На прощанье друзья обнялись.
– Береги себя, друг мой, и возвращайся поскорее, – произнес Яки. – Передай привет от меня своему отцу Гуарасиаба.
– Обязательно, – улыбнулся Роберт.
Гуарасиаба – «волосы солнца». Такое имя гуарани дали отцу Роберта, Карлу, волосы которого были сейчас седыми, а некогда – пшеничного цвета.
Яки обернулся к Клариссе:
– И вам всего хорошего, сеньорита. Надеюсь, вы скоро вспомните все, что с вами случилось.
– Да… спасибо, – коротко ответила девушка, хотя на какой-то миг показалось, что она хочет сказать больше.
«Интересно, – промелькнуло в голове Роберта, – что же именно она хотела нам сказать?» Но об этом не было времени думать. Серебристый Лис задрал голову, требуя к себе больше внимания. Должно пройти некоторое время, пока мерин смирится со своей новой ролью. Вначале Роберту нужно быть очень сосредоточенным. Серебристый Лис был не лучшей лошадью для повозки, да и сам Роберт предпочитал иной вид передвижения. Как бы там ни было, парень старался видеть положительные моменты: во время поездки Кларисса сможет немного отдохнуть.
Утром он снова заметил, как измучена девушка, хотя у той ничего не болело. Значит, другие причины лишили ее сил. Что же ее так вымотало? И почему, если она что-то вспомнила, то не хотела ничего рассказывать?
Сначала предостережение Яки показалось Роберту бессмысленным, но теперь он воспринимал его слова серьезно. «Может, он и прав? Возможно, действительно стоит остерегаться девушки, которая с каждой минутой занимает все больше места в моем сердце? Но я просто не могу себе представить, что от нее исходит какая-то опасность. Она выглядит такой невинной!» Она казалась невероятно красивой. Теперь, при дневном свете, он смог рассмотреть цвет ее глаз: темно-синие с вкраплениями карего и зеленого. Ее глаза казались ему бабочками, которые выпорхнули невесть откуда и теперь предстали во всей красе и утонченности.
Роберт вздохнул. Он всегда считал себя человеком трезво мыслящим, жил своей профессией и исследованиями. А теперь, видимо, он был на грани того, чтобы влюбиться без памяти. Раньше Роберт никогда не испытывал подобных чувств и толком не знал, как все это происходит.
Он украдкой взглянул на Клариссу. С того времени как они двинулись в путь, девушка неподвижно сидела в повозке и молча смотрела вдаль. Дорога, усыпанная влажной листвой, и строптивый мерин занимали все внимание Роберта. Время от времени ему даже приходилось слезать и вести коня под уздцы. Потом колеса вновь крепко цеплялись за мокрый грунт, и путешествие продолжалось в прежнем темпе. Среди высоких деревьев все время мелькала голубая полоска неба, а солнце ползло все выше и выше. Сразу после восхода солнце стало прогревать воздух, и теперь температура заметно поднялась. Влажный воздух укутал путников душным тяжелым одеялом. Когда солнце доползло до зенита, Роберт направил повозку на обочину, в тенистое место.
Путники улеглись на повозке. Кларисса и Роберт закрыли глаза. Обезьяны-ревуны, которые вчера кричали так пронзительно, сейчас молчали. Лишь где-то далеко слышался взволнованный крик какой-то птицы. Все вокруг замерло. Совсем рядом с повозкой проложила себе путь колония муравьев-листорезов. Казалось, что кусочки зеленых листьев следуют друг за другом, приплясывая. Пара бабочек перелетала от цветка к цветку.
Роберт задумчиво смотрел на лес. Вблизи дороги он был не такой густой, но всего в нескольких шагах от нее стволы и ветви деревьев, кустарников и лианы сплетались в непролазную чащу, которая с детства манила его своими тайнами. Роберт вновь взглянул на Клариссу. По ее дыханию он понял, что она тоже не спит. Какое-то мгновение он колебался, но потом все же решился: он просто должен был узнать больше.
– Сеньорита, не припоминаете вы хотя бы, из этой вы местности или нет?
Кларисса открыла глаза, но ответила не сразу. Роберт почувствовал, что чуть заметно улыбается краешком губ, и невольно постарался скрыть это. Он не хотел показаться слишком назойливым и настаивать на ответе…
«Может быть, это вообще не мое дело?»
Кларисса села. Взгляд ее больших глаз устремился на него, наконец девушка произнесла:
– Мне… Мне очень жаль, как ни старалась вспомнить, но я действительно не знаю.
– Не стоит волноваться из-за этого. Вы наверняка еще все вспомните.
Роберт попытался произнести эти слова как можно непринужденнее. Ненадолго их взгляды встретились. На миг Роберт ощутил нечто близкое. Молниеносная вспышка чувства… Он задавался вопросом: ощутила ли девушка то же самое? Его сердце забилось быстрее, по телу разлилось тепло. Такого Роберт еще никогда не испытывал. Это не от жары. Не от яркого полуденного солнца, не от костра или очага. Больше всего ему сейчас хотелось коснуться Клариссы, почувствовать, какова ее кожа на ощупь. Именно в этот миг… Роберт не решался отвести от нее глаз, но и не хотел выглядеть развязным.
– Я… хм… – Роберт соскочил с повозки и принялся рыться в поклаже. – Позвольте вам предложить чего-нибудь выпить, сеньорита. – Он наконец взял себя в руки и отважился взглянуть на девушку.
Кларисса одарила его вежливой улыбкой:
– Спасибо, пить действительно хочется.
Когда Роберт протянул девушке наполненную водой калебасу, их пальцы соприкоснулись, и мужчина словно ощутил удар молнией. Роберт так поспешно отпустил сосуд, что тот едва не выскользнул из рук Клариссы. Потом парень отошел на несколько шагов от повозки и вздохнул.
– Отдохните еще немного, а я пойду посмотрю: может, удастся раздобыть что-нибудь съестное.
Кларисса кивнула, вертя калебасу в тонких изящных пальцах. Роберт уже почти скрылся за деревьями, как вдруг услышал ее голос:
– Но вы ведь не уйдете слишком далеко, сеньор Метцлер, правда? Вы же скоро вернетесь?
Лицо Роберта на миг озарила улыбка, потом он обернулся. Значило ли это, что Кларисса стала немного ему доверять, ну, совсем чуточку? Он испытующе взглянул на девушку и кивнул:
– Да, конечно, я буду поблизости. Не беспокойтесь ни о чем.
Кларисса смотрела вслед, пока Роберт не скрылся за деревьями. Да, она тоже хорошо знала лес, поскольку выросла рядом с ним. И, разумеется, помнила постоянную борьбу родителей, все время пытающихся защитить ранчо от наступающих джунглей. Так было и в этой местности. Лес требовал от людей строгой дисциплины.
Кларисса вспомнила, как однажды отец посадил на колени ее, еще совсем маленькую девчонку, которая хотела играть в куклы, а не помогать матери в саду, и убедительно объяснил: джунгли непременно вернут себе все, что люди с таким трудом отвоевали и возделали. Стоит только один-единственный раз дать слабину.
