– Ты должен был сказать мне!
– В тот период это не имело значения. Ты нуждалась в моей помощи, чтобы вырастить урожай, а я был у тебя в долгу. Свое пребывание здесь я рассматривал как передышку, считал, что потом двинусь дальше. Вначале не было никаких оснований предполагать, что мы станем друг для друга больше чем хозяйкой и наемным работником. Я собирался рассчитаться с тобой, вырастив прибыльный урожай, и после этого вернуться на восток. Ни одному из нас это не могло повредить.
Рози смотрела на него невидящим взором. Огонь, пылавший в ней, сменялся волнами холода, настолько жестокого, что кровь стыла в жилах. Ее била дрожь.
Она не замужем. И никогда не была замужем. Все сплошная ложь. Та ночь в амбаре, слова, в которых черпала силу, долгие ночи нежности, страсти и любви… все было построено на лжи.
Рози вскочила и с воплями кинулась на него, нанося беспорядочные удары, плюясь и царапаясь, лязгая и молотя кулаками по груди, плечам и лицу Боуи.
– Я любила, тебя! - кричала она. - Ради тебя я бросила пить, начала мыться, перестала ругаться и курить! Я вывернулась наизнанку, а ты все это время знал, что бросишь меня и вернешься к ней!
Сначала Боуи не пытался защищаться, но теперь схватил ее за руки.
– Ты изменилась для себя! Нельзя измениться для кого-то другого. Ты должна была сделать это и сделала! Я обошелся с тобой плохо, Рози, и буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Но все хорошее ты сделала сама!
Ругаясь, выкрикивая все известные ей бранные слова, Рози вырывалась из его рук и наконец освободилась.
– Ты такой же, как Блевинз. - Захлебываясь от рыданий, она махнула рукой в сторону надгробия. - Разница только в том, что он применял силу, а ты воспользовался ложью и сладкими речами! Вы оба попользовались мной и выбросили за ненадобностью!
Всей душой сожалея, что не дала его повесить, Рози подхватила юбки и понеслась к дому.
***
Только дождавшись темноты, Боуи последовал за ней.
Пэшн- Кроссинг был маленьким сплоченным сообществом. Прежде чем поезд преодолеет полпути до Денвера, весь город узнает, что муж бросил Рози и сбежал. Да и вообще никогда не был ее мужем. Боуи очень надеялся, что День лонгхорнов еще свеж в памяти горожан и они поддержат Рози.
Гордость поможет ей пережить скандал. Если она снова не запьет, то не выставит свою душевную боль на всеобщее обозрение. Кроме того, Рози сильная, красивая женщина. Со временем в ее жизни появится другой мужчина. Однако Боуи становилось тошно при мысли об этом. Когда он представлял себе Рози в постели с другим, кулаки сжимались и горло перехватывало от ревности и гнева.
Когда Боуи вошел на кухню, Лодиша и Джон Хоукинз умолкли и с укором уставились на него. Лодиша не предложила обработать глубокие царапины на его щеках. Джон Хоукинз сложил руки на груди и уставился в стену.
Боуи молча прошел мимо них, сознавая, что будет скучать по этим людям почти так же, как по Рози. Стиснув зубы, он постучал в дверь маленькой спальни, где она не спала уже несколько недель.
– Открой дверь, Рози, если не хочешь, чтобы я выломал ее.
– Катись к дьяволу!
Хлипкая, как и все на ферме, дверь подалась при первом же ударе плечом.
Рози сидела на кровати, прислонившись к спинке. Свет масляной лампы падал на револьвер в ее руке. Сняв блузку и юбку, она облачилась в серо-коричневое мужское белье.
– Надо еще кое-что обсудить. - Чувство вины обожгло Боуи, когда он взглянул на нее. Слова Рози, что он ничуть не лучше Блевинза, ожесточили его. Однако ему нечего было сказать в свое оправдание.
– Подавись ты своими беседами, Стоун! И не приближайся ко мне. - Подняв револьвер, Рози закрыла глаза и выстрелила. Пуля просвистела возле его уха. Услышав, как в глубине дома захлопнулась кухонная дверь, Боуи понял, что Джон Хоукинз и Лодиша ушли за линию огня.
– На следующей неделе мой адвокат должен разобраться с моими делами. Я поручил ему перевести большую сумму на твое имя в банк Пэшн-Кроссинга. Через неделю ты станешь самым солидным вкладчиком в западном Канзасе.
Она подалась вперед и закричала:
– Надеешься облегчить свою совесть, откупившись от меня как от шлюхи? Мне не нужны твои проклятые деньги! - Рози прицелилась в пряжку у него на поясе и выстрелила, слегка отклонив дуло в последнюю секунду. - Я видеть тебя не могу, Стоун! Желаю, чтобы твой поезд сошел с рельсов и ты подох! Надеюсь, что ты сгниешь в аду! - Рози поднесла руку с револьвером к лицу, вытерла слезы и затем направила дуло ему в грудь. - Ты любишь ее?
– Я же сказал тебе: мы со Сьюзен едва знакомы.
– Ты думал о ней каждый раз, когда трахал меня?
– Ради Бога, Рози! Для меня это ничуть не легче, чем для тебя. Неужели ты думаешь, что я хотел этого? Если бы не Нэйт, ничто не заставило бы меня расстаться с тобой. Я люблю тебя!
Выстрел сбил шляпу с его головы. Пуля скользнула так близко к черепу, что Боуи почувствовал, как она раздвинула его волосы.
– Ты спал с ней, признавайся?
– Мы никогда не вели супружескую жизнь. - Он пристально посмотрел на Рози. - Прекрати, - наконец проговорил он. Дикое отчаяние в ее глазах вонзалось в него как штык.
– Не смей указывать, что мне делать! - Три пули просвистели мимо лица Боуи, впиваясь в стену за его спиной. В комнате повис резкий запах дыма и пороха.
Совершенно обезумев, Рози обстреливала его со всех сторон, пока сухие щелчки не возвестили о том, что обойма пуста. Швырнув в Боуи револьвер, она закрыла лицо ладонями.
– Я хотела бы убить тебя! Но не могу и ненавижу себя за это. - Рози потрясла кулаками. - Ты использовал меня! Ты обманул и предал меня! А я как полная дура снова поверила мужчине!
Закинув ногой револьвер под кровать, Боуи подошел к ней и сел на дальний край матраса. Рози резко подтянула коленки.
– Я знаю, ты мне не веришь, но я никогда не использовал тебя. Я люблю тебя и не хотел причинять тебе боль.
– Но причинил! И Боже мой, как это мучительно!
Он положил руку на ее бедро.
– Я люблю тебя, Рози, как ни одну женщину на свете. Уйти из этой комнаты меня заставляет только обещание, которое я дал Натану. На свете есть ребенок, убежденный, что я его отец. Я в долгу перед этим мальчиком, ибо дал слово.
Заливаясь жгучими слезами, Рози посмотрела на Боуи и кинулась в его объятия. Он прижимал ее к себе, пока она плакали, раскачиваясь от горя и боли. Если бы Боуи позволил себе осознать, что обнимает Рози в последний раз, он бы не выдержал. Его грудь горела так, словно безумные выстрелы Рози оставили на ней свои отметины. В этот миг Боуи ненавидел Сьюзен, всей душой сожалел, что женился на ней, презирал Натана, который заставил его принести такую жертву.
– Прости меня, - сказал Боуи, понимая, как слабо и глупо это звучит. Он гладил ее волосы, вздрагивающие плечи, мокрые щеки. - Я хотел бы, чтобы все было иначе.
