— А сам ты что думаешь? — заорала Диди в ответ.
— Я…
Он так резко закрыл рот, что щелкнул зубами. Он не знал, что он думает.
Он не хотел допускать, что Элиза могла быть настолько хладнокровной, чтобы в течение недели застрелить двоих только ради своего положения. Ради брака с Като Лэрдом.
Но еще ужасней было представить себе, как она тонет в реке и какое-нибудь судно, направляющееся в океан, затягивает ее под киль.
И совсем невыносимы были воспоминания о том, как она умоляла его о помощи, а он отказал. Всего за несколько часов до ее в любом случае насильственной смерти.
Если они тщательно исследуют клочок ее юбки, то обнаружат микрочастицы человеческой кожи. По крайней мере, часть их может принадлежать ему. Он вспомнил, как сгреб мягкую ткань в горсть и задрал до пояса. Хотя никогда раньше так не поступал.
Если они проверят его ботинки, то обнаружат следы мелкой серой пыли на подошвах. Он мог с абсолютной точностью рассказать Уорли, на каком именно рассыпающемся от старости тротуаре ее искать.
Следы точно такой пыли на ботинках Наполи доказывали, что он тоже побывал вчера вечером возле того дома. И никто не смог бы убедить Дункана, что это случайность. Ему не давало покоя другое: была ли у них договоренность встретиться после свидания с Дунканом или же он напал на нее, когда она возвращалась к машине и заставил приехать на середину моста?
Машина стояла на полосе, ведущей в город. Куда они ездили?
Была ли она невинной жертвой? Или виновной сразу в двух убийствах?
Жерар и Уорли с Диди принялись ломать над этим головы. Действия Элизы до встречи с Наполи — вот та ключевая информация, какую он часто выуживал из важных свидетелей. Тех, что боялись огласки или наказания за собственные неблаговидные поступки.
А теперь он сам был таким свидетелем. Он скрывал информацию. Его коллеги смотрели на него, Жерар и Уорли озадаченно, Диди с опасной проницательностью.
Он должен рассказать им про них с Элизой здесь и сейчас. Должен освободиться, как и решил. Должен признаться в том, что произошло за несколько часов до того, как Наполи истек кровью, а Элиза исчезла. Но если он это сделает, если сделает, его немедленно отстранят от дела. Скорее всего, уволят, а может, даже посадят в тюрьму. В любом случае путь в полицию ему будет закрыт. Своими признаниями он предал бы Элизу.
На это он пойти не мог, нет, только не после вчерашней ночи. Мертва ли она сейчас была или жива, он должен был узнать, что с ней произошло. Если она преступница, застрелившая двоих, он позаботится о предании ее суду и признается сам. Если она жертва, он не успокоится, пока не найдут ее саму или ее тело.
В любом случае для этого ему надо возглавлять расследование. Иначе никак.
Остальные ждали ответа. Он плюхнулся на вращающееся кресло и проворчал:
— Не знаю, что думать.
Вместо сигареты Уорли сунул в рот свежую зубочистку. Диди отхлебнула теплой диетической колы. Первым тягостное молчание нарушил Жерар.
— Я думал о времени, — сказал он. — Экономка ушла около десяти тридцати. Дотан сказал мне по телефону, что Наполи умер от половины третьего до трех ночи. Где он и миссис Лэрд провели эти четыре часа и чем занимались?
Дункан мог бы рассказать о часе из этого времени. Встретилась ли она с Наполи сразу после его ухода из заброшенного дома? Или позже?
— Если бы мы знали, откуда они возвращались, мы смогли бы определить, чем они там занимались, — сказала Диди.
— Кстати, если считать, что в Наполи стреляли на улице, возникает неувязка, — сказал Уорли. — По словам патрульного, дверца машины была заперта. Он хорошо это запомнил, потому что постучал в стекло, а уже потом пригляделся и понял, что Наполи мертв.
— Ладно, — сказала Диди. — К чему ты клонишь?
— Кто закрыл дверцу?
— Наполи, — ответила она.
— Исключено, — сказал Дункан, догадавшись. — На ручке дверцы и на обшивке не было крови.
— Точно, — подхватил Уорли. — У Наполи руки были в крови.
— Значит, его застрелили в машине, а уже потом убийца закрыл дверь. Или убийца находился в машине вместе с Наполи, — сказал Жерар.
— Любая версия преподносит нам еще одну загадку, — сказал Уорли. — Почему осторожный пройдоха Наполи сидел себе на своем месте и позволил убийце наклониться к нему, ~чтобы всадить пулю туда, где рана будет наиболее опасной?
— Тем более что гораздо проще и не менее надежно было прострелить ему голову, — сказал Дункан.
— От этого больше грязи, — возразила Диди. — Те, кто проезжал мимо, наверняка заметили бы кровь на стеклах.
— Кроме того, смерть от выстрела в голову быстрая, а может, и безболезненная. — Все смотрели на Уорли, ожидая продолжения. — А когда стреляешь в живот, рана получается такой же смертельной, но убивает медленно. Убийца оставляет своей жертве время на размышления. Чтоб я сдох!
— Наша красавица вполне на такое способна, — сказала Диди. Все молчали. Тогда она взглянула на Уорли. — Уорли?
Он пожал плечами:
— Я ее не знаю, Диди, но доверяю твоему инстинкту. Дунк, ты что думаешь?
— Если это она, то как ей удалось отвлечь внимание Наполи настолько, что он не заметил, как ему в живот всадили пулю? Он тяжелее ее почти на сто фунтов.
— Может, нашептывала ему в ухо нежности? — предположила Диди.
Никто не улыбнулся, Дункан в особенности.
— Ладно. Тогда зачем в ее собственной машине? Зачем было оставлять так много улик? Босоножка. Кусок ткани от юбки. Как и куда могла она скрыться без наличных, оставшихся в кошельке? Бейкер говорит, там было несколько сотен.
— Не менее правдоподобной кажется версия о том, что она спустила курок в тот момент, когда Наполи столкнул ее с моста, — нахмурился Уорли. — Непонятно, за что нам хвататься.
— Может, там был кто-то третий? — предположила Диди.
— Никаких зацепок он не оставил, — сказал Уорли.
— Есть еще одна версия, — тихо сказал Жерар.
Дункан знал, что скажет Жерар. Эта версия уже приходила ему в голову, но он упрямо гнал ее от себя.
— Думаю, что не раскрою секрета, если скажу: проблемы миссис Лэрд начались с Коулмана Гриэра. Неважно, гей он был, или «би», или еще кто, — сначала Троттер, а потом и Наполи угрожали ей дурно пахнущим скандалом. За короткое время ее жизнь превратилась в сущий ад. История с Троттером может быть самозащитой. Я готов этому верить. Но делишки с Наполи, чего бы они ни касались, закончились плохо. Появился еще один труп. Это всех весьма бы удивило и вызвало много вопросов. Возможно, ей пришлось бы предстать перед судом. Даже если до тюрьмы бы не дошло, скандал разрушил бы карьеру мужа и, что самое важное, стиль ее жизни. Возможно, страх перед обстоятельствами был слишком велик. — Он сделал паузу, чтобы все прониклись этими словами. И подытожил: — Элиза Лэрд могла спрыгнуть с моста, потому что хотела умереть.
