– Но ведь всегда есть возможность скопировать документы! – воскликнула Изабель.
– У меня нет таких возможностей, да и времени тоже. Я готовлюсь к путешествию. Придется вам самой заняться этим, если приедете, конечно.
Изабель досадливо поморщилась, а Джордан, понимая, насколько это важно для девушки, невольно посочувствовала положению, в котором та оказалась. Несмотря на неприязнь к профессору, явно старавшемуся очернить ее предков, ей было жаль, что Изабель не сумеет узнать больше об истории своей земли.
– Пожалуй, я могла бы провести свое небольшое расследование, – неожиданно для себя объявила Джордан, вставая. Этот гнусный человечек успел вывести ее из себя, и теперь она была исполнена решимости раздобыть кое-какие факты и посрамить профессора. Все Бьюкенены – дикари? Какой историк способен выступить со столь категоричным утверждением? И насколько можно ему верить? Действительно ли он преподает историю? Джордан определенно намеревалась проверить, так ли это.
– Возможно, мне удастся доказать, что именно Бьюкенены были святыми, – насмешливо хмыкнула она.
– Вряд ли такое возможно, дорогуша. Мои исследования безупречны.
Джордан, уже успевшая удалиться на несколько шагов, оглянулась:
– А вот это мы увидим.
Только в начале одиннадцатого Джордан наконец удалось снять линзы. Она вернулась в бальный зал и встала у входа, пытаясь разглядеть Ноа среди танцующих. Ее очки все еще у него в кармане!
Профессор Маккенна покинул прием час назад, и Изабель пространно извинилась за его непозволительное поведение. Джордан посоветовала ей не волноваться, заверив, что ничуть не оскорбилась, но Изабель ужасно расстроилась, что не сможет прочитать документы. Джордан хотела было предложить свою помощь, но передумала. Пусть, как напомнил Майкл, она сейчас вольная птица, но, занявшись расследованием, она будет вынуждена терпеть общество профессора. Нет уж, спасибо. Никакая древняя история не стоит даже одного часа в компании этого человека.
– Почему такой хмурый вид? – осведомился Ник, еще один брат Джордан.
– Ничуть не хмурый. Я просто щурюсь. Мои очки у Ноа. Ты его не видишь?
– Конечно, вижу. Он прямо перед тобой.
Джордан прищурилась еще сильнее, сфокусировала взгляд, заметила Ноа и на этот раз действительно нахмурилась.
– Взгляни только на этих дурочек, облизывающихся на твоего партнера! Слюнки так и текут! Омерзительно!
– Ты так считаешь?
– Считаю, – бросила Джордан. – Обещай мне кое-что.
– Что именно?
– Если я когда-нибудь буду вести себя таким образом, ты меня пристрелишь.
– Буду счастлив! – пообещал Ник, открыто смеясь над ней. Ноа наконец удалось ускользнуть от своего фан-клуба, и он подошел к ним.
– Что за веселье?
– Джордан просит ее пристрелить.
Ноа оглядел Джордан. На секунду-другую она полностью завладела его вниманием.
– Я сам это сделаю! – предложил он.
По ее мнению, его голос так и сочился злорадством. Она тут же решила убраться подальше от этой парочки, но заметила идущего к ним Дэна Роббинса. По крайней мере ей показалось, что это Дэн: на самом деле все, что видела Джордан, – довольно неясный силуэт. В начале вечера он пригласил ее на танец, и не важно, какая музыка звучала: вальс, танго или хип-хоп, – Дэн подпрыгивал под свою собственную мелодию в такт чему-то, напоминавшему вариант спазматической польки.
Джордан тут же передумала, осталась на месте и даже подвинулась ближе к Ноа и улыбнулась. Похоже, ее план сработал, поскольку Дэн поколебался и отошел.
– Не хочешь узнать, почему она просит ее пристрелить? – спросил Ник.
– Я уже знаю почему, – объявил Ноа. – Ей скучно.
Джордан сунула руку ему в карман, нашла очки и нацепила на нос.
– Мне не скучно.
– Еще как скучно, – усмехнулся Ноа. При этом он смотрел поверх ее головы, должно быть, специально, чтобы ее разозлить.
– Он прав, – поддержал Ник. – Тебе должно быть скучно. Все, что у тебя было – твоя компания, и, поскольку ты все продала…
– И что дальше?
– Ты просто не можешь не скучать, – пожал плечами Ник.
– Если мне не нравятся те же вещи, что и вам, это еще не значит, что я скучаю или несчастлива… У меня насыщенная жизнь, и…
– Даже у мертвецов жизнь куда более насыщенная, – перебил Ноа.
– У тебя и вправду маловато развлечений, – согласился Ник.
– Но почему? Я люблю читать и…
Оба ехидно заулыбались. До чего же отвратительные шуты!
Она только собиралась сообщить им свое мнение, когда Ник кивнул:
– Ты действительно любишь хорошие книжки. Что ты там читала два дня назад?
– Не помню. Я вообще много читаю.
– Зато я помню, – омерзительно жизнерадостным голосом вставил Ноа. – Мы с Ником и Диланом как раз вернулись с рыбалки, а ты сидела на письменном столе и читала полное собрание работ Стивена Хокинса.[2]
– Но это так увлекательно, – оправдывалась она, на что мужчины дружно засмеялись. – Прекратите измываться надо мной и убирайтесь. Оба.
Выбор времени оказался крайне неподходящим, поскольку она снова увидела приближавшегося Дэна. Пришлось схватиться за руку Ноа. Джордан была уверена, что он понял, в чем дело: только слепой не заметил бы Дэна. Однако Ноа занимало совсем другое.
– Твоя сестра живет в маленькой уютненькой коробочке, – заметил он.
– Это точно, – согласился Ник. – Джордан, когда ты в последний раз делала что-то просто ради забавы?
– Я многое делаю ради забавы.
– Позволь мне уточнить. Когда твои так называемые забавы не имели ничего общего с компьютерами, с микросхемами или программным обеспечением?
Джордан открыла рот, чтобы ответить, но, подумав, сжала губы. Да и что ей было отвечать? Впрочем, под таким давлением она теряла способность думать.
– Ты когда-нибудь сделала что-то непрактичное? – допытывался Ноа.
– Какая в этом логика? – парировала Джордан.
– Она это серьезно? – спросил Ноа Ника.
– Боюсь, что так, – вздохнул Ник. – Прежде чем моей сестре придет в голову сделать что-то необдуманное, она сначала проанализирует данные, определит статистические вероятности успеха…
Оба искренне веселились, поддразнивая Джордан, и все это продолжалось бы еще долго, не появись рядом их начальник, доктор Питер Моргенштерн, с тарелкой, на которой лежало два ломтика свадебного торта.
Моргенштерн стал добрым другом семьи и ни за что на свете не пропустил бы такого события. Он был блестящим судебным психиатром, возглавившим специальное подразделение ФБР. В обиходе подразделение называли отделом потерь и находок. Брат Джордан Ник и Ноа были частью программы Моргенштерна. В число их обязанностей входили поиски потерявшихся и эксплуатируемых детей, и Джордан была уверена, что успех программы во многом зависел от них.
