– Да уж… что-то не получилось!
Надо было две таблетки выпить.
– Кстати, Ник здорово танцует, мне понравилось, – увидев лицо Кристины, Миранда осеклась. – Ладно, это пропустим, я тоже все видела и догадываюсь, в чем дело. Понятно, почему мисс Вентура к вам пристала, тебя же Вуд по кругу тащил, как тряпичную куклу… А потом-то как вышло?
– А потом я разозлилась на МакАдамс, убежала из раздевалки, а Леней меня, оказывается, ждал снаружи. И Вуд там болтался рядом. Ну, я и согласилась.
– Чтобы Ника разозлить? А я весь английский голову ломала, с чего ты вдруг согласилась с Томом пойти!
– Дернуло меня… – подавленно согласилась Кристина, – теперь вот я сама голову ломаю, что делать.
– Не знаю, – Миранда прищурилась и помолчала. – Ты только не обижайся, но я Вуду сочувствую, просто по-человечески. За что ты так с ним? Что там у вас случилось? Ты ведь мне так и не рассказала. Но, по-моему, что бы ни произошло, так издеваться над парнем нельзя. Знаешь, вчера я тебя подстраховала, но…
– Он что-то тебе сказал? Спрашивал о чем-нибудь, когда ты его пригласила? Или потом? – забеспокоилась Кристина.
– Нет, не переживай. Ничего он мне не сказал. Хотя по нему и так все видно. Мне Ника жалко, честно. Я к тебе с советами не полезу, поступай, как знаешь, но я не хочу его добивать.
Кристина кивнула.
Конечно, Миранда права, она не заслуживала того, чтобы ею пользовались ради непонятной мести. Но вчера ее помощь была так нужна!
Добить Ника… Почему она так сказала?
Тут над ними нависла большая тень, и обе одновременно подняли головы. У столика стоял Том Леней с подносом в руках и переводил взгляд с одной девушки на другую, словно прикидывая, разрешат ему присесть или нет.
– Привет! Можно к вам? – наконец спросил он.
Кристина обреченно кивнула на свободный стул. А куда ей теперь деваться? Она сама вчера эту кашу заварила, ей теперь и расхлебывать. До выпускного уж точно.
Миранда схватила свою сумку и вскочила:
– Вы сидите, а мне пора, правда. Мне еще надо в администрацию забежать до испанского, там что-то с документами моими напутали.
Она чмокнула Кристину в щеку, заговорщицки подмигнула ей, как бы говоря: «Держись!», и ушла.
Кристина сложила книги и тетради в сумку. Алгебра явно откладывалась на потом. Похоже, пора начинать расплачиваться за вчерашний день.
– Что ты читаешь? – спросил Леней.
Странно, сейчас он не заикался и не краснел, хотя и начал довольно неоригинально.
– Учебник по алгебре.
– Должно быть, интересно, – улыбнулся он, ковыряя вилкой в салате.
Кристина молча ждала, что Том скажет дальше.
– Ты с книгами не расстаешься, похоже. Я помню, когда мы познакомились, у тебя была целая стопка в руках. И в сумке, наверное, тоже.
– Да, с того дня мало что изменилось.
– Да…
Они помолчали.
– Знаешь, я ведь не просто так сейчас тебя искал, – вдруг сказал Том, и краска все-таки проступила на его лице.
Разумеется, не просто так! Тут и гадать нечего. Сама виновата.
– Ты вчера сама подошла, ну, на танцах, то есть, на физкультуре. У меня крышу снесло, и я там тебе наговорил чего-то… Сам уже не помню. Даже на выпускной тебя пригласил, и ты согласилась, чего я совсем не ожидал, признаться.
Он усмехнулся, оставив нетронутый салат в покое.
Кристина никак не могла понять, к чему он клонит.
– Только я не дурак и прекрасно понимаю, что ты приняла мое приглашение вовсе не потому, что хочешь со мной пойти. И, если я не ошибаюсь, то ты можешь и отказаться. Сейчас. Я за этим и пришел.
Кристина смотрела на Тома, открыв рот от изумления.
– 3-за чем ты пришел? – уточнила она.
– Чтобы дать тебе возможность взять свое согласие назад, пока не поздно. Чтобы ты потом не жалела… Я тебе, наверное, ничего нового не скажу, хотя… Ты ведь нравишься мне, понравилась еще тогда, когда я предложил тебя подвезти с этими твоими книгами. Я именно из-за них тебя и заметил там, на скамейке, у фонтана. Сначала подумал, с чего бы девчонке столько книг, а потом и тебя саму разглядел. Но, похоже, я тебе не приглянулся, так что я и не навязывался. Тем более что вы с Вудом вскоре… сошлись. Где уж мне было с ним соперничать! Я и не стал. Знаешь, я до последнего… ну, до вчерашнего дня был уверен, что на бал ты пойдешь с ним, а ты вдруг сама ко мне подошла. И потом так на него смотрела… вернее, вы оба смотрели друг на друга… ну, я и подумал, что между вами все… Поэтому вот… решился спросить… А ты вдруг согласилась! Я все поверить никак не мог, а сегодня утром проснулся и понял. Ну, мне кажется, что понял, так что… ты давай решай про бал. Я не обижусь.
Кристина отчетливо ощутила, как у нее по спине пробежал холодок. Кончики пальцев закололо, и она сжала руки в замок, чтобы унять дрожь. Хорошо, что руки под столом, и Том их не видит.
Вот он, оказывается, какой…
Дар речи вернулся к ней лишь через несколько минут.
– Спасибо, – чуть слышно проговорила Кристина, сгорая от чувства вины.
– За что? – грустно усмехнулся Том.
– За то, что понял и не обиделся. И за то, что вообще со мной разговариваешь после всего этого.
Том пожал плечами:
– Это тебе спасибо, я ведь вчера весь вечер был счастлив. Благодаря тебе.
Они помолчали. Обоим было ясно, что на бал они вместе не пойдут.
– Общаться-то будем? – миролюбиво закончил Том этот непростой разговор.
– Конечно, – с готовностью ответила Кристина.
– А может, ты все-таки потанцуешь со мной на выпускном?
– Обязательно!
– Что ж, буду ждать! – Том посмотрел на наручные часы, отодвинул остывший обед, к которому он так и не притронулся, и сказал:
– Пора на алгебру. Ты идешь?
– Нет, наверное, пропущу в этот раз. Настроение не то, – криво улыбнулась Кристина.
– Ну, смотри. Тогда счастливо, увидимся, я потом тебе расскажу, что задали на дом, – Том сгреб со стула свой рюкзак и, кивнув ей на прощанье, исчез в толпе учеников, потянувшихся к выходу.
Перерыв заканчивался, столовая почти опустела, а Кристина все никак не могла заставить себя подняться из-за стола или просто пошевелиться. Так и сидела, сгорбившись и зажав ладони между коленями. Ей было гадко, она была противна самой себе от того, какой она стала совсем недавно.
На глаза навернулись слезы. Хорошо, что она сидит в столовой спиной ко всем и может копаться в себе столько, сколько душе угодно, и при этом не ловить любопытные, скептические и недоуменные взгляды.
Одна стена, как раз та, у которой находился ее столик, была полностью стеклянной. За ней, невдалеке, стеной стоял лес. Порывистый ветер раскачивал мокрые ветки кленов, и Кристине казалось, что упругие ветки бьют ее по щекам. И поделом. От остроты ощущения она даже зажмурилась, но тут же открыла глаза, потому что слезы потекли по щекам.
