Кара не могла смотреть матери в глаза и делать вид, будто ее устраивает такое объяснение. Жизнь должна быть гораздо лучше, чем «не всегда все так плохо». По щекам Кары неудержимо катились слезы.
Мать протянула ей бумажную салфетку из стоявшей на ночном столике коробки, и обе принялись вытирать слезы.
– Не плачь, не надо, – пробормотала мать. – Просто не повторяй моих ошибок. Моя главная ошибка была в том, что я с самого начала не поверила своей интуиции. Каждый раз, когда твой отец обещал никогда больше не кричать на меня и не бить, я верила ему и возвращалась. Это еще одна моя ошибка.
Натали говорила об этом первый раз в жизни, и пораженная Кара слушала ее с широко раскрытыми глазами. Мать упомянула о таких вещах, которые всегда держались ею в тайне.
– Я так хотела верить ему, что закрывала глаза на правду, потому что не представляла себе, как смогу уйти и начать жизнь заново с маленьким ребенком на руках. Послушай меня внимательно. Может быть, это единственный мой шанс все рассказать тебе. Когда встречаешь мужчину, не слушай, что он говорит. Суди его по поступкам, нынешним и прошлым. Да, люди меняются, но ты должна иметь тому доказательства.
Она наклонилась к дочери и поцеловала ее в щеку.
– Ма, я встречаюсь с одним человеком, – со слезами в голосе начала говорить Кара и рассказала матери все о Майке, начиная с внезапной ночи страсти и заканчивая договоренностью «о непривлечении сердец». – Я с самого начала знала об этом и изо всех сил старалась не влюбиться.
И все же она влюбилась и теперь остро чувствовала его отсутствие, хотя формально он был все еще в городе.
Мать слушала, кивала и наконец, не выдержав, крепко обняла Кару. Это было именно то, что нужно. Кара вполне могла смириться с тем, что Майк не звонил и не заходил к ней, хоть и обещал, поскольку понимала, что у него очень много забот и хлопот. Но он не пришел в среду вечером в бар Джо, как они договаривались, и даже не позвонил, чтобы извиниться. Он вообще пропал. Каре было очень тяжело на душе. Если она так переживает его временное отсутствие в ее жизни, что же будет с ней, когда он уедет навсегда?
Вдруг Кара почувствовала беспокойство, охватившее мать. Натали то и дело поглядывала на часы, с минуты на минуту ожидая возвращения мужа. Если он застанет их вместе…
– Я, пожалуй, пойду, – сказала Кара. Она не хотела причинять матери неприятностей.
– Я люблю тебя, – тихо сказала мать. – Приходи еще, если захочешь. Я буду ждать. Если же не захочешь, я пойму тебя.
Она была готова принять любое решение дочери.
Какая ирония судьбы! Кара боролась за каждую женщину из приюта Хэвенсбридж, а вот родную мать бросила на произвол судьбы, потому что в глубине души боялась стать такой же, как она.
Нет, так больше продолжаться не может! Ее мать точно так же нуждалась в ней, как и она в матери.
– Я буду звонить, – пообещала Кара. – Я люблю тебя, мама.
– Я тоже очень люблю тебя, – просияла Натали.
Кара незаметно вышла из дома, счастливая тем, что вернула мать в свою жизнь. Вот ведь парадокс! Она потеряла Майка – и в этом отношении не питала никаких иллюзий, – но вновь обрела мать.
В выходные должна была состояться свадьба Джо и Энни. Каре придется как-нибудь пережить этот день с помощью друзей и родных, а уж потом она выскажет Майку все, что думает по поводу его недопустимого поведения. Одно дело – случайная связь, и совсем другое – полное исчезновение по собственной прихоти. Как говорила ей Натали? Суди человека по его делам.
Майк исчез, Саймон выздоровел и, судя по всему, собирается вернуться на службу. Из всего этого следовал очевидный вывод. Жизнь Майка в Серендипити, вместе с Карой, подошла к концу.
В субботу утром у Майка была назначена встреча с мэром, а потом он отправился на свадьбу Джо и Энни. Слава Богу, неделя подошла к концу. Еще два барьера, и он свободен.
На душе у Майка было нехорошо, и он не понимал, было ли это следствием нерешенных семейных проблем, давлением со стороны отца насчет того, чтобы Майк принял пост шефа полиции, или же почти полным отсутствием Кары в его жизни.
После четырех дней молчания он отправил ей в четверг вечером сообщение:
«Занят работой. Заеду за тобой в одиннадцать утра».
Они ведь договорились, что вместе пойдут на свадьбу Джо и Энни.
Вскоре он получил краткий ответ:
«Не стоит утруждать себя. Я уже договорилась с другими».
Эти слова неприятно поразили его, хотя он их вполне заслуживал.
В пятницу вечером Майк решил сразу после выходных уехать домой. Он позвонил Саймону и сказал, что не может пока что принять окончательное решение насчет того, чтобы остаться в Серендипити на должности начальника полиции. Отец сделал вид, что понимает его, но по голосу было слышно, что он очень расстроился.
Именно поэтому ему было необходимо на время скрыться от всех и всего. Вернувшись в Нью-Йорк, он сможет свободно вздохнуть и взглянуть на ситуацию со стороны, чтобы понять, чего он в действительности хочет от жизни. Здесь, в Серендипити, где на него отовсюду валились проблемы и неприятности, он сделать этого не мог. И хотя Кара никоим образом не навязывала ему свое общество – черт побери, если он ей не звонил, почему она не звонила ему сама, – он чувствовал в душе тяжесть ответственности.
Она значила для него гораздо больше, чем любая другая женщина. Он не мог представить свою жизнь без нее, без ее ослепительной улыбки, остроумных замечаний. Но ему мешали его жизненный опыт и… страх. Она заслуживала гораздо большего, чем он мог ей дать: счастливой семейной жизни, а Майк не был создан для этого. Единственным оправданием для него служило то, что он никогда не обманывал ее и ничего не обещал.
Так почему же он чувствовал себя последним негодяем?
Потому что сделал ей больно и был готов убить себя за это.
На свадебной церемонии Джо и Энни Кара заплакала. Она сидела с краю, у прохода, что давало возможность отлично видеть красавицу невесту в облегающем свадебном платье цвета слоновой кости. Ее белокурые локоны не были уложены в высокую прическу, потому что, как однажды сказала Энни, Джо любит, когда ее волосы распущены. Глаза невесты, как, впрочем, и жениха, сияли счастьем.
Все в этой церемонии бракосочетания, начиная с того, как отец Энни вел ее по проходу к жениху, ожидавшему ее на другом конце, сильно подействовало на Кару в эмоциональном плане, потому что этого у нее самой в жизни никогда не будет. По сравнению с Майком все другие мужчины в ее жизни – бывшие и будущие – сильно проигрывали, в этом она была уверена.
Когда невеста и жених давали обет любить друг друга и не расставаться ни в радости, ни в болезни, ни в горе, до конца своих дней, Кара чуть не разрыдалась в голос, если бы не ощутимый пинок сидевшей слева от нее Алексы.
