Когда вошла доктор Мира, Ева как раз соображала, кому бы поручить отвезти Айрис с мужем в морг. Встретившись с Евой глазами и кивнув, Мира направилась к торговым автоматам. Ева отметила про себя, что Мира снова подстригла волосы. Теперь ее дивные волосы стали короче и лежали густыми упругими волнами. Их соболий цвет Мира тоже слегка изменила, обрамлявшие ее лицо пряди стали чуточку светлее. Купив две банки диетической пепси, Мира устроилась в кресле. В костюме василькового цвета она выглядела, как всегда, стройной и очаровательной.
– Айрис Франсин, – кивнула она подошедшей Еве, – я ее помню. В мое время ее фотографии и рассказы о ее похождениях встречались чуть ли не в каждом выпуске новостей. Я думаю, ее дочь из кожи вон лезла, стараясь затмить мать. И, похоже, ей это удалось, хотя – видит Бог! – легких путей она не искала.
– Да уж, смерть приносит кучу дармовой рекламы в СМИ, только вот ненадолго.
– В данном случае, готова поспорить, забудут о ней еще не скоро. Вампиры! У меня было совещание этажом выше. Думала, застану вас в кабинете. Пибоди ввела меня в курс дела. Среди поклонников вампиров убийство – большая редкость. Обычно им хватает ощущения опасности, риска, эротизма. Людей – как правило, молодых – привлекает именно это. Есть еще такая болезнь…
– Синдром Ренфилда. Читала. Знакомые говорят, у нее была склонность ходить по лезвию ножа, отчаянная потребность завоевывать внимание, славу и навязчивое стремление сохранить красоту и молодость. Она уже успела сделать себе несколько пластических операций. Добавьте к этому, что она была фантастической дурой. Лично у меня в голове складывается довольно целостная картина. Типичная безмозглая блондинка, просто денег на свои причуды у нее было больше чем достаточно.
Ева открыла банку пепси.
– Меня интересует он, убийца. Способ убийства весьма специфичен, он все заранее спланировал и даже не попытался замести следы. Он, конечно, прихватил драгоценности, но это скорее был сиюминутный порыв, чем сам мотив. Он совершил ровно то, что хотел, и именно так, как хотел.
– Возможно, у него навязчивое состояние, – предположила Мира. – Пристрастие к вкусу крови, развившееся в потребность выпускать у жертвы всю кровь. Результаты вскрытия уже пришли?
– Нет.
– Интересно, найдут ли они кровь и у нее в желудке тоже? Если так, то, может статься, мы имеем дело с убийцей, действительно считающим себя вампиром, который решил выпить ее кровь и дать ей выпить своей, чтобы и она тоже стала вампиром.
– И если первый блин у него вышел комом…
– Верно мыслите. – Глаза Миры, более светлого оттенка, чем ее костюм, встретились со взглядом Евы. – Он вполне может попробовать снова. Экстаз, ощущение власти – особенно в сочетании с сексом и наркотиками – все это затягивает. А жертва сама так постаралась, что убить ее оказалось для него делом совсем несложным, даже прибыльным.
– Ну как тут можно устоять? – усмехнулась Ева.
– Да и зачем? – согласилась Мира. – Он незамеченным проник в тщательно охраняемое здание. Это придало ему еще большее ощущение власти, еще сильнее закрепило иллюзию того, что он – сверхъестественное существо. Жертва отдает ему свое тело, свою кровь, свою жизнь. Он порабощает ее – неважно, силой своей воли или действием наркотиков. – Еще одна черта образа вампира. Он забирает ее кровь, быть может, в качестве сувенира, или трофея, или очередного доказательства своего могущества. Ему нужна кровь, и он ее получает. Думаете, он ее чем-то опоил?
– Подтверждения пока нет, но… да, я так считаю. Ближайшая подруга говорит, что всю последнюю неделю или даже больше Тиара пребывала под кайфом.
– Если он выпил ее кровь, наркотик должен был подействовать и на него самого. – Увидев, что они с Евой опять думают об одном и том же, Мира кивнула. – Это еще большее ощущение власти или иллюзия таковой. По вашим сведениям, познакомились они не больше одной-двух недель назад. Не похоже на вечную любовь, как любят выставлять вампиризм романтики.
– Не понимаю, – прервала ее Ева, взмахнув банкой пепси. – Не понимаю и никогда не пойму этой романтики. Я этого просто не просекаю.
– Потому что вы, Ева, мыслите прагматически, – улыбнулась Мира. – Но некоторые – и даже многие – находят мысль о бессмертном персонаже, ищущем спутницу своей вечной жизни, готовую ради него отказаться от дневного света и человеческих условностей, чрезвычайно романтичной.
– Чего только на свете не бывает!
– Это точно. Однако ее тело он бросил в весьма неромантичном и совсем неуважительном виде. Безжалостно, холодно. Верит ли он, что мог превратить ее в вампира, или нет, для него она была не более чем сосудом, средствомдля достижения цели. Полагаю, что он молод, – продолжила Мира. – Не старше сорока. Вероятнее всего, привлекателен и в хорошей форме. Кто захочет жить вечно с непривлекательной или физически ущербной внешностью?
– Жертва вообще не клюнула бы на некрасивого, тщеславие бы не позволило. У нее весь дом увешан зеркалами.
– Гм… Любопытно, как она смирилась с мыслью, что, став вампиром, уже не смогла бы отражаться в зеркалах?
– Может, из рассказов о вампирах она выбирала лишь то, что ей самой нравилось.
– Возможно. Он аккуратен, образован, умен. Чувственен. Может быть бисексуалом или считать себя таковым, потому что в книгах вампиры пьют кровь и спят как с женщинами, так и с мужчинами. Считает себя неуязвимым, по крайней мере, сейчас, и потому очень опасен.
Ева отпила из банки и хищно улыбнулась:
– Я знаю, что смертна, и это делает меня очень опасной.
Ева выхватила лист с анализом крови, едва тот выполз из принтера. Потом молча уставилась на результаты, нажала на кнопку внутренней связи, бросила одно только «Пибоди!» и вновь принялась изучать отчет.
– Здесь, – отозвалась напарница, возникнув, как по волшебству, в дверях ее кабинета.
– Анализ на токс. Посмотри-ка. – Ева протянула ей распечатку, а сама продолжила читать присланный отчет у себя на компьютере.
– Охренеть, – присвистнула Пибоди. – Проще перечислить, чего онанеприняла.
– Галлюциногены, «бабоукладчики», возбуждающие, парализующие, кровь, транквилизаторы и сверх этого еще вино. Адская смесь.
– В жизни такого не видела, – подытожила Пибоди, еще раз пробежавшись по списку. – А ты?
– Со всеми этими ингредиентами и в такой мощной комбинации – аналогично. По мне, это что-то новенькое, но давай на всякий случай проверим в отделе наркотиков, не встречали ли они там чего-то подобного. Судя по результатам, она сама все это проглотила – до того, как отключила охрану, или вскоре после того. Может, знала, что там, а может, и нет. Но она сама это выпила, добровольно.
