Два или три раза вносили широкие блюда, сделанные из того же серебра, с какой-то едой и пиалы с чаем. Но, несмотря на жестокие спазмы, мы так ни к чему и не притронулись. Нурбаев недовольно косился но, захваченный процессом создания собственного положительного имиджа, ничего не говорил.
Наконец, удовлетворённый, он со счастливым выражением на лице откинулся на подушках и хлопнул в ладоши. Опять появилось угощение.
— Прошу! — Сделал широкий он жест.
— Н-нет. — Я невольно отодвинулась.
Стив с Нэшэм тоже не проявляли заметного энтузиазма.
— На Востоке, отказ гостя разделить трапезу с хозяином, означает смертельное оскорбление. — Многозначительно сообщил он.
Режиссёр с оператором, словно очумелые бросились к столу. Кусок не шёл в пересохшее горло и, натужно жуя, они обливались потом. Конечно, чай в меню имелся. Но и только. А мужчины после пережитого стресса и тяжёлой работы явно нуждались в чём-нибудь покрепче. Но, памятуя, что мусульманам нельзя употреблять спиртное, стойко терпели.
Не рискнув навлечь гнев кровожадного феодала, я тоже съела кусочек пресного коржика и пригубила пиалу с чаем. Видимо, Нурбаев тоже устал, так как, едва бравые стрингеры одолели определённый для себя минимум, он резко поднялся. Холодно поклонившись, взял ноутбук и, не прощаясь, исчез.
— Уф-ф! — Едва бандит скрылся за пологом, облегчённо перекрестился Стив.
Нэш же уткнулся в ладони и, мелко трясясь, заплакал.
Боясь, что кто-нибудь войдёт, я резко хлопнула в ладоши.
— Хватит ныть, мальчики! Давайте сначала уберёмся отсюда, а потом уж дадим волю чувствам.
Увещевание подействовало, и те принялись лихорадочно собирать аппаратуру. На этот раз оператор не отказался от помощи и, распределив груз поровну, мы выбрались ни поляну. На удивление, вокруг оказалось безлюдно.
— Никого нет. — Покрутив головой, сообщила я.
— Придётся ждать до утра. — Констатировал Стив, постепенно обретающий уверенность, и вновь становящийся менеджером группы.
— Не намерена задерживаться в этом проклятом месте даже на минуту. — Топнув, заявила я.
— В горах ночью не ходят. — Рассудительно сказал режиссёр. — Или, жить надоело?
Что да, то да. Покоптить небо, несмотря на всё гадство окружающего мира, ещё хотелось. Я бы даже сказала очень. И, в сердцах плюнув под ноги, забралась в палатку.
Нэш со Стивом не заставили себя ждать и, вскоре на столе появились два раздвижных стаканчика с зеркальцами на донышке. Узнав походную посуду для возлияний, я поразилась.
— Мальчики, откуда у вас выпивка? Нас же тщательно обыскали.
Нэш, на глазах оживая и опять превращаясь в жизнерадостного Винни Пуха загадочно подмигнул. Затем, взяв одну из треног, стал отвинчивать круглую резиновую «подошву», одновременно служившую пробкой.
Буль-буль-буль.
Звуки приятно ласкали слух алкоголиков, а я рассмеялась. Теперь понятно, почему по дороге сюда Нэш столь категорически отказывался отдать аппаратуру в чужие руки.
— Выпейте, Мери. — Дружески посоветовал Стив. — Бывают моменты, когда алкоголь просто необходим.
— Нет. — Отвернулась я. — Надеюсь справиться со стрессом без посторонней помощи.
Судя по всему, в полые ножки вместилось не менее литра. Так как стаканы всё наполнялись, вскоре начали произносится тосты и, наконец, Стива потянуло на разговоры.
— А он хитрец, этот Али. — Прищурившись, заявил режиссёр. — Мало того, что содрал с нас пятьдесят тысяч за эксклюзивное интервью, так ещё и получил в своё распоряжение материалы.
— Да бросьте вы, мистер Патрик. — Отмахнулась я. — Лучше, благодарите Бога, что вообще живы остались.
— У них весьма своеобразное понятие о чести. — Возразил он. Так что, не думаю, что нам всерьёз что-то угрожало…
Ага, не думает он, видите ли. То-то трясся как сурок, пока благородный Нургаев не убрался восвояси. Да и теперь глушит пойло как сапожник.
Если честно, я была несправедлива к бедняге Стиву. Ибо несколько часов назад и сама выглядела далеко не лучшим образом. А напиваться — естественное состояние бравого стрингера. Так что, пусть.
— Жаль, конечно, что Нургаев не позволил снять голову. — Пожалел режиссёр.
— А, ерунда. — Довольно рассмеялся Винни Пух. — Вот, пожалуйста. — Он извлёк из кармана миниатюрную плоскую коробочку цифрового фотоаппарата. — Качество, разумеется, не очень. Но всё равно, это же можно продать за сумасшедшие деньги.
Ну, уж нет! В моей жизни и без того случилось столько всего, что рисковать, дразня гуляющего на воле свирепого льва, я не собиралась.
— Что это? — Я невинно распахнула глаза и протянула руку.
Не ожидавший подвоха Нэш доверчиво расстался с чудо-техникой, хвастливо пояснив:
— Флэш-карта здесь просто супер! Так что ручаюсь за двадцать минут довольно приличного видео.
— А вам не кажется, что мистер Нурбаев может быть очень недоволен? — Вкрадчиво проворковала я, одновременно отколупывая ногтем крышку фотокамеры.
— А-аа. — Неуверенно протянул Винни Пух. — Не так уж всемогущ.
«А потом выпьем по третьей, и пойдём коту морду бить. — Расхрабрилась мышка».
Отдавая должное смелости оператора я, тем не менее, не собиралась встревать в ещё одни разборки крутых парней. И, смущённо пожав плечами, вытащила блок памяти и сломала в пальцах. Мир праху умершего бесславной смертью подонка. И, долгой и, по возможности, спокойной жизни, заблудшей овечке, по имени Мери Райн.
Едва занялась заря, я буквально пинками подняла безмятежно храпевших коллег и, не обращая внимания на стоны, вытолкнула наружу. Само собой, вечером бандиты ушли. Но, кто знает, не захотят ли они вернуться. Вернее, как скоро это сделают. Так как повторное посещение места срежиссированной Нургаевым пресс-конференции лишь вопрос времени. Не станут же дети гор разбрасываться добротным имуществом.
К счастью, запасы спиртного бравые тележурналисты выжрали подчистую ещё вчера. Безусловно, я не умаляю своих скромных заслуг в разжигании стремления как можно раньше вернуться в, казавшийся после пережитых лишений милым и очаровательным, Грозный. Но, подозреваю, кабы не мучающее коллег похмелье, то задержались бы ещё надолго.
Тропинку нашли довольно скоро и, наверное потому, что дорога вела вниз, зашагали значительно резвее. Во всяком случае, ни о каких привалах не шло и речи. Нэш, если и дулся за вчерашнюю выходку, то виду не подавал. Порадовавшись такому философскому отношению к жизни, я бодро топала вперёд.
Наконец, достигли дна ущелья и, сориентировавшись, пустились в направление города. Естественно, никто не встречал и, проклиная всех здешних обитателей до пятого колена, я упорно двигалась вперёд, надеясь до темноты вернуться в лоно цивилизации.
