Маргарет открыла дверь, но прежде чем переступить порог дома, просунулась внутрь лишь наполовину, напряженно всматриваясь в темноту и ощупывая правой рукой на стене рядом с дверью выключатель со светом. Убедившись, что поблизости никого нет, она сняла дом с охраны и закрыла за собой дверь.
Это был не сказать чтобы роскошный, но красивый дом, выдержанный в британском стиле. Он был ни большой, ни маленький, но уютный и обставленный со вкусом. Дом отлично вписывался в аллею подобных ему в благополучном и завидном районе города. Состоял он из двух этажей, с зеленой под мрамор отделкой и небольшими колоннами напротив парадной двери. Третий этаж, нещадно отданный архитектором под чердак, покрывал зеленый неядовитый плющ, придавая городскому дому вид этакого деревенского спокойствия и какого-то философского созерцания.
Прежде чем Маргарет прошла по коридору, огибающему широкую лестницу на второй этаж, и направилась в кухню, она зажгла свет во всем доме. Уж очень боялась женщина темноты, но в этом ведь нет ничего предосудительного, не правда ли? Кто из нас иногда не пугается темных углов?
Беззвучно она открыла небольшой шкафчик на кухне, где обычно хранилось вино — своя небольшая коллекция. Налив себе немного Шато Марго 75-го года, она побрела в гостиную с бокалом в руке, наматывая прядь черных шелковых волос на палец.
Сперва женщина медленно и бесцельно бродила по зале, вперев волнующийся и что-то обдумывающий взгляд в пол, постепенно неосознанно ускоряя шаг. Со временем, поддаваясь будто бы вращению маятника, она начала быстро метаться из стороны в сторону, нервно смотря вниз и что-то бормоча себе под нос. Ее черные зрачки увеличились настолько, что практически полностью закрыли собой всю радужку глаз, оставляя лишь тонюсенькую линию медового карего цвета. Неизвестно, сколько прошло еще времени, пять минут или целый час, но неожиданно она остановилась как вкопанная, губы ее слегка дрогнули в какой-то странной неровной улыбке, издав что-то наподобие короткого дерганого смешка. Маргарет поставила бокал на столик, так и не отпив ни одного глотка, быстро взяла ключи от своего красного «Вольво» в прихожей и выбежала на улицу.
Быстрым и уверенным шагом она обогнула дом и остановилась на заднем дворике возле небольшого куста осыпавшихся роз, смотрящего на нее частым переплетением тонюсеньких, почти голых веток. Не раздумывая ни секунды, она принялась раскапывать землю садовой лопаткой, пока звук металла не столкнулся с чем-то шуршащим и твердым. Это был небольшой, черный, аккуратно завернутый предмет. Отряхнув его от грязи, не боясь испачкаться, она засунула его за свой серый пиджак и, скрестив руки, как если бы ей было холодно, торопливой походкой засеменила к гаражу. В 20:00 пара тех самых черных глаз видела, как женщина села в свой красный «Вольво» и выехала из гаража. Было уже десять вечера, когда Маргарет приехала в какую-то старую захолустную деревушку, располагавшуюся в 100 км за чертой города. Проехав через все селенье, она остановила машину немного поодаль самого последнего обветшалого и заброшенного дома, взяла фонарик, черный сверток и не спеша вышла на улицу. Фонари нигде не горели — видимо, управление электроэнергией города, относящего к себе эту территорию, посчитало свет здесь абсолютно неуместной шуткой и бездарной тратой денег, ведь в округе практически никто не жил. Только полная луна освещала, казалось, это забытое Богом место. Рядом с домом, в 20 метрах, находился густой сосновый лес. Тишину, царившую вокруг, нарушали лишь цокот кузнечиков и редкие крики пролетающих мимо птиц. Это природное бездонное спокойствие, за которым городские всегда готовы отправиться хоть на край света, сейчас здесь, среди ночи, давило тяжестью своего могильного беззвучия, оставляя слышимым лишь пульс, бьющийся в висках и пробегающий ударами по венам.
Маргарет, все так же осторожно и не спеша, направилась в сторону дома, огороженного высоким кирпичным двухметровым забором, совершенно не вписывающимся в ландшафт прилегавшей территории и уж тем более совершенно не смотревшимся с покалеченным временем домом. Переплетенные железные прутья гордо венчали этого охранника «непонятно чего», вырисовывая в воздухе очертания колючей проволоки.
Она открыла створки ворот, где ее встретили небольшой сад и уводящая вглубь тропинка, подводящая к домику. Медленно шагая, Маргарет остановилась возле двери дома, прислушалась к тишине, то и дело оглядываясь по сторонам и жадно ловя любое дуновение ветерка или шорох пробегающих мимо зверей, но даже не посмотрев на дверь, прошла мимо, ступая на носочках дальше по бетонной дорожке, ведущей к небольшой постройке в виде сарая в глубине яблоневых деревьев. Открыв тяжелую дверь, прорезавшую скрипучим звуком умиротворяющую тишину деревни, женщина зашла внутрь, закрылась на ключ и включила свет, нажав при этом на два выключателя сразу, что было весьма необычно, при том что лампа в сарае была одна.
Внутри никого не было. Заколоченные досками окна давно заросли паутиной, и по их свисающим ярусам природного великолепия можно было понять, что руку к этому месту не прикладывали уже лет пятнадцать. Вокруг был беспорядок из книг с оторванными корочками, каких-то мешков со старой одеждой, инструментов и поломанных кукол. Она развернула тот самый черный сверток и вытащила из него аккуратный пистолет 9-го калибра. Справа от входа в дальнем углу стоял большой шкаф, дверцы которого с трудом сдерживали вываливающиеся оттуда вещи. Рядом находился маленький аккуратный комод с облупившейся краской. Женщина передвинула его и присела на корточки рядом с дверцей в полу и, достав из кармана старый достаточно громоздкий ключ, повернула его в замке. Это был небольшой погреб с аккуратно расставленными баночками с засоленными огурцами и помидорами на полках, старыми консервами, какими-то пустыми бутылками из-под вина и пива, свечками и запакованными лампами. Порядок был практически идеальный, что сильно контрастировало с тем, что мы видели наверху. Пахло умершей где-то крысой вперемежку с сыростью и влажными досками. Лишь только в некоторых углах свисала значительно меньших размеров, чем наверху, серебристая паутинка, а пыль на полках и предметах выдавала отсутствие должного ухода в течение какого-то небольшого промежутка времени, в остальном все стояло на своих местах и хранило молчаливое спокойствие.
Спустившись по деревянной лестнице в погреб, Маргарет встала на коленки и, прислонив голову левым ухом к холодному полу, затаила дыхание. Но кроме бешеного биения своего сердца и капли пота, проскользившей по черной пряди волос и разбившейся о бетон, она ничего не услышала. Девушка поднялась с пола, посматривая наверх, как будто бы размышляла о том, чтобы уйти, но что-то неустанно притягивало ее следовать дальше, к тому же она хорошо знала, куда ей нужно попасть. Завязав водопад своих волос в плотный пучок на затылке, она отодвинула старинный, почти рассохшийся пустой шкаф, находившийся напротив всех этих полочек с соленьями.
