Она сочувственно улыбнулась, слыша в его голосе знакомые нотки, видя в его глазах взгляд, который так часто замечала в глазах многих одиноких мужчин. Она вновь наполнила его стакан.
— Чего хотят женщины, Миранда? Можешь мне сказать.
— Я могу только сказать, чего хочу я, лорд Тривертон. Не все женщины хотят одного и того же.
— Я хочу сына, — тихо сказал он. — Это все, чего я когда-либо по-настоящему хотел. У меня есть огромный дом, пять акров земли, а мне некому передать все это. Мне нужен наследник. Но моя жена… врачи говорят, что она не сможет больше иметь детей.
Миранда знала, что это было неправдой. По слухам, леди Роуз не то чтобы не могла иметь детей, она не хотела иметь детей.
Неожиданно Валентин посмотрел на нее и сказал:
— Тебе нужен мужчина, Миранда. Ты не должна быть одна.
— У меня есть гостиница. Есть работники и клиенты. Я никогда не бываю одна.
— Я имею в виду ночью, Миранда. После того как все дела переделаны, а клиенты спят в своих уютных кроватях. В такие минуты ты не тоскуешь по мужчине?
Она опустила взгляд и уставилась на свои руки.
— Иногда.
— О тебе, Миранда, много говорят.
— Обо мне?
— Во всей Восточной Африке не найдется мужчины, который мог бы похвастать тем, что был близок с тобой.
— Я намерена и дальше продолжать в этом же духе.
— Почему? Потому что ты замужем?
— О, нет. Джек погиб, я уверена в этом.
— Тогда почему? Бог свидетель, ты могла бы иметь кучу поклонников.
— Я должна беречь свою репутацию. Вы же знаете, что женщина не может позволить себе спать со всеми.
— Я не имел в виду спать со всеми, — тихо произнес он. — Я имел в виду… с одним мужчиной.
— И кого же мне выбрать? У меня есть гостиница, она приносит мне неплохой доход. Как же мне найти мужчину, которому нужна буду я, а не мои деньги?
— В Кении полно мужчин, кому нет дела до твоих денег.
— Может быть. Но никто из них мне не нравится. А я не могу лечь в постель с мужчиной, к которому не испытываю чувств.
Его черные глаза пристально смотрели на нее. «Она похожа на Роуз, — подумал он. — Не в смысле внешности или характера: просто она так же рьяно, как и Роуз, охраняет свою добродетель».
Эта мысль пробудила в Валентине желание. Алкоголь наконец-то начал давать о себе знать. В голове заметались мысли; в комнате стало невыносимо жарко. Боль, которая терзала его в течение шести месяцев, начала отпускать.
— Тебе кто-то нравится, не так ли? — тихим, вкрадчивым голосом спросил он.
Миранда молчала.
— Кто он?
Она подняла глаза и так же пристально посмотрела на него.
— Тебе кто-нибудь нравится, Миранда?
Она кивнула.
— Кто?
— Я уверена, вы сами знаете, кто, — прошептала она.
Он встал со своего места и склонился над ней.
— Я хочу услышать это, Миранда, услышать от тебя имя того единственного мужчины, с которым ты легла бы в постель.
У нее закружилась голова. Лицо пылало. Она прошептала:
— Вы прекрасно знаете, кто этот человек. Это вы…
Валентин нагнулся к ней, рывком поставил ее на ноги и жадно впился губами в ее губы.
— Не говори мне «нет», Миранда, — хриплым голосом произнес он. Он целовал ее лицо, губы. Затем расстегнул блузку и поцеловал ложбинку на груди. Когда его рука скользнула ниже, он прошептал: — Не отказывай мне, Миранда!
И Миранда, уступив его поцелуям и объятиям, пробормотала:
— Никогда, Валентин. Никогда.
«Чувствую себя белкой в колесе, — писала Грейс в своем дневнике. — Лечу одни и те же недуги снова и снова, зачастую у одних и тех же людей. Они приходят ко мне с лихорадкой, инфлюэнцей, простудой, кишечными паразитами, малярией, столбняком, стригущим лишаем и прочими заболеваниями, которые даже не поддаются лечению. Они считают те элементарные средства, которыми я пользуюсь, — горькую соль и хинин, — настоящим чудом, но мне от этого не легче. Я должна заставить их изменить тот образ жизни, который они ведут. Отучить их жить в этих ужасных хижинах, где нет даже вентиляции, спать вместе с козами, пить воду, в которой только что вымылись сами и искупали своих животных! А их несчастные маленькие дети! Их обжигает огонь, на котором они готовят еду. Их постоянно оставляют без присмотра! Они приходят ко мне, я даю им лекарства, и они снова возвращаются в свои грязные дома и продолжают вести тот же антисанитарный образ жизни, который вели до этого. В результате через неделю я снова вижу их на пороге своей клиники: одни и те же люди, с одними и теми же проблемами. Впрочем, не все возвращаются ко мне: некоторые из них все же умирают от своих ставших хроническими недугов. А я не могу донести до них мысль, что недостаточно просто приходить ко мне за лечением, когда возникает болезнь, что им нужно изменить условия своей жизни и что прежде всего они должны устранить причины, вызывающие их болезни!»
Грейс положила ручку и помассировала затекшую шею. Она сидела за обеденным столом и писала при свете керосиновой лампы. За окном властвовала тихая африканская ночь. Воздух наполнился запахом дикого жасмина; где-то вдалеке уныло ухала одинокая сова.
Она была одна в коттедже. Марио был в деревне на каких-то церемониальных танцах, а Шеба отправилась на ночную охоту. Грейс смотрела на прячущиеся по углам комнаты тени и думала о тех делах, которые ждали ее: скатать в валики бинты, написать письма друзьям в Англию, починить кое-что. Но было десять часов вечера. Она проснулась на рассвете, и уже через несколько часов ей нужно будет вставать и готовиться к следующему долгому дню.
Она взяла ручку и написала:
«Мне ужасно нужны помощники. Мне нужны учителя. Я не могу лечить африканцев от болезней, вызванных паразитами и плохим питанием, если они не изменят свои привычки и образ жизни. Одной мне этого мне не сделать: просто-напросто не смогу охватить их всех. Я должна оставаться в клинике и следить за людьми, которые туда приходят.
А тут еще эта знахарка со своими отравами! Вачера — просто наказание Господне! Она больше всех мешает моему продвижению вперед: подбивает народ жить по-старому, соблюдать обычаи и традиции древних. Люди боятся и уважают ее; они делают так, как она велит им. Лишь в тех случаях, когда знахарство Вачеры оказывается бессильным, они приходят ко мне. Но сначала они идут к ней. К ее хижине протоптана дорожка множеством босых ног. Они идут к ней за приворотными зельями, за отгоняющими болезни амулетами. Она проводит среди кикую древние религиозные обряды, веря, что напрямую связывает их с богом и предками. До тех пор, пока Вачере будет позволено заниматься своим шаманством, я не смогу завоевать доверие у местного населения.
