– Рита, это Людмила Макаровна.
Витькина мать. Что ей нужно от меня? Я не способна ее утешить.
– Да, слушаю вас.
– Рита, ты не могла бы ко мне приехать?
– Ну…
– Пожалуйста, дело очень важное.
– Хорошо.
Андрей уже одевается.
– Интересно послушать, чего она хочет сказать.
– А ты не занят?
– Нет, отменил свои дела, так что поехали.
Витькины родители до сих пор живут в том же микрорайоне. Небольшой домик на Фильтровой, построенный еще в шестидесятые, стоит отремонтированный и аккуратный, кованый забор стоит кучу денег, но меня это уже не удивляет.
– Рита, ты…
Женщина осунулась, постарела, глаза погасли.
– Мой друг Андрей Коломийцев, адвокат, – представляю я спутника. – Людмила Макаровна, ужасно сочувствую вашему горю, все это так страшно.
Дом отремонтирован не только снаружи, но и внутри. Я была здесь давно, и с тех пор все изменилось: из полуразрушенного курятника Витька создал нечто очень приличное. Новая столярка, паркет, стильная мебель, ковры на полу, мягкое освещение. Дорогая бытовая техника, кухня блестит поверхностями. И никаких следов Борецкого-старшего на диване.
– А где ваш муж?
– Я его выгнала еще два года назад. – Людмила Макаровна жестом приглашает гостей сесть. – Витя так заботился о нас, ремонт вон какой сделал, мебель купил, агрегаты всякие, а этот лежал на диване и постоянно ныл – он, видите ли, сына вырастил, а тот вместо того, чтобы найти нормальную работу, на гитаре бренчит. Котлеты топчет, мясо на Витины деньги купленное лопает, а все недоволен. Ну, я терпеть больше не стала, развелась и выбросила его за порог. По документам-то дом только мой, от родителей достался, так что ушел, и где приземлился, не знаю. А Витя часто приезжал…
Женщина сжимает губы, чтобы не заплакать, а я вижу на полках Витькины фотографии: вот совсем младенец, малыш, уже стоящий на ножках, или в трогательном костюме зайчика на елке в детском саду. А тут уже взрослый – высокий, мускулистый и красавец, что глаз не оторвать. Жаль и Витьку, тот не заслужил ужасной смерти, и Людмилу Макаровну – единственный сын был, да какой! Черт подери, мне вообще жаль, что все это случилось.
– Людмила Макаровна, я могу чем-то вам помочь?
– Извини, Рита, что сорвала тебя с места, и ты вынуждена была ехать ко мне…
– Да ладно, ерунда. Если я могу что-то для вас сделать, то…
– Я всегда надеялась, что вы с Витей будете вместе. Ты была лучшей из всех его девушек. Если бы сын был с тобой, ты не позволила бы ему попасть в беду, но…
– Людмила Макаровна, у нас ни о чем таком даже речи не шло.
– Я знаю, знаю. Витя был большим ребенком, а тебе нужен уют. Он был таким ветреным. И вдруг стал зарабатывать большие деньги. Не говорил, где и как, но нервы у него совсем расшатались, даже не мог оставаться один. Потом начал встречаться с одной девушкой, Юлей. Та работала секретаршей в приемной губернатора, а когда забеременела, ее сразу уволили. Витя жил с ней в своей квартире, после они переехали сюда, ко мне. Сын не объяснил почему, а я не спрашивала, просто была очень рада. А через месяц его не стало. Теперь мы с Юлей остались одни. Мой внук должен родиться через полтора месяца, и я…
– Внук? Значит, появится малыш, сын Виктора?
– Да. – Людмила Макаровна поднимает на меня глаза. – Это единственная причина, по которой я до сих пор живу на свете. Родится ребенок моего сына, значит, мне есть для кого жить. Ты знаешь, когда Витя сказал, что Юля беременна, я так обрадовалась! Просила его расписаться с ней, но он отчего-то не хотел. Сказал: я должен кое-что сделать, и мне нужна Рита. Понимаешь? Постоянно твердил, что ты нужна ему.
Нет, Витька говорил не в том смысле. Я была ему нужна, чтобы найти клад. Но сказать это матери прямо не мог. И вообще сказать ей такое невозможно. Хотите – говорите сами, я – пас.
– Людмила Макаровна, я не…
– Знаю, что ты не хотела снова начинать с ним отношения, и ни в чем тебя не обвиняю. Сейчас Юля попросила, чтобы я тебя позвала. Но если не захочешь с ней говорить, я пойму.
– Какая сложная церемония… Почему я могу не захотеть? У нас с Виктором давно уже не было никаких отношений, и виделись мы крайне редко. Вы что, думаете, я…
– Нет, конечно, нет! – Людмила Макаровна сжимает руки. – Рита, мой сын был сложным мальчиком, да, однако любил тебя.
Ну, утверждение спорное, но пусть будет.
– Я могу позвать Юлю?
– Конечно. Вы могли сразу предложить ей присоединиться к нам.
Я видела девушку на похоронах – бледную до синевы, с почерневшими искусанными губами и кричащими от боли глазами. Тогда не заметила, что та беременна, потому что видела только лицо в толпе, но сейчас не заметить ее положение было невозможно. Как и то, что Юля на грани нервного срыва.
– Витя хотел бы, чтоб я вам рассказала… – начинает она.
Мы смотрим друг на друга, и я думаю, что в дальнейшем мы поладим. Прекрасно понимаю, чтобудущая мать сейчас чувствует – в ее жизни погас свет. Так всегда бывает, когда теряешь того, кого ты любил и кто был смыслом твоей жизни. Но Юля-то хоть своего любимого похоронила и оплакала, а мне и этого не довелось.
– Что именно ты хотела мне рассказать?
– Обо всем… О той женщине, о Нине. Витя говорил, что она шпионит за ним, чтобы узнать, где находится какое-то место. Только он и сам не знал. Но все говорил о каком-то месте, я не знаю, о каком. Сейчас вам просто передаю то, что слышала… Витя все не мог избавиться от той женщины, уверял, что, пока считают, будто он знает место, его не тронут, потому и расшифровывал записи из книжечки. Но там не было и намека на то, где находится то место… Витя был в отчаянии, я не могла его успокоить. Знаете, ему снились какие-то люди, он слышал стук в окна, а потом и я его слышала. Только когда мы переехали сюда, это прекратилось.
– Рита, ты что-то понимаешь? – Людмила Макаровна обнимает девушку. – Юля, Юленька, успокойся!
– Витя хотел бы, чтобы я сказала все, сам-то не успел.
– Да, я поняла. Юля, из-за кого еще волновался Виктор?
– Из-за Мальцева. Я была секретаршей у его помощника Глушкова. И еще из-за той женщины, Нины. Витя говорил, что она вас так ненавидит, что если бы могла, то убила бы. Но не могла, Мальцев запретил. Витя все читал записную книжку, искал хотя бы намек на то, где именно находится… Не помню, что. Но там не было того, что было нужно. И он тоже стал не нужен, и его убили. Теперь вот и Рустам куда-то пропал. Я звонила ему, а его нигде нет. Поэтому я должна была повидать вас и все рассказать – для Вити.
