Теперь остался Андрей. Я расправлюсь с ним, а что дальше? Цель достигнута. Занавес опущен. Аплодисменты. Может быть, я в этой жизни что-то делала не так? Как-то не так жила? Но я уже расплатилась за это. Столько лет я живу одна. Я расплатилась за это своим одиночеством. Но в последнее время я все больше и больше склоняюсь к тому, что одиночество – это расплата за мой бизнес. За то, что я никогда в жизни не позволяю себе расслабиться.
Иногда по ночам мне снится Майкл, который был принцем, увидевшим Золушку и разглядевшим в ней принцессу. Я всегда буду помнить его отношение ко мне. Он относился ко мне так, будто я королева, и своим отношением поднял меня на такую высоту, что мне и не снилось. Именно Майкл научил меня ценить и любить саму себя, позволил работать наравне с ним и дал возможность наслаждаться своей жизнью. Майкл всегда восхищался тем, что я сильная, хотя иногда мне хотелось быть рядом с ним слабой.
Дорогой дневник! У меня нет семьи. Нет детей. У меня есть только моя работа. Это больно. Господи, как же это больно, и меня поймут только те, кто через это прошел. И все же, несмотря ни на что, я улыбаюсь, даже когда плачу или когда испытываю настоящее потрясение. Я обманула саму себя, потому что научилась гармоничной и благополучной жизни в одиночестве. Завтра я еду в Сочи – город моей молодости, моей первой любви и моей страшной семейной жизни.
Целую тебя. Твоя Вероника.
До дня рождения Андрея я смогла спокойно наслаждаться городом, который мне так и не удалось увидеть. Я наслаждалась морем, дышала чистейшим воздухом и опять рисовала. За день до дня рождения я почувствовала совершенно непонятное волнение и подумала, что до достижения моей цели осталось совсем чуть-чуть. Для того чтобы снять с себя волнение, я налила себе рюмку коньяка, залпом ее выпила и почувствовала себя значительно легче. И все же это нельзя было назвать легкостью, а так, какой-то тупостью. Столько лет у меня была цель обязательно приехать в Сочи и расправиться с Андреем. Боже мой, сколько же лет. Я мечтала об этом с того самого дня, когда Андрей в первый раз ударил меня в своем стеклянном доме. Столько лет. Столько долгих лет. И вот я уже почти у цели. Практически дело сделано. Все, что от меня требуется, так это только сказать о некоторых вещах Андрею. Но почему-то меня охватил страх. Какой-то страх от предстоящей встречи. И я ничего не могла с этим поделать. Вообще ничего.
В день рождения Андрея я с особой тщательностью подобрала наряд и намеренно оделась в черный цвет. Черное длинное платье, закрывающее мою молодую шею по самый подбородок, черные туфли на шпильках и черная шляпа с большими полями и все той же черной вуалью. И конечно же несколько сверкающих бриллиантами колец на руках. Взяв в руки черную сумочку, я подошла к зеркалу и увидела, что в комнату заглянул Рик.
– Ника, ваш арендованный лимузин ждет.
– Спасибо, Рик.
Как только Рик собрался выйти из комнаты, я подошла к нему поближе и взяла за руку:
– Рик.
– Да.
– Понимаешь…
– Что? – Рик старался не смотреть мне в лицо, чтобы не встречаться со мной глазами.
– Извините за то, что произошло между нами.
– Это вы меня извините за то, что я воспользовался вашей минутной слабостью. Я должен был просто уйти.
– Вы мужчина, и у вас сработал мужской инстинкт. Я ни в чем не обвиняю ни вас, ни себя. Все осталось в прошлом, и у меня нет желания это вспоминать.
– И я тоже про это забыл. Если вы мне еще раз когда-нибудь про это скажете, я вам отвечу, что не понимаю, про что вы говорите.
– Спасибо, Рик.
Рик открыл дверь, и я вышла из комнаты. Сев в лимузин, я закинула ногу за ногу и увидела огромную корзину цветов, которую приготовил Сэм.
– Сэм, у вас очень хороший вкус.
– Ника, я старался.
– Я это уже поняла.
Сэм оглядел мое черное платье и осторожно спросил:
– Ника, мы едем на похороны?
– Мы едем на день рождения.
– В черном?
– А почему бы и нет? Это похороны моей бывшей любви.
Одарив Рика и Сэма милой улыбкой, я еще раз осмотрела шикарную корзину цветов и произнесла на ломаном русском:
– Ребята, не забывайте, что я – пятидесятилетняя Джулия. Работаем по той схеме, как договорились.
Мужчины дружелюбно кивнули головой, и машина тронулась. Я позвонила Андрею прямо из машины и услышала его восторженный голос:
– Джулия, я уже начал переживать. Все-таки незнакомый город. Мне очень жаль, что вы отказались от того, чтобы мои люди вас встретили, и даже от моей машины. Вы вообще отказались от моих услуг, а я хотел предложить вам их от чистого сердца.
– Андрей, я не хотела вас обидеть, но я привыкла к самостоятельности. Я буду очень скоро.
– Замечательно. Мы без вас не начинаем, потому что сегодня вы самая почетная гостья на моем торжестве.
– Спасибо, Андрюшенька. Спасибо.
– Тогда я жду. Я буду у ресторана. На какой вы машине?
– На лимузине.
– Я встречу вас сам.
– Ну что вы, Андрюшенька… Идите к гостям.
– Нет, Джулия. И не надейтесь. Вы не захотели, чтобы я встретил вас прямо с самолета, не захотели ехать на моей машине, но уж теперь вы от меня не отвертитесь. Я вас жду.
Когда я сунула мобильный в сумочку и посмотрела на Рика, мое волнение стало еще больше:
– Рик, у вас есть закурить?
– Ника, но вы же не курите.
– Не могу, нервы. Иначе я не успокоюсь.
Рик открыл свой серебряный портсигар, вытащил сигарету, и я зажала ее между губ. Я никогда не курила по-настоящему, а так, только детские шалости. Но сейчас мне была нужна психологическая разрядка. Рик поднес огонь к сигарете, и я закурила. Чем быстрее лимузин вез меня к Андрею, тем больше и больше я ощущала холодок по спине. Когда машина остановилась и Рик помог мне из нее выйти, я нервно поправила вуаль и протянула руки к стоящему у самого входа Андрею, заговорив при этом на ломаном русском:
– Андрей, если я не ошибаюсь, это вы!
– Джулия!
– Знаете, я никогда в жизни вас не видела, но я почувствовала, что это вы!
– Джулия, какая же вы стройная… У вас такие чистые линии фигуры. И это в таком возрасте.
– Андрей, ради бога, не напоминайте мне о моем возрасте, иначе я от вас убегу. Самое главное – это не возраст, а то, на сколько ты себя ощущаешь. А я ощущаю себя на восемнадцать.
– Я это вижу.
Мои телохранители протянули Андрею корзину цветов и большую антикварную вазу.
– Я, конечно, понимаю, что мужчинам не принято дарить цветы, но я не могла их не преподнести. А это очень дорогая антикварная ваза. Вы только посмотрите, какая работа. Думаю, что она очень понравится вашей жене.
– Джулия, спасибо. Действительно замечательная ваза.
– Я привезла ее из Америки.
