Как они оказались в такси, Катя помнила плохо, просто следуя за Вонгом. Сил хватило, чтобы подняться в номер и рухнуть на кровать. Они опять остались без ужина.
Катя проспала до обеда следующего дня. Когда она потягивалась под сбившейся простыней, свесившейся на пол, в спальню вошел Вонг с влажными волосами, лоснящимся от воды телом и с обернутым вокруг бедер полотенцем. Быстро натянув на себя простыню, Катя встретила его взглядом искусительницы. С изменившимся лицом, он двинулся к ней, и она наглухо закуталась в нее. Тогда не отпуская ее манящим взглядом, он обошел кровать, откуда-то вынул, нечто кружевное и, положив темный ажур на постель, расправил его, пригладив ладонью. Она склонилась, чтобы разглядеть то, что явно предназначалось ей, и узнала свои трусики, бывшие на ней в день выставки. Она начисто забыла о них. И вот, поди ж ты, Вонг подобрал их оказывается. Это кружевное дезабилье, взяло Катю в крепкую петлю воспоминаний и притянуло к себе. Придерживая простыню на груди с разметавшимися по плечам светлыми волосами, она заворожено глядела на них.
С одной стороны кружево было жестоко разодрано по шву и из него торчали оборванные шелковые нитки. Вонг положил на их тонкий траур половинку персика, исходившую сладким соком. Вторую половину он тут же с аппетитом съел. Они сидели друг против друга, а между ними лежало кружево воспоминаний, на который капал сладкий сок. Взяв свою половинку, Катя, впилась зубами в его нежную мякоть. Вонг не сводил с нее темных глаз. Съев свою половину, Катя поискала чем можно было вытереть влажные от липкого сока пальцы.
А Вонг, взяв темное кружево, утер ими губы и протянул Кате. Она вытерла пальцы, после чего закинув кружево в угол спальни, поднялась. Но он перехватил ее, содрав с нее простыню. Катя упрямо, сжав зубы, сопротивлялась, и конечно ее сопротивление было сломлено. Вонгу, не смотря на свою кажущуюся субтильность, достаточно было своих осторожных усилий, он боялся оставить на теле любимой нечаянные безобразные синяки.
Катя сдалась, обессилев. Все равно ее попытки вырваться были подобны тому, как если бы она билась о бетонную стену, стараясь сдвинуть ее. И чем упорнее она старалась вырваться из его объятий, тем горячее и настойчивее становились его ласки. Их потревожил раздавшийся телефонный звонок. Что-то буркнув в сердцах, Вонг встал и пошлепал в прихожую к телефону, но когда снял трубку, вдруг вскрикнул с радостным удивлением. Катя подняла голову, прислушиваясь. Обычно ограничивавшийся односложными фразами Вонг, на этот раз говорил оживленно и даже засмеялся. Катя села в постели, удивляясь, немного ревнуя.
-- Что? - спросила она, как только Вонг появился в спальне.
-- Звонила моя сестра. Родители узнали, что я в Бангкоке и зовут меня к себе. Я хотел бы познакомить тебя с ними. Собирайся.
-- Ты уверен? - нерешительно проговорила Катя.
Знакомство с родителями? Катя не могла понять его. Зачем затевать все это, если они ничего не обещали друг другу. Она завтра уедет и что дальше? У них осталось два дня, а дальше бесконечность, где они неизвестно сколько, а скорее всего навсегда, будут существовать врозь. Вонг, пока Катя одевалась и завтракала, оформил машину на прокат. Оказывается, родители Вонга жили в пригороде Бангкока. Туда можно было бы добраться на такси, оно здесь стоило не дорого, но как объяснял Вонг, неизвестно сколько пришлось его задержать.
Катю же больше занимали мысли зачем, Вонг везет показывать ее родителям и что ей по такому случаю одеть. Туристские шорты и топик исключались, китайское платье слишком нарядно, да и жарко в нем. Оставался ее любимый льняной костюм.
В машине, заметив что Катя принялась грызть ногти, Вонг успокаивающе погладил ее по колену:
-- Все будет хорошо, светлоголовая.
Он был в приподнятом настроении и оживлен. Катя внимательно посмотрела на него: неужели он не понимает, что и он рискует. Неизвестно еще как его родители отнесутся к его связи с фаранго. Но Вонг борется за них, используя все доступные ему средств, что бы как-то удержать ее, хотя бы создать иллюзию, что у них все впереди, что все у них будет. А вдруг ему это удастся? Катя уже не знала, на чьей она стороне - на своей или на его. Но в любом случае, все поворачивается против нее.
Как отреагируют его родители, когда он представит им свою девушку фаранго. Скорее всего, он даст понять не столько им, сколько ей, что для него кроме нее не существует никто. Вжикнув молнией сумочки и достав расческу, Катя принялась приводить в порядок волосы.
Наконец с шумной автострады они съехали на проезжую, проселочную дорогу. Вонг сосредоточенно вел машину, настраиваясь на встречу с родственниками. Катя нервничала и потому вздрогнула, когда Вонг снова положил руку на ее колено, подвинув ладонь под подол юбки. Только на проселочной дороге невозможно удерживать машину одной рукой и ему пришлось убрать руку.
-- Откуда твои родители? - вдруг спросила она.
Он с удивлением взглянул на нее.
-- Моя мать китаянка. Отец с севера. Как ты узнала?
-- Ты красивее.
-- Ты так на меня действуешь... - озадачено покачал он головой.
-- Как?
-- Ты меня с ума сводишь.
С проселочной они выехали на асфальтированную дорогу, по бокам которой шли небольшие усадьбы, и свернули в раскрытые круглых ворота одной из них. Перед верандой, шедшей вокруг дома, был разбит садик с затейливой пирамидой камней посередине, к которой сходились дорожки. Под сливовым деревом, виднелась беседка-пагода, с деревянным решетками вместо стен.
Вонг остановился возле серебристого "ауди", выбрался из машины и, обойдя ее, открыл дверцу Кате. Прежде чем выйти, она огладила мятый подол юбки, слишком уж небрежно в последнее время обращался с ним Вонг. Ко всему прочему, костюм стал свободен настолько, что юбка крутилась вокруг талии.
На веранду вышла пожилая пара. Старик, худой и седой как лунь, в широких штанах и свободной рубахе. Женщина, аккуратная маленькая старушка в темно синих атласных штанах и рубахе. Седые, собранные в пучок, волосы, закреплены длиной костяной шпилькой. Она торопливо сходила со ступенек, протягивая навстречу сыну руки. Ее лицо светилось радостью. Вонг поспешил к ней, помог спуститься со ступенек и, поклонившись, бережно обнял, словно хрупкую драгоценную статуэтку. Она благоговейно поцеловала его в лоб, и счастливо засмеялась, с гордостью рассматривая его.
Старик стоял на крыльце, и Вонг не поднимаясь, несколько раз почтительно поклонился ему, высоко подняв над головой, сложенные ладони. Женщина, вдруг заметила, держащуюся возле машины, Катю и, всплеснув руками, поспешила к ней.
