Не теряя времени, Эвери отскочила подальше и, потирая саднивший затылок, подошла к Джону Полу. Тот смотрел с заметным удивлением.
— Что?
— Вышло неплохо.
Эвери только отмахнулась. Кении у прилавка растирал кровоточивший нос.
— Так где вы взяли этот бумажник?
— Нигде я его не брал! Это наш, моей жены Кристл. Надоел ей, вот и лежит без дела.
— Не лгите, это вопрос жизни и смерти! Повторяю, до денег мне дела нет. Мне все равно, сколько там было. Все, что я хочу знать, — это откуда у вас бумажник тети Кэрри.
— Я сказал все как есть.
Очевидно, Кении готов был скорее лишиться языка, чем сказать правду. И все равно Эвери почувствовала себя увереннее. По крайней мере они попали туда, куда надо. Вместо прежних страхов ее охватило возмущение: вот лживый ублюдок!
Кении тем временем извлек откуда-то из недр прилавка пачку бумажных платков.
— Я тебя засужу, стерва ты этакая! — бормотал он, вытирая под носом кровь. — Засужу, помяни мое слово!
— Знаете что, Джон Пол! Наверное, вы правы, тут поможет только пуля.
— Я прострелю ему коленную чашечку. Скажем, что это была самооборона.
Кении хмыкнул.
— Ладно, ладно. — Он примирительно воздел руки. — Раз так, будь по-вашему. Утром, открыв магазин, Кристл нашла на прилавке конверт с ее именем. — Кении ткнул пальцем в Эвери. — Само собой, она в него заглянула и нашла красный женский шарфик. Красное она терпеть не может, да и вонял он каким-то навороченным парфюмом, поэтому она выбросила его в мусорный бак.
— Бумажник тоже был там?
— Не гони лошадей! — буркнул Кении. — Всему свое время. Так вот, магазин был уже открыт, когда зашла та Женщина и спросила, не хотим ли мы вернуть ей шарфик — само собой, не задаром, — и помахала перед носом у Кристл стодолларовой бумажкой. Ну, мы не дураки отказываться. Кристл выудила из бака конверте шарфиком, женщина сунула его в сумку и — хвать с полки другой конверт, как будто для нее они там и положены. Нахально так! Отвернулась, пошуршала чем-то и конверт заклеила. Потом написала на нем опять-таки ее имя, — новый тычок пальцем в сторону Эвери, — и говорит: она, мол, даст нам еще сотню, если задержим такую-то до ее приезда.
— Дальше, — поощрил Джон Пол.
— А дальше ничего. Уехала.
— Ну, а вы с Кристл, конечно, сунули нос в конверт еще до того, как за ней улеглась пыль?
— А вот и нет, мистер! Полчаса он так и лежал на прилавке. Это Кристл сунула туда нос, не я. Но когда стало ясно, что там денежки, мы их выудили. А чего? Каждый на нашем месте сделал бы то же самое!
Эвери могла бы поспорить, но решила, что в этом нет смысла.
— Повторите дословно, что сказала та женщина.
— Я уже повторил.
— Дословно! — прикрикнул Джон Пол.
— Что она позвонит, а до той поры сидите и ждите. Так и сказала.
— Все?
— Еще сказала, когда примерно вас двоих ждать. Велела впустить и задержать.
— Так какого же черта ты сразу этого не сказал? — возмутился Джон Пол. — Ты и не думал нас тут задерживать, наоборот, хотел поскорее от нас избавиться, чтобы про бумажник вообще не было речи.
— Подумаешь, сотня! Было бы из-за чего огород городить.
— Тем более пускать кровь из носу.
— Признаю, что был не прав. Хватит с вас?
— Не понимаю, почему она не звонит… — сказала Эвери.
— Потому что это спаренный телефон, а на втором сидит моя жена. Вот закончит с заказами, и тогда…
— Где сидит? — перебила Эвери.
— В задней комнате, — сказал Джон Пол.
Она тотчас бросилась в ту сторону, и он едва успел ухватить ее за руку.
— Умеете обращаться с оружием?
— Обойдусь! — отрезала Эвери, вырывая руку. — В отличие от вас я не стреляю в людей.
— Тогда поосторожнее.
Вот к этому следовало прислушаться. У двери задней комнаты Эвери замедлила шаг и, не уловив ничего подозрительного, заглянула в щелку. За столом, лицом к боковому окну, сидела женщина и без передышки тараторила в трубку. Эвери медленно приблизилась. Это прошло незамеченным.
— Мне нужно пять штук… Да, пять. Записали? Идем дальше. Номер А3491, стереопроигрыватель в серебристом исполнении, с полочкой для дисков. Нашли?.. Я хочу восемь таких… хотя нет, лучше десять… Да, десять. Записали?.. Думаю, это все. Теперь пишите номер кредитной карты… Что? Ах, имя! Кэролайн Сальветти… Карта? «Американ экспресс». Я всегда плачу за товар именно этой картой… Что? Нет, не в городской дом. В летний домик. Штат Арканзас… Да, Арканзас.
От ярости у Эвери потемнело в глазах. Она выхватила трубку из рук Кристл. От неожиданности та дернулась так, что стул отлетел к окну.
— Вы кто?! Что вы тут делаете?!
— Аннулируйте заказ! — отчеканила Эвери в трубку. — Речь идет о ворованной кредитной карте.
— Стойте, стойте! — Опомнившись, Кристл протянула руку за трубкой, но Эвери ее уже положила. — По какому праву вы сюда ворвались? Это частное помещение. Я вызову полицию…
— Вызывайте, если спешите в тюрьму.
— Как это в тюрьму? Мы ничего не сделали! Природа разместила глаза Кристл слишком близко друг к другу, а лицом наделила круглым, как луна. Эффект получился исключительный — этакий смайлик, только без улыбки.
— Думаю, полиция подождет, — сказала она, прикинув свои шансы.
По росту Кристл скорее годилась в пару Джону Полу, чем Кении, и над Эвери высилась горой. Матч между ними получился бы в вопиюще разном весе. Обе сообразили это одновременно.
— Не стоит, — сказала Эвери, заметив нехороший блеск в глазах Кристл.
— Увидим! — парировала та и сделала рывок. Защищаться не пришлось, довольно было отступить с дороги. Кристл всей тяжестью рухнула на стол, порвав при этом свой драгоценный каталог и разметав какие-то бумаги.
— Слушайте, ведите себя прилично, — сказала Эвери тоном учительницы начальных классов. — Думаю, пора вам присоединиться к мужу. Вы вообще намерены встать или так и будете отлеживаться?
Кристл неуклюже возилась на столе.
— Быстрее!
Среди разлетевшихся бумаг валялись водительские права Кэрри и все ее кредитные карты, кроме «Американ экспресс», которую Кристл, видимо, успела припрятать.
— Где карта? Давайте ее сюда!
Женщина неохотно выудила карту из кармана. Злобно поджав губы, она швырнула ее Эвери, которая поймала плоский квадратик на лету.
— А теперь идите.
Выходя, насупленная Кристл сделала попытку прищемить Эвери дверью, но дверь отлетела от подставленной ноги и прищемила ее. Женщина взвыла. В магазине, увидев мужа, она с ходу сорвала на нем зло:
— Это все ты виноват, болван несчастный! Надо было припрятать письмо, чтобы я не могла в него заглянуть, но в твою пустую голову это не пришло! Видишь, чем кончилось дело?
