие от Шер, Мовита использовала свои способности не только для себя: она постоянно помогала другим. Конечно, ее семья при этом была на первом месте. Мовита старалась всех помирить; она была всегда готова потрудиться для того, чтобы кому-то стало лучше. Шер не понимала этого. Сначала ей казалось, что Мовита старается для того, чтобы завоевать авторитет или получить что-то еще взамен. Но наблюдения показали, что Мовита — прирожденный лидер. Она не могла не помогать людям. Это было для нее так же естественно, как дышать. Иногда Шер восхищалась этим, а иногда злилась. Она, как и Мовита, была скрытной и не выбалтывала направо и налево все свои секреты. Но хотя Шер скрывала от подруги некоторые свои делишки, ей совсем не нравилось, что Мовита что-то ей не рассказывает. Особенно ее бесило, что новенькая явно была в курсе дела.
«Да наплевать мне на все! — убеждала себя Шер, подцепляя с общей тарелки самый большой кусок жареной курицы. — Я все равно скоро выйду отсюда». Но она взглянула исподлобья на новенькую, затем на Мовиту и поняла, что все-таки это ее бесит. Тарелку еще не успели передать дальше, как она подхватила второй кусок. Какого черта! Тереза удивленно подняла брови, но Шер сделала вид, что не заметила этого.
— Возьми капустного салата, — предложила Зуки. — У нас его много.
Сколько Шер себя помнила, ей все время твердили о том, что надо делиться. В их нищей семье было девять всегда голодных детей. И Шер очень рано поняла: чтобы выжить, нужно думать прежде всего о себе. Выполнять свою долю работы и добывать свою долю пищи.
Но сейчас тактичное замечание Зуки задело ее. Как будто эта мартышка понимает, о чем говорит!
— Единственное, чего у нас дома было много, — это работы, — заявила Шер. — Если ты не сделаешь свою часть работы, ты не получишь свою долю еды. Чертовски просто.
Все уже наполнили свои тарелки и теперь молча ели, а Шер продолжала:
— Кроме моего братишки Эллиса. — Она покачала головой и откусила изрядный кусок курицы. — Мама вконец испортила его. Она была уже старая, он был у нее последним. Такой жалкий и слабенький, что она из кожи вон лезла, лишь бы ему и пальцем не пришлось пошевелить. А я как раз была самая старшая, поэтому мне приходилось выполнять его часть работы и делиться с ним своей порцией.
Шер рассмеялась, хотя тогда ей приходилось совсем не весело. Но сейчас никто не смеялся вместе с ней. Ей стало не по себе. Она посмотрела на Дженнифер Спенсер, такую сдержанную и чертовски серьезную.
— Меня до сих пор тошнит, когда мне предлагают делиться. Тогда было тошно и сейчас еще хуже. С меня этого довольно!
Мовита нахмурилась.
— Чего ты вдруг завелась? — спросила она.
— Они считают, что я взяла слишком много курицы, — сердито ответила Шер.
— Разве кто-то тебе сказал хоть что-нибудь? — спросила Мовита. — Я ничего такого не слышала. А если ты читаешь чужие мысли, то это твои проблемы.
— Знаете, что я всегда говорю? — вступила миротворица Тереза.. — Получить поровну — все равно что побывать на празднике.
— Но это и есть праздник, — сказала новенькая, как будто она не ела всю жизнь в роскошных ресторанах.
— Да? А что ты обычно готовила на ужин? — злобно спросила Шер. — Заказ из ресторана?
Дженнифер встала. Она смотрела куда-то мимо Шер, словно той и не существовало, и это бесило еще больше.
— Спасибо, Тереза, — сказала Спенсер. — Отличная курица. Извините меня за салат, он получился неудачный.
Она пошла к выходу, и Шер захотелось, чтобы решетка закрылась и прижала эту чванливую суку.
— Мне нужно позвонить, — сказала новенькая. — Я лучше пойду сейчас, пока очередь еще не очень большая.
— Так вот куда направилась наша мисс Армани! — протянула Шер. — Она каждый раз уходит и не моет посуду.
— Дженнифер помогала мне готовить ужин, — сказала Тереза. — Она делала салат, это довольно трудоемкое занятие. А ты знаешь правило: кто готовит, тот не моет посуду.
— И ты считаешь, что это справедливо? — проворчала Шер. — Никто не ел эту гадость, которую она приготовила. Ее даже в унитаз не выбросишь — засорится. — Она с отвращением посмотрела на почти полную миску. — Надо было заставить ее все это съесть!
— Но ей же надо было позвонить, — объяснила Зуки, вставая, чтобы помочь Шер помыть посуду. — Мы с тобой вместе все быстро уберем.
— Без тебя обойдусь! — огрызнулась Шер. — Я умею работать и не против того, чтобы выполнять свою часть работы, если все остальные будут делать свою часть. Это все, что я хочу сказать. Можете не сомневаться: я прослежу, чтобы завтра, когда я буду готовить, она помыла посуду. А я уж устрою тут помойку что надо!
Мовита неодобрительно покачала головой.
