Она не поверила глазам, уже ближе к полуночи случайно взглянув в окно и увидев знакомый джип. Неподалеку какой-то высокий человек в костюме Деда Мороза втыкал в сугроб нечто, оказавшееся при более пристальном рассмотрении букетом хризантем. По странному совпадению, букет теперь торчал в том же самом сугробе, откуда почти две недели назад Лида вытащила елочку, чтобы отнести ее к Поливановым, а потом зайти к Ваньке с Валькой, где она и увидела…
Да ведь это никакой не Дед Мороз, а Ярослав! Ну да! Возможно ли, чтобы Лида не узнала его – даже в самом неожиданном прикиде? Вдобавок рядом с этим джипом. Ярослав, это Ярослав… вот достает из машины бутылку, вот поднял голову к окну…
Лида замерла. Понимает ли он, что она на него смотрит?
Нет, вряд ли…
На Спасской башне начали бить часы. Лида поспешно налила в фужер шампанское, поднесла к губам. Надо было загадать желание, но у нее сейчас царил такой сумбур в голове, что она торопливо глотала слишком холодное шампанское (это был «Дом Периньон», который Лида нарочно купила в память о прекрасной Франции, где ей было так хорошо и спокойно) и думала: как может Ярослав пить на морозе, прямо из бутылки? Он же простудится!
Мелькнула мысль открыть форточку и крикнуть: «Иди сюда!» – но Лида решила подождать, пока он сделает первый шаг.
И вот потянулась ночь.
Ярослав что-то выбросил в сугроб: сначала Лида подумала, что бутылку, но нет, бутылка осталась в его руках, и он продолжал из нее отхлебывать. Потом снова забрался в джип, а Лида перебралась в другую комнату, где свет был потушен, устроилась поудобнее на столе и принялась ждать. Сначала она удивлялась, потом недоумевала, потом злилась. Потом поняла, что ничего не дождется. И больше уже ничего не могла понять! В соседней комнате работал телевизор, там играла музыка, там прокисали в хрустальной салатнице маринованные креветки (Лидино фирменное блюдо), засыхали среди увядших салатных листьев сыры «Комтэ» и «Горгонзоля» (лучшие из всех, какие она только пробовала во Франции), воск от свечей стекал на коробочки шоколада «Леонидас» и «Ле Нотр». А она сидела на твердом столе, порою клевала носом, но не могла заставить себя ни спуститься к Ярославу, ни просто плюнуть на все и лечь спать.
Только в пятом часу утра, когда джип уехал (то и дело норовя вывернуться из колеи – понятно, бутылка «Дом Периньон», принятая в одиночку, не способствует крепости руля!), Лида наконец-то слезла со стола, кое-как убрала еду в холодильник, умылась и рухнула в постель, слишком усталая, чтобы думать, рассуждать и даже плакать.
Спать. Спать. Утро вечера мудренее!
Чудилось: она только-только уснула, как вдруг что-то загудело, завизжало над ухом. Господи! Да это же телефон! Кого это разбирает в такую рань – ведь всего лишь половина девятого!
Не подходить, что ли? А вдруг это Ярослав? Нет, он не знает номера ее телефона… Ну, он же и адреса ее теоретически не знал, а ведь взялся откуда-то под окошками в эту новогоднюю ночь, которая манит чудесами… манит и не исполняет своих обещаний!
С надеждой схватила трубку:
– Алло?
– Лидия Николаевна? – проговорил хрипловатый женский голос. – Это вас со студии телевидения беспокоят, дежурный помощник режиссера. Репетицию вашей передачи сдвинули на полчаса раньше, вы не могли бы приехать не к десяти, а к половине десятого? Тут есть кое-какие проблемы…
– К половине? – растерялась Лида, водя по сторонам затуманенными глазами. – Но я не успею, я еще и не проснулась-то, а надо собраться…
– Вам хватит полчаса? Я пришлю за вами машину. Ровно в девять она будет у вас, у подъезда. Синяя «шестерка». Договорились? Ну, всего доброго.
В трубке послышались гудки. Лида тупо посмотрела на телефон, подумала-подумала и набрала номер Саныча.
– С Новым годом! – заорал он, свежий и бодрый, словно и не новогодняя ночь была позади. Впрочем, эту сивку не могли укатать никакие горки. – Тебе уже позвонили со студии? Собирайся в темпе, встретимся там!
И он швырнул трубку. Лида вздохнула: она, честно говоря, решила, что насчет репетиции был чей-то розыгрыш, который разоблачит Саныч, а значит, можно будет еще поспать. Ладно, спасибо за машину, а собираться – какие там особенные сборы? Кофе покрепче успеть выпить да косу потуже заплести.
И в самом деле, она все успела и выскочила из подъезда ровно в девять. Машины, впрочем, еще не было. Но это Лиду ничуть не огорчило, потому что она увидела посреди сугроба белые хризантемы – вернее, то, что от них осталось за ночь на двадцатиградусном морозе, – и подошла, глядя на них с такой нежностью, что даже в глазах защипало. Погладила их, потеребила поникшие лохматые головы и вдруг увидела, что из соседнего сугроба торчит что-то черное. Пригнулась, вглядевшись, и ахнула, увидев знакомый «вальтер».
Сразу вспомнился размашистый жест Ярослава. Лида так и поняла, что он что-то выбросил, но ей и в голову прийти не могло, что именно это было!
Лида машинально очищала «вальтер» от снега рукавичкой. Так, поосторожнее: вот эта штучка называется «предохранитель», он должен быть опущен, а то «вальтер» может выстрелить сам по себе. Если он заряжен, конечно. Вопрос: разрядил ли его Ярослав, прежде чем выбросить? И еще вопрос: зачем выбросил?!
Нет, в принципе, смысл этого поступка Лиде понятен… Ну что ж, раз Ярослав так решил, значит, ей тоже только и остается сунуть револьвер в сугроб и забыть о нем.
Хотя здесь его кто-нибудь подберет. Мальчишки найдут, тот же Ларик Поливанов. Лида покосилась на окно третьего этажа и чуть не расхохоталась, увидев в одном из них заспанную физиономию Ларика.
Вот, пожалуйста! Ни в коем случае нельзя оставлять тут «вальтер». Опасные игры! Уж выбрасывать так выбрасывать. Хотя бы в мусорные баки – вон там, в углу двора.
Она двинулась было к мусорке, но тут послышалось гудение мотора, и во двор, низко проваливаясь в колеи, въехала синяя «шестерка» и затормозила рядом с Лидой. Она машинально сунула «вальтер» в карман полушубка.
– С Новым годом, Лидия Николаевна, – перегнувшись к дверце, улыбнулась сидящая за рулем женщина в красной вязаной шапке и тонированных очках. У нее был большой пестрый шарф, окутывающий шею и подбородок. Руки в красных перчатках сжимали руль. – Извините, что заставила вас ждать. Никак не могу проснуться. Садитесь, поехали скорей.
– С Новым годом, – пробормотала Лида, садясь рядом с ней, захлопывая дверцу и пытаясь вспомнить, кто это. Что-то вроде бы знакомое есть в облике, но… Строго говоря, из группы Саныча она хорошо знакома только с двумя девушками – помрежем Валей Михеевой и ассистентом Любой Колодезниковой, а все остальные остаются более или менее часто мелькающими лицами.
