Среди оберточных листов она обнаружила и вторую коробочку в белой, разрисованной фиалками бумаге. Это оказался флакон духов от «Флорис», известного на всю Европу парфюмерного магазина на Сент-Джеймс-стрит. У «Флорис» покупали духи многие знаменитости. Эйлис вытащила из флакона хрустальную пробку. Чудесный аромат полевых цветов с легким приятным оттенком, точь-в-точь ее любимый запах. Потрясающе! Интересно, как смог он так точно описать нужный аромат продавцу? А она-то думала, что Марк и не замечает его. Эйлис перевела взгляд на цветы, подумав, что каждый дурак может снять телефонную трубку и заказать букет. А вот для того чтобы выбрать такие подарки, нужно к женщине и относиться по-особому.
Вечером, придя домой, она села за работу и засиделась до двух часов ночи. О приеме у Джейсона она помнила, но выполнить обещание и не подумала. Она то и дело отвлекалась, чтобы, подойдя к креслу, погладить мягкую кожу атташе-кейса.
Наутро в среду, придя в театр, она увидела, что весь офис заставлен корзинами с полураспустившимися розами в окружении папоротниковых листьев.
— Но это просто смешно, — сказала она Бобу, пытавшемуся потеснить корзины, чтобы выкроить себе местечко для работы.
— Записка на столе, — через плечо бросил Боб.
И, не читая записки, Эйлис знала, что цветы были от Джейсона Тэлбота, тем не менее она раскрыла конвертик. В записке без подписи значилось: «Без вас прием был сплошным разочарованием».
— Уберите цветы, — сказала она и, порвав записку, бросила ее в мусорную корзину.
Она даже не потрудилась позвонить и поблагодарить Джейсона именно потому, что знала, как он этого ждет. Ничего, вот пройдет несколько дней, и тогда она позвонит и разъяснит ему, что к чему. Хотя, может быть, к тому времени перед глазами у него замаячит новая юбка.
Конец недели прошел тихо. Джейсон больше не звонил и цветов не присылал. Эйлис считала дни, оставшиеся до возвращения Марка. Он должен был вернуться через неделю. Придя домой вечером в пятницу, она застала прислугу миссис Радж в настоящей истерике.
— Что случилось? — спросила Эйлис.
Женщина так плакала, что не сразу смогла внятно объяснить на своем ломаном английском, в чем дело. «Ломялось... ломялось!» — повторяла она. Лоб ее над миндалевидными глазами при этом страдальчески морщился.
— Успокойтесь, — увещевала ее Эйлис, — и объясните, что сломалось.
Все еще всхлипывая, женщина повела Эйлис наверх.
В спальне Стивена миссис Радж показала Эйлис, что черное лакированное крыло одной из цапель, составлявшее часть изголовья кровати, повисло и скособочилось.
— Пыль вытирать, — пояснила миссис Радж, — только пыль вытирать!
Эйлис горестно вздохнула: кровать от Сперлуччи, сделанная по специальному заказу. Найти ей замену будет нелегко — потребуются долгие месяцы и бешеные деньги. Однако подойдя поближе и пристальнее вглядевшись, Эйлис поняла, что изголовье вовсе не сломано. Вытирая пыль, миссис Радж, видимо, привела в действие какой-то секретный механизм, сдвинула, и крыло птицы поникло, открыв тайник. Заглянув в него, Эйлис обнаружила пластиковый мешочек с белым порошком и стеклянную трубочку. «Как странно», — подумала Эйлис. Она знала, что Стивен неравнодушен к спиртному, но что он балуется кокаином, и не догадывалась.
— Ничего не сломалось! — успокоила она миссис Радж. — Видите? — нащупав за изголовьем кнопку, она нажала ее, и крыло встало на место. Миссис Радж, просияв, захлопала в ладоши.
— Пасипо! Пасипо!
— А теперь бегите домой, — сказала Эйлис, понимая, что время позднее и семья миссис Радж, наверное, волнуется.
Миссис Радж ушла, а Эйлис, полная любопытства, опять нажала кнопку. Интересно, что еще находится в тайнике. Там оказалась дорогая записная книжка из страусиной кожи с золотым тиснением. Записи в ней были сделаны аккуратным почерком Стивена. Большинство имен — иностранные. Наверняка это все кинематографические связи Стивена. Он всегда все детально записывал и хранил старые записи, так что Эйлис ничуть не удивилась. Единственным знакомым в этой книжке был Джейсон Тэлбот. Напротив его фамилии значились четыре телефона. Один — виллы в Марбелле, другой — дома в Хэмпшире, два последних номера были лондонские. Один — с пометкой «Итон-сквер», другой — без адреса, обозначенный буквами «М. Т.». Мелани Таренхолт? Джейсон должен много времени проводить с Мелани, чтобы Стивен записал ее телефон под его именем. Но если у Мелани и Джейсона роман, зачем тогда Джейсону названивать ей, Эйлис? Все это было совершенно непонятно.
В понедельник утром она, как обычно, встретилась с Ренатой в «Сомперс-кафе», чтобы, позавтракав, отправиться в лабораторию для прохождения очередного теста. Эйлис заметила, что Рената какая-то грустная.
— Как Джайлс? — спросила Эйлис.
— Прекрасно, — ответила Рената, не поднимая глаз и играя кольцами. Прошло несколько секунд, потом она сказала: — Эйлис, я знаю, что своими руками испортила себе жизнь...
Господи! Уж не вернулась ли она опять к своей пагубной привычке?
— Что случилось? Что с тобой? — спросила Эйлис, положив руку Ренате на плечо.
— Ничего. Со мной во всяком случае ничего. Я знаю, что не вправе осуждать кого-либо, особенно после всего, что ты для меня сделала. Но я вижу, что ты совершаешь ужасную ошибку.
— О чем ты?!
— О Джейсоне Тэлботе. И всей этой компании. Эти люди совершенно не подходят тебе, Эйлис.
— Рената, ты в уме? Я сто лет не видела Джейсона.
— Но на фотографии ты с ним.
— На какой фотографии? — тяжелое предчувствие охватило Эйлис.
— Во вчерашней «Ивнинг ревью». Ты и Джейсон. И на тебе то самое зеленое платье от Линды.
— Это невероятно. После презентации я надевала это платье лишь однажды и была в тот вечер вовсе не с Джейсоном. А ты не обозналась? Газетные снимки такие нечеткие.
— Это без сомнения ты. Там и подпись есть. Ты была с ним в субботу вечером на приеме?
— Весь уик-энд я провела дома! Я работала и ни с кем не виделась! Не могу понять, где раздобыли они мое фото в зеленом платье? — Эйлис помолчала, мысленно прикидывая. Нет, на свадьбе Линды никаких фотографов не было.
— И это еще не все, — поколебавшись, продолжала Рената. Потянувшись через стол, она коснулась руки Эйлис. — Там говорится, что ты — известная порнозвезда и последнее увлечение Джейсона.
Эйлис от такого сообщения просто затрясло.
— Я должна собственными глазами увидеть эту фотографию.
Время, которое они провели в лаборатории, а затем в метро, добираясь до театра Ридженси, показалось Эйлис бесконечным. Рената сказала, что у Эдди Конистона, актера массовки, заядлого читателя бульварных листовок, наверняка есть эта газета.
