— Хотите устроить скандал? — пробормотала Сара сердито.
— Нет. Я хочу лишь задать вам несколько вопросов, и наш разговор будет выглядеть естественным, если мы станем при этом танцевать, а не шептаться таинственно по углам. Например, та брошь, которую вы нашли в летнем домике, ведь она не ваша?
Какая-то безрассудная ярость овладела Сарой.
— Очень хорошо. Раз вы настаиваете. Да, это не моя брошь. Как вы и опасались, она принадлежала миссис Стоун.
Наконец-то ей удалось ошеломить его, и она продолжала:
— Интересно, зачем ее понесло в летний домик? Едва ли за столь короткое время она могла узнать о его существовании.
— Тот же самый вопрос можно задать и вам, мисс Милдмей, — проговорил Блейн. — Раз, по вашему собственному признанию, брошь вы нашли совершенно случайно, то позвольте вас спросить: кого вы ждали?
Тайтус был весь поглощен танцами и стоял, тесно прижавшись лицом к перилам. Отодвинувшись несколько в сторону, Сара тихо сказала:
— Если вы и дальше будете докучать мне подобным образом, лорд Маллоу, то я буду вынуждена в конце концов уехать.
— Я вам не докучаю, а только нахожу вас чертовски скрытной и таинственной.
— Блейн!
От окрика Амалии, раздавшегося за спиной, Сара вздрогнула и, повернувшись, увидела искаженное гневом лицо Амалии.
— Что ты здесь делаешь? Почему не танцуешь?
— Дорогая, я как раз собираюсь. Мисс Милдмей…
Амалия больше не пыталась скрыть своей ненависти под маской притворной любезности.
— Мисс Милдмей! Прислуга! Когда ты едва побеседовал со своими гостями.
— С твоими гостями, моя дорогая, — слегка поклонился Блейн.
— А вот и Соумс! — воскликнул Тайтус. — Ты, Соумс, пришел танцевать?
Сара увидела приближающегося Соумса, за которым следовал взволнованный Томкинс. Сперва Сара не придала значения факту внезапного появления конюха в доме, настолько ее поразила произошедшая в лице Амалии перемена. Безудержная ярость уступила место неуверенности и тревоге. Она стояла с полуоткрытым ртом, в глазах отражался неизъяснимый страх.
— Добрый вечер, мистер Тайтус, — сказал Соумс, отстраняя от себя возбужденного мальчика. — Мне нужно с вами поговорить, милорд.
Блейн владел собой лучше, чем Амалия. Его лицо выражало лишь раздражение.
— Надеюсь, это действительно что-то очень важное, — заметил он.
— В чем дело, Соумс? — спросила Амалия резко.
В этот момент в зал вошел незнакомый мужчина, средних лет, с обветренным лицом. Соумс, понизив голос, сказал:
— Я бы сначала отослал ребенка в детскую комнату, милорд.
Оркестр играл медленный романтический вальс, и был слышен многоголосый говор гостей. Как показалось Саре, Амалия напоминала фигуру-леденец, которая начала таять, оказавшись чересчур близко от пламени свечи.
— Кто это? — спросил Блейн, указывая на незнакомца.
— Говорит, что заблудился, милорд. Вышел к озеру и увидел… — Соумс понизил голос, и Сара только уловила: — Под пристанью. Зацепилась за сваю. Должно быть, утопилась, бедняжка.
— Кто? — прошептала Амалия. — Кто?
Сара подтолкнула Тайтуса к двери. Увлеченный шумом и блеском, он шел нехотя, постоянно оглядываясь. Становилось как-то жутко оттого, что музыка продолжала звучать весело и безучастно.
— Портниха, миледи, — ответил Соумс серьезно. — По крайней мере, это должна быть она, потому что, по вашим словам, она украла у вас драгоценности, а на пальце утопленницы… кольцо с бриллиантом.
Невольно Амалия прикрыла рукой свое бриллиантовое ожерелье.
— Я говорила, что она воровка! — крикнула Амалия.
— Амалия, успокойся!
Блейн взял ее за руку. Маска приветливого хозяина слетела с его лица. Сара увидела его таким, каким всегда и представляла: угрюмым, суровым и страшным. Но держался он спокойно.
— Нужно информировать полицию, — добавил он коротко. — Сара, отведите Тайтуса наверх.
Сара поняла, что он назвал ее по имени бессознательно, будто мысленно всегда обращался к ней именно так. Амалия, как видно, не обратила на это внимания. Она, казалось, вот-вот упадет в обморок.
— Остановите музыку! — крикнула она. — Ради всего святого, прекратите играть.
Пусть будет тишина для безжизненного тела, обнаруженного в мрачных водах озера. Для тела загадочной миссис Стоун, питавшей слабость к черным брошам и соломенным капорам, которые она, тем не менее, уходя, не взяла с собой, оставив к тому же на столе еще и неоконченную работу.
Неужели она умерла в течение того получаса, когда Сара ожидала починенное платье? Она помнила каждую минуту злополучного вечера. Амалия легла в постель с головной болью (Действительно ли она легла? Кто видел ее в кровати?), а Блейн пришел в столовую с мокрыми волосами. Потом кто-то прокрался наверх и собрал немногочисленные пожитки миссис Стоун, но в спешке не заметил ее шляпки, которую на другой день быстренько сожгли.
Соответствовали ли эти невероятные и ужасные подозрения истине? Или миссис Стоун, не выдержав трудностей жизни, добровольно рассталась с ней?
Из танцевального зала к ним приблизилась леди Мальвина, держа за руку Тайтуса.
— Мисс Милдмей! Вы что, не в состоянии присмотреть… — она остановилась, разглядывая собравшихся. — В чем дело? Что произошло?
В этот момент, взвизгнув в заключительном аккорде, умолкли скрипки. Последняя нота, задрожав, медленно умерла. Веселье продолжалось недолго. Бал окончился, едва начавшись.
Сара плохо помнила, как довела Тайтуса до детской. К счастью, ребенок так и не понял, что случилось. Он все еще находился в плену впечатлений от освещенной свечами волшебной страны. Сара не слышала, о чем говорил мальчик, не заметила, как в комнату вошла Элиза и что-то спросила.
Элиза схватила ее за руку.
— Мисс Милдмей! Разве вы не видели его внизу, в зале? Это тот самый мистер Броуди. Что он нашел в озере?
— Джеймс Броуди!
— Разве не он, по словам Соумса, что-то обнаружим?
— Что он нашел? — поинтересовался Тайтус, жадно прислушиваясь к разговору.
— Черного лебедя, — сказала Сара в отчаянии первое, что пришло на ум.
Бедная миссис Стоун, конечно же, не была лебедем. И даже гадким утенком. Или, быть может, все-таки была, скрываясь под невзрачной внешностью? Все в этом доме носили ту или иную маску. Все, кроме простодушной Элизы, чье лицо светилось откровенной радостью оттого, что теперь мисс Милдмей сможет наконец получить свое любовное письмо.
Бал прекратился. В усадьбе Маллоу всегда происходили драматические события, когда дома находился Блейн Маллоу, но гости, лишенные возможности как следует повеселиться, все же не были полностью разочарованы. Они узнали ужасную новость. И получили захватывающую тему для салонных пересудов и сплетен. В этом доме уже было одно самоубийство и тоже связанное с прислугой. Неизбежно вновь всплыла история повесившейся Беллы, произошедшая около пятидесяти лет тому назад; обсуждалось и знаменательное совпадение: ведь бедная Миссис Стоун отправилась на встречу со своей смертью прямо из той роковой комнаты.
