Короче говоря, история с побегом получила в Озерном логическое завершение, дальше ею будут заниматься сотрудники на ЖД и в Питере. И даже, если они поймают пацана, то причастие Круглова к его побегу будет трудно доказать. А поскольку у начальства появился еще один зуб на Круглова, теперь ему нужно было бы перед решительной партией сидеть тихо, но этого, похоже, не получится…
Днем Степанцов, получивший не так давно звание майора, доложил, что начальник рудника Гуреев последнюю неделю почему-то стал много разъезжать по Озерному, часто останавливаясь неподалеку от зоны «колючки» и вступая в разговоры с охранниками. Его поведение показалось Степанцову подозрительным.
– Кажется, он что-то готовит, товарищ подполковник, все ездит, высматривает, – объяснил он свои подозрения Круглову.
Круглов напрягся – послезавтра они с Есенией должны были вылетать в Академгородок на конференцию, и ему не нужны были новые осложнения, но и проигнорировать сигнал своего подчиненного он не мог.
Тогда он отдал Степанцову приказ «взбодрить» охрану, но без особого нажима, профилактически, а самому по-прежнему не спускать глаз с Гуреева, с которым у Степанцова все-таки дружбы не получилось – майора коробили плоские шутки Гуреева, его нарочито приблатненный жаргон и бесконечные попойки с подчиненными. А Гуреева раздражал слишком правильный, с его точки зрения, Степанцов, и он тоже старался, как можно реже общаться с майором вне работы.
Круглов не опасался, что Степанцов подведет его, несмотря на то, что тот не смог переступить через себя и выполнить задание, став приближенным Гуреева. Может быть, именно поэтому Круглов стал даже больше доверять ему, понимая, что полностью положиться на других, которые могли быть уже повязаны с Гуреевым, он не может.
Особенное недоверие у Круглова вызывал охранник Поздюшин, который появился на руднике после назначения Гуреева и стал достаточно близок к нему, участвуя в его попойках.
На следующее утро Круглов приехал на рудник. У Гуреева при встрече с ним воровато забегали глазки, он все норовил предложить Круглову коньячку, но тот резко отказался от угощения. Стараясь не вызывать особой настороженности у Гуреева, он прошелся с ним вдоль рудника до входа в железнодорожный тоннель, посмотрел на ряды колючей проволоки, между которыми курсировала охрана с собаками, и выпив чаю в конторе рудника, поехал обратно на комплекс.
А вечером Степанцов доложил ему по рации, что Гуреев с Поздюшиным выехали с рудника и, похоже, направляются в сторону заброшенной штольни.
Почувствовав охотничий азарт, Круглов отдал ему приказ не предпринимать никаких действий и находиться на связи, а сам отправился к штольне на лыжах. Он должен был там оказаться раньше Гуреева – от комплекса до нее ближе, чем от рудника, к тому же он шел напрямую, а Гуреев, если он, действительно, направлялся сюда, вынужден будет ехать по дороге вкруговую.
Хорошо ориентируясь на местности даже в сумерках, Круглов вскоре добрался до штольни. Порадовавшись, что у входа не было свежего снега, следы на котором его бы могли выдать, он подошел к штольне и снял лыжи.
– Степанцов, я на месте, жди моих указаний, – сказал он в рацию и, отключив ее, чтобы не шипела, притаился в штольне у входа.
Через десять минут раздался звук мотора.
Хлопнули дверцы и две темных фигуры направились к штольне. Круглов отодвинулся за выступ.
Гуреев, а это оказался именно он, вместе с охранником Поздюшиным вошли в штольню и, включив фонари, направились по наклонной горизонтальной выработке внутрь.
Круглов осторожно двинулся за ними.
Полчаса он крался позади них вдоль стен, ориентируясь на свет их фонарей, и уже забеспокоился, что не сможет найти дорогу назад в этом хитросплетении штреков. Они уже давно миновали знакомую ему шахту, на дне которой в свое время упокоились три безухих тела…
Наконец Гуреев и охранник, свернув в один из штреков, неожиданно остановились.
Круглов едва не наскочил на них. Но те, тихо переговариваясь, с чем-то возились в полумраке и не заметили его.
Проскользнув мимо входа в штрек, Круглов затаился за поворотом и принялся ждать.
Через несколько минут Гуреев с Поздюшиным вышли из штрека с тяжело нагруженными рюкзаками за плечами. Третий рюкзак они несли вместе, взявшись с двух сторон за лямки.
«Не иначе, как золотишко прут. Сколько же его в этих рюкзаках! – с изумлением подумал Круглов, следуя за ними. – И куда это они его потащили, интересно?…»
Тяжело дыша, Гуреев с Поздюшиным несли свой груз к выходу из штольни.
«Неужели вынесут наружу? Чеканулись! – подумал Круглов. – Думают, никто не заинтересуется, что у них в рюкзаках! Орел, Гуреев! А золота, похоже, там немало… Если такими партиями сбывать, то, естественно, засветишься!»
Впереди появилось бледное пятно выхода из штольни.
Поторопившись, Круглов нечаянно наступил на камень, который, отскочив от ноги, покатился с громким стуком по земле.
Гуреев с Поздюшиным настороженно остановились.
– Да это порода оседает, – сказал Поздюшин, успокаивая Гуреева. – Пошли!
Они вышли из штольни, и Круглов, замерший с пистолетом в руке, облегченно перевел дух.
Дождавшись, когда Гуреев с напарником уйдут подальше, Круглов осторожно выглянул наружу.
Гуреевский джип стоял не там, где они его оставили, а гораздо ближе к входу в штольню. Значит, в машине был еще один человек…
В темноте Круглов не смог рассмотреть сидящего за рулем водителя, но он и так уже предполагал, кто это может быть.
Дотащив до джипа тяжелые рюкзаки, Гуреев с охранником загрузили их за заднее сиденье, и сами забрались в машину, которая тут же рванула с места.
«Так… Значит, и Ванька Михеев замешан…» – констатировал Круглов, выходя из штольни и вынимая рацию.
– Степанцов! – позвал он, прислушиваясь сквозь треск помех к ответу.
– Слушаю, товарищ подполковник, – тут же откликнулся майор.
– Кажется, ты был прав… Птичка полетела обратно в сторону рудника. Встреть и проследи. Я скоро буду. И, смотри, не спугни мне их…
– Понял! – ответил Степанцов и отключился.
Круглов, надев лыжи, размашистым шагом направился в сторону комплекса.
«Если Гуреев забрал золото из тайника и куда-то его попер, значит, вот-вот должен состояться „сплав“, – размышлял он на ходу. – А сегодня ночью в тоннель как раз должен прибыть бронированный вагон за плановым золотишком. Может, они хотят в нем каким-то образом вывезти отсюда и нелегальные рюкзачки?… Но там же охрана… Неужели у них там тоже все схвачено? И как это я проворонил? Вот черт! Разбираться с этим времени нет, тогда поездку на конференцию придется отменить…»
